Проклятие ульфхеднара (СИ) - Счастная Елена (книги .txt) 📗
— Ты разорвала связь с ним, — снова прозвучал позади холодный голос Рагны. — Любую связь. И теперь не сможешь вернуть его. И Фенрир не отпустит. Дух Ингольва теперь в его власти.
Асвейг повернулась к ней — фюльгья стояла за спиной, опустив голову. Та выглядела сейчас так, будто проболела много месяцев. Истончалась прямо на глазах. Лейви держал девушку за руку, уже всё понимая.
— Как?! Как не смогу?
— Ты знаешь, к кому обратиться, — шепнула Рагна и привалилась к плечу скальда, теряя сознание.
Асвейг снова повернулась к Ингольву, шаря взглядом по его лицу. Показалось, голова сейчас просто лопнет от той сумятицы мыслей, что наполняла её. К кому обратиться? Эльдьярн мёртв или скрылся — его тела она не видела. Фюльгья ничем не могла помочь. Рядом не было даже Рунвид, как ни мало толку от неё случалось раньше. И тут память подкинула решение, от которого застыл льдом позвоночник. Но другого пути не находилось.
Асвейг опустила голову, обращая взор к земле. Вздохнула и зашептала:
— Услышь меня, Хель, хозяйка Мира мёртвых. Владычица Хельхейма. Прошу о последней помощи. Возьми любую жизнь в жертву из тех, что я забрала сегодня. Возьми хоть все. Но верни мне одну. Жизнь Ингольва.
Полная внутренняя тишина стала ей ответом. Мгновение за мгновением падали, словно тяжёлые камни по темени — и ничего не происходило. Асвейг взялась за нож: снова чертить руны, воззвать к магии тех знаков, что когда-то видела в заброшенном святилище. Они сейчас так явственно стояли пред глазами. И наконец обретали смысл. Но пускать себе кровь не пришлось.
— Я уж думала, что ты позабыла обо мне, сестра.
Асвейг подняла голову — и увидела чуть в отдалении сокрытую плащом женскую фигуру. Отсветы пожара падали на прекрасную половину её лица, тогда как другая всё так же пряталась в тени худа.
— Так ты согласна? — она подалась вперёд, прижимая ладонь к груди Ингольва и ожидая каждый миг, что он снова начнёт дышать.
— Я, пожалуй, могу помочь тебе, — рассудила Хозяйка. — Но ведь плата эта была за то, что ты получила назад свои дощечки и часть памяти. Разве не так?
— Так…
Искра надежды тут же погасла — и нутро сверху до низу снова залил непроглядный мрак.
— Я возьму некоторые души из тех, что ты убила сегодня, — продолжила Хель. — А если ты хочешь, чтобы помогла ему вернуться, сразилась с Фенриром за него, я возьму отдельную плату.
— Можешь взять мою жизнь, если нужно, — сказав это, Асвейг сжала губы.
Хозяйка рассмеялась тихо. Её фигура колыхнулась, словно от порыва ветра. Пола плаща откинулась, открывая её руки. Из-под худа взметнулась прядь чёрных волос.
— Нет, твоя жизнь мне не нужна. Но я заберу ту, что ещё есть внутри тебя.
— Какую?.. — Асвейг тут же прижала руку к животу, осознав — и внутри всё замерло от страха и сожаления.
Потому что сейчас она ясно понимала, что такую жертву принести сумеет. Она приняла её ещё до того, как услышала предложение Хель. И была готова ко всему.
— Так ты согласна?
— Да.
В тот же миг её скрутило страшной судорогой, а в низ живота вонзилось тупое копьё боли. Асвейг согнулась и рухнула рядом с Ингольвом, прижимаясь лбом к его боку. Между ног стало горячо и липко, а в глазах всё подёрнулось чернильной дымкой. Она перевернулась на спину, стараясь дышать ровнее — и её накрыло плотной тканиной тёмно-синее небо, охваченное заревом пожара.
— Что с тобой? — издалека донёсся голос Лейви, который так и сидел тут же, опустив голову Рагны себе на колени.
Она повернулась к нему, шевеля губами. Внутри словно метался раскалённый клинок, вырезая что-то, уничтожая, так и не позволив соприкоснуться с этим, привыкнуть и порадоваться. Может, так и хорошо?
Натруженный вздох раздался где-то рядом, но понять, чей он, Асвейг так и не успела, с очередной вспышкой боли окончательно провалившись во мрак.
***
Асвейг начала приходить в себя, когда почувствовала, как под ней качается земля. А после поняла, что её просто несут куда-то на руках. Она открыла глаза и закрыла снова, не веря в то, что это действительно происходит. Перед ней оказалось лицо Ингольва: сосредоточенное, перемазанное в саже и крови. Где-то под рёбрами ещё ворочались отголоски пережитой муки, постреливало в спину, и страшная слабость не давала пошевелиться толком. Но повернуть голову и оглядеться она всё же сумела.
