Злая зима (СИ) - Ярошинская Ольга (читать книги без txt) 📗
— Фигово, — оценил Брун. — А ты на самом деле изменилась?
— Пожалуй, — задумалась Эльза. — Раньше я была веселее, общительней.
— Серьезно? Еще общительнее? Выходит, мне еще повезло не застать тебя на пике формы.
Эльза криво улыбнулась.
— Когда друзья узнали про укус, то почти все отвалились. А некоторые наоборот пытались сблизиться и даже будто завидовали. Моя лучшая подруга просила ее укусить.
— Она бы не стала вампиром. Только альфа может инициировать.
— Я в курсе. Но у нее бзик на упырях. Анализ определил, что она в двадцати процентах счастливчиков, — Эльза дважды загнула пальцы, заключая слово в кавычки, — которые могут обратиться. Ну, знаешь, без аллергии на вампирские слюни. Она каждый месяц ходит сдавать кровь в пункты переливания. И она постоянно выносила мне мозг, что я должна испить ее крови… В общем, с ней мы поругались.
— Так себе друзья.
— Кто бы говорил! — вспыхнула Эльза. — Что-то я не вижу добровольцев, готовых провести с тобой зиму. А ведь работенка не пыльная!
— Это поначалу, — ответил Брун. — С каждым днем мне все сложнее будет просыпаться. На механические будильники я почти не реагирую, а вот присутствие посторонних чую. В фазе глубокого сна я могу обернуться, спонтанно. Мало кто хочет будить медведя.
— Разве ты не контролируешь себя в зверином обличье? — удивилась она.
— Не всегда. Мне надо время, — неохотно признался Брун.
— Почему ты так не хочешь в спячку? — рыжие глаза загорелись любопытством.
— У меня есть дела, — скупо ответил он, заезжая на стоянку.
— Ночью я погуглила: у оборотней-медведей, которые не впадают в спячку, сокращается продолжительность жизни.
— А у некоторых медведей во время спячки жизнь и вовсе может неожиданно прерваться. Приехали.
Пока Брун возился с ключом, открывая дверь офиса, Эльза стояла рядом, внимательно рассматривая блестящую металлическую табличку с черными буквами, которой Брун втайне гордился.
— Ну что еще? — не выдержал он.
— У Бруна? Серьезно? — сказала она. — Ты, я так понимаю, кто-то вроде частного детектива?
— Частные расследования, да.
— У Бруна — звучит как харчевня.
Брун выпрямился, распахнул дверь и вошел первым, оставив Эльзу в коридоре.
— Что вообще за имя — Брун? — она догнала его в приемной.
— Кто бы говорил! У тебя ужасное имя!
— Эльза? Что с ним не так? Простое и мелодичное.
Брун сжал зубы, тщась объяснить, но в итоге махнул рукой.
— Брун — а полное имя Брундон? — Эльза повесила шубу на спинку стула и уселась за стол в приемной на место Кости. Сегодня она оделась скромно и непритязательно — синие широкие джинсы, ботинки на грубой подошве и черная водолазка — но смотрелась все равно куда лучше своего предшественника. — Брунислав? Брунгильда?
— Просто Брун. Второе имя Ррун. Брун Ррун Торн.
Эльза недоуменно на него смотрела несколько мгновений, а потом вдруг расхохоталась. Она смеялась так искренне и заразительно, что Брун против воли тоже улыбнулся.
— Ты серьезно? Это твое имя? — переспросила она, вытирая подступившие слезы. — Брун Ррун Торн? Родители решили назвать тебя в честь звука, с которым заводится развалюха, на которой ты ездишь? Согласись, смешное имя. Ты и сам улыбаешься.
— Ты очень красивая, когда смеешься, — заметил он, все еще улыбаясь.
Теплые карие глаза, глядящие на него, вмиг посерьезнели, и Брун вдруг смутился, быстро прошел в кабинет и уже оттуда попросил:
— Сделай мне еще кофе.
Когда Эльза вошла в кабинет, карниз снова висел над окном, а чуть примятая штора собралась в узкий ручеек сбоку окна. Девушка поставила чашку перед Бруном, прищурившись, посмотрела на окно.
— Я знаю, что криво, — сказал он, пряча молоток в полку стола и заранее раздражаясь.
— Почти незаметно, — успокоила его Эльза. — Будут поручения?
— У меня встреча в десять. Проведешь клиентку ко мне и потом улыбнешься ей на прощание. Постарайся вести себя уважительно и не давать мне не прошенных советов.
