Под маской порока (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— Ева, можно тебя?
Я обернулась. Кларисс без тетради и ручки, бледная, в глазах тревога и откровенный страх.
— Что случилось? — удивилась я.
— Пойдём со мной, пожалуйста, я должна тебе кое-что показать, — выпалила девушка скороговоркой.
— Но ведь уже прозвонил колокол…
— Это очень срочно, — Кларисс подалась ко мне, понизила голос: — Мне кажется, я нашла свидетельства того, что Беа занимается чёрной магией и вызывает самых настоящих демонов.
— Где? — нахмурилась я.
— Прямо здесь, в школе. Идём, — девушка схватила меня за руку и потянула за собой.
Пользуясь лёгкой сутолокой, неизменно возникающей, пока ученицы расходились по классам, мы пересекли коридор и спустились на первый этаж. Кларисс уверенно повела меня к танцевальному залу. В примыкающем к нему коридоре тихо, дверь в зал явно заперта — видимо, урока танцев сейчас ни у кого нет. Зато дверь в раздевалку чуть приоткрыта. Отпустив мою руку, Кларисс толкнула створку, вошла и включила свет.
— Вот, сама смотри.
Я переступила порог, пытаясь понять, на что именно смотреть — пока что ни на полу, ни на стенах, ни на шкафчиках я не заметила ничего подозрительного, — как вдруг девушка резко обернулась ко мне.
— Прости, пожалуйста, — произнесла она одними губами, а затем сзади на мою голову обрушилось что-то тяжёлое, оглушившее вспышкой ослепительной боли.
И мир погрузился во тьму.
Глава 14
…Он всегда любил смотреть на звёзды. Знал множество историй о созвездиях, и она могла бесконечно слушать, как он рассказывает то одну, то другую, пока они сидели поздними вечерами на широком подоконнике в полузаброшенном пыльном коридоре или лежали на траве в саду. Наблюдать, как он водит в такт пальцем по воздуху, словно рисуя невидимые картины, каким задумчивым, сосредоточенным становится лицо его, будто каждая история наново рождается в его сознании, мыслях, снисходит лунным сиянием и далёким блеском звёзд. Интересно, помнит ли он ныне хоть одну или годы иной жизни стёрли истории из памяти, как неизбежно блекли с возрастом воспоминания о детстве?
Он отворачивается от высокого окна, от сада, окутанного сумерками, от тёмного неба. Скользит неспешно взглядом по людям вокруг, но она не вздрагивает, не пытается скрыться, когда он смотрит прямо на неё.
Не узнает.
Алое платье, длинные тёмно-каштановые локоны, чёрная с красным полумаска на лице. И он не ждёт, не предполагает увидеть её здесь, ни на мгновение не задумывается о такой возможности. Это было бы… слишком невероятно даже для него.
Не узнаёт. Взгляд продолжает путь по собравшимся в зале гостям. Она касается медальона, спрятанного от чужих глаз под шёлком платья, медленно, едва осознавая, что делает, обводит пальцем контур старинной подвески.
Наберётся ли она смелости подойти сама, заговорить, рассказать правду?
Нет, пожалуй, нет.
Не сегодня. Не сейчас. И, быть может, никогда.
Безопаснее оставить всё, как есть. Так будет лучше для обоих. Столько лет прошло… какой резон менять всё теперь, когда они стали чужими друг другу, когда между ними пролегла пропасть в жизнь шириной?
К нему подходит мужчина, одетый, как и большинство мужчин на этом балу, как и он, во фрак и чёрную полумаску. На указательном пальце правой руки мужчины сверкнул тускло перстень потемневшего золота с серебристой звездой о тринадцати лучах — точь-в-точь такой же, как и на указательном пальце его правой руки.
Она отступает, поворачивается и растворяется легко, привычно среди людей и нелюдей, исчезает тенью в толпе…
…Мужчина, невысокий, полноватый и в летах, одетый в строгий и не слишком дорогой коричневый костюм уже несколько потрёпанного вида. Переступает неловко порог помещения, скрытого в полумраке, идёт, покачиваясь, прочь по короткому коридору. Походка неровная, одеревеневшая будто, взгляд пустой, стеклянный, на испещрённом морщинами лбу и крупной залысине блестит пот. Следом из комнаты выскальзывает девушка, оглядывает внимательно коридор и закрывает за собой дверь.