— Всё хорошо, Асвейг, — Ингольв заметил, что она пришла в себя и прижал к себе крепче. — Теперь всё будет хорошо.
Оказалось, его перевязали: ведь раны от стрел, скорей всего, снова начали кровоточить. Только кто это сделал? Рядом шёл Лейви, понурившись и совершенно не глядя по сторонам. Рагны нигде не было видно. А чуть впереди будто плыла над землёй Диссельв: тоже перепачканная и встрёпанная, но сохранившая всё то же достоинство, что и раньше. Она коротко обернулась и просияла даже, когда увидела, что Асвейг очнулась.
Они вышли к храму и разместились там. Под спину легла твёрдая лавка. Разожгли факелы в держателях — и озарились фигуры богов, сурово глядящие с высоты. Ингольв присел перед Асвейг на корточки и взял её ладонь в свою.
— Спасибо, — только и успел сказать, как в храм вошёл ещё кто-то.
Оказалось, это Льюв, а на руках у него сидел Одди, совершенно напуганный и сонный. Вслед за ним протиснулись внутрь ещё несколько воинов, которых нельзя было узнать из-за толстой корки бурой грязи на лицах.
— Больше никого не нашли? — гаркнул хрипло сын Кнута.
Лейви покачал головой, садясь прямо на пол у жертвенного камня. Рядом с ним опустилась и Диссельв, что-то тихо говоря ему. Но скальд будто не слушал.
— Блефиди мёртв, — просипел он. — И Гагар. Эльдьярн, пожри его Муспельхейм, видимо, тоже. Остальные сбежали или погибли.
Растеклось по храму, озарённому скупым, но тёплым светом, молчание. Мужчины, вымотанные и мрачные, расселись по лавкам. Одди тут же начал засыпать, привалившись к плечу Льюва.
— Сейчас мы немного отдохнём, — снова обратился Ингольв к Асвейг, — и пойдём на драккар. А там отправимся в поместье.
Поначалу она не поняла, о каком корабле речь, ведь все сгорели или уплыли с кучей людей на бортах. А после только вспомнила, что “Буря волн” так и остался спрятанным среди скал фьорда. Она кивнула. И от одного простого движения в животе прострелило ощутимой болью. Асвейг опустила взгляд — подол её весь был измаран кровью. Ингольв, видно, обо всём догадавшись, провёл ладонью по её щеке, убрал от лица прилипшие волосы.
— Мы всё начнём заново, — прошептал. — Всё.
— А как же Скодубрюнне? — Асвейг повернула к нему голову. — Ведь ты хотел вернуть его.
— Скодубрюнне больше нет, — викинг дёрнул плечом и поморщился, видно, почувствовав раны. — Сгорело до тла. И, знаешь, может быть, так правильно. Иначе это никогда не прекратилось бы.
— Кто тебя ранил? Я не видела.
— Хакон, — Ингольв кивнул, когда Лейви позвал его идти, качнув головой в сторону двери. Он снова поднял Асвейг на руки и понёс прочь из последнего пристанища на этом берегу. — Я ранил его тоже, прежде чем меня ударили копьём под рёбра. Представляешь, в то самое место, куда ткнули ножом в Гокстаде.
— Всё возвращается…
Викинг вздохнул и склонился, на ходу касаясь губами её лба. Асвейг уже смутно видела, как они дошли до драккара, как погрузились в него. Ощутила только, что накрыли её тёплым одеялом. Тихие голоса мужчин, садящихся на вёсла, смешались с плеском воды о берег.
Следуя сюда, по зову долга и памяти родичей, они верили, что победят — в любом случае. А теперь верили, что новая их жизнь будет лучше сгоревшей в пламени муспельха Эльдьярна.
Эпилог
Море, сегодня спокойное и серое, с мутным оттенком зелени после слабого шторма, облизывало бока “Бури волн”. Асвейг, взявшись за шею венчающего нос корабля дракона, смотрела вдаль — и чем дольше вглядывалась, тем яснее различала впереди чёрный берег новых земель.
Исландия — туда ходили многие викинги, что искали хорошей доли. Но многие возвращались ни с чем. Другие — погибали, не вернувшись. Много думал Ингольв, прежде чем решиться на это опасное путешествие. Потеряв друга-ромея в битве за Скодубрюнне, а после и побратима — когда тот решил вернуться в Свитьод, он долго оправлялся от тех печалей, что обуяли его. Особенно тогда, когда он узнал, что Асвейг лишилась их ребёнка ради того, чтобы спасти его.