— Это каких? Ты случайно не обиделся за то, что мне не нравится название твоей фирмы? Или за то, что утром я назвала тебя толстым и волосатым? — уточнила Эльза.
— Я не обиделся, — терпеливо возразил Брун, пригубил обжигающий кофе. — Просто веди себя как нормальный секретарь.
— А потом, раз у тебя на сегодня так мало дел, пойдем по магазинам.
— По магазинам? — Брун едва не поперхнулся кофе.
— Ты ведь не хочешь, чтобы я на кого-нибудь набросилась? В местах скопления людей мне сложно контролировать себя. Кто тогда тебя разбудит? Вряд ли меня будут волновать твои проблемы, когда я стану вампиром.
— Вряд ли они тебя и сейчас волнуют. Ты просто отрываешься на мне за месяцы вынужденной изоляции. Послушай, отчего бы тебе не позвонить какой-нибудь подруге? По телефону ты не сможешь никому пустить кровь, выговоришься, и мне станет легче тебя терпеть.
— И о чем мне с ними говорить? Я не хожу в академию — меня отстранили от занятий, потому что я не прошла медкомиссию. Я не была на вечеринках, с той самой… Я даже по магазинам уже два месяца не ходила!
— Можешь обсудить с ними меня, — щедро предложил Брун, — и все мои многочисленные недостатки.
— Не спрыгивай с темы, — пресекла его попытки Эльза. — Мне нужно что-то вместо шубы, что-то более подходящее для звериного квартала.
— Ладно, шоппинг — выдавил он с отвращением. — Иди в приемную.
— Есть, сэр! — Эльза отсалютовала ему ладошкой. — Кстати, а что за клиентку ты ждешь? Чем конкретно ты занимаешься?
— Пытаюсь понять, как я так влип, — ответил Брун.
Глава 5
Клиентка, густым контральто представившаяся Айседорой Дробовицкой, оказалась хрупкой старушкой с лиловыми буклями и тонкой полоской розовой помады на высохших губах. Эльза догадалась принести из приемной свой стул, и Айседора присела на краешек, держа осанку как графиня. Ее шубу, графитовую норку, Эльза унесла в приемную, делая большие глаза. Брун сразу вспомнил, что не предусмотрел вешалок.
— Меня хотят ограбить, — заявила Айседора без прелюдий. — Мой покойный супруг собрал внушительную коллекцию предметов старины. Он был известным композитором и дирижером симфонического оркестра, мы много путешествовали. Александр Дробовицкий, вы наверняка слышали это имя.
Брун неопределенно кивнул, оперся подбородком на сцепленные кисти рук. Он не имел понятия, кто это такой, и ничего не смыслил в классической музыке, но терять клиентку не хотелось.
— После смерти Алекса я решила систематизировать коллекцию. Мой супруг был творческой личностью, видя гармонию в хаосе, я же предпочитаю порядок.
Она выдержала паузу, и Брун, встрепенувшись, одобрительно кивнул. Старушка и сама выглядела как древний экспонат, постаревшая куколка: сиреневые завитки один к одному, на бежевом кардигане жемчужная брошь, серьги к ней в комплект, ногти на руках, усыпанных пятнами, выкрашены розовым. Юбка целомудренно скрывает колени, что радует. Не хотелось бы повторения вчерашней сцены в другом исполнении. Брун одернул сам себя и сосредоточился на клиентке.
— Я разделила экспонаты по эпохам и культурной принадлежности, составила полный перечень. Однако некоторые вещи, на мой взгляд, не имели особой ценности, и я выставила их на аукцион, надеясь к тому же поправить финансовое положение, пошатнувшееся после кончины Алекса.
— Я соболезную вашей утрате, — пробормотал Брун.
— О, я нисколько не жалела расставаться с этими безделушками, — махнула рукой старушка, не вполне поняв оборотня. — До последнего дня я думала, что это было лучшим решением в моей жизни. Ведь за одно кольцо я получила больше ста тысяч сторнов.
— Ого! — удивился Брун.
— Ого-го, — самодовольно улыбнулась Айседора, заправив лиловый завиток за ухо. — Я, как и вы, пребывала в глубочайшем изумлении. Ведь кольцо не представляло собой ничего особенного: серебро, овальная вставка из красной яшмы, никакой магии. Честно говоря, до того, как мне перечислили деньги, я была уверена, что это ошибка. Но после аукциона вокруг моей коллекции возник нездоровый интерес. Я получила несколько предложений интервью от репортеров, желающих непременно проникнуть в мой дом, меня бомбардируют письмами другие коллекционеры, требуя перечень экспонатов, а позавчера неизвестный проник в хранилище.