Странно, но девушка кажется знакомой. Длинное тёмно-синее форменное платье — у Евы такое же. Свободно распущенные по плечам чёрные волосы, карие глаза миндалевидного разреза, хорошенькое юное личико. И зубы, мелкие, острые, обнажившиеся в быстрой усмешке…
Сон отступил резко, неожиданно, вынуждая открыть глаза и начать мучительно, лихорадочно соображать, что это было и что вообще происходит.
Капище, пустынное и безмятежное, хорошо просматривалось с выбранного места укрытия среди деревьев. Безоблачное голубое небо, жаркое солнце. Со стороны болота по другую сторону капища доносилось мерное лягушачье кваканье. Вэйдалл потёр переносицу, пытаясь собраться с мыслями.
Странный сон.
Или сны.
В первом он словно видел самого себя со стороны, будто наблюдал за собой же издалека, скрываясь неузнанным среди толпы. Бал-маскарад, судя по маскам… Дирг разберёт, какой именно, их столько было, что нынче все при всём желании не упомнить.
Со вторым сном и проще, и сложнее одновременно.
Вэйдалл помнил черноволосую девушку — одна из подруг Беатрис Овертен. Он наводил справки обо всех трёх, хотя основное внимание, конечно же, уделил Беатрис. Светловолосая Кларисс Перк, единственная дочь хозяйки книжной лавки, куда так часто наведывалась Вивиан, а брюнетка Ариана Леру, беженка из Феоссии, приехала с тётей в Тирс четыре года назад, незадолго до начала военных действий в родной стране. Хозяин дома, где тётя Арианы снимала комнаты, недавно умер, нагрянувшие родственники выселили обеих дам, и женщине пришлось попросить соседку, госпожу Перк, временно приютить племянницу, а самой отправиться в столицу — на заработки, если верить собранным сведениям.
— Вэйд?
Быстрый взгляд на капище и вокруг себя.
Никого в пределах видимости. Ни одного лишнего звука, выдающего чужое близкое присутствие. Только шёпот на ухо, коснувшийся слуха вздохом ветра, шелестом листвы.
— Вэйд, помнишь, когда-то мы были маяком друг для друга? Просто иди на мой свет, иди за мной.
Вэйдалл нахмурился, осмотрелся снова. Голос отчего-то казался знакомым — ровно настолько, насколько вообще может быть знаком голос, звучащий лишь в сознании. Насколько он может быть реален.
Или безумие всё же подкралось незаметно, или это следующий сон сменил предыдущий и пробуждение — только иллюзия.
— Вэйд, пожалуйста, не будь таким упрямым недоверчивым ослом.
— Кто ты? — спросил Вэйдалл негромко, вслух. Глупость какая — разговаривать с мысленным голосом, возможно, чудящимся помутившемуся рассудку.
Узнал бы Гален, и тема для шуток была бы обеспечена на ближайшие полгода.
— Не важно. Твоя пара… или ваша пара… в общем, Женевьева в опасности. Милая девочка, но бестолковая немного и доверчивая.
Ева?
Расстояние между капищем и Тирсом слишком велико, чтобы почувствовать неладное. Вэйдалл сдвинул рукав пиджака, посмотрел на наручные часы. И Ева сейчас ещё должна быть на уроках.
— Что с Евой? И где Гален?
— Уехал по какому-то поручению. Довольно вовремя, кстати.
— Уехал? — и оставил Еву одну?
Ариана. Нечеловек, если верить только что увиденному сну, хотя Вэйдалл не нашёл никакой информации, подтверждающей сей факт. В отличие от Беатрис, Ариана не привлекала к себе внимания, не состояла в сомнительных клубах, ни о ней, ни о её тёте не обнаружилось никаких порочащих или просто подозрительных сведений. И если предположить на минуту, что всё это не бред, не игра воспалённого разума, то, выходит, Ариана, кем бы она ни была, тщательно скрывала своё происхождение даже от местных нелюдей? И если она и есть заказчица, то как, не будучи человеком, смогла вызвать демона?
Если только Ариана действует не одна.
