Между Призраком и Зверем - Сурикова Марьяна (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
– Правда? Отчего же так бесишься? Неужели только из-за отъезда Анетт?
– Я сам отправил ее к семье, ни к чему мучить Ану подобным зрелищем. Ей будет тяжело.
– И она может вновь не справиться со своими чувствами и напасть на твою фаворитку. А оно тебе оно надо, разрываться между двумя женщинами?
– Как приземленно, Эвелин.
– А ты именно такой, Крис. У тебя редкий талант – умение обдумывать события отстраненно, отодвигая эмоции на второй план.
– Ириаден ему тоже завидовал. Только это – не талант, а полезная наука, у меня были отличные учителя.
Странно, но при последних словах лицо кошки болезненно исказилось, и она поспешно отвернулась, пробормотав:
– Ты говорил с Аной? Объяснил ей ситуацию с понятной ей точки зрения? Девочка не ощутила себя ненужной? Она ведь любит тебя.
– Полагаешь, я мог быть жесток? Я описал все так, чтобы ей было легче принять.
– И о чем ты умолчал?
Кериас слегка улыбнулся.
– Всегда думал, в кого я такой проницательный?
После его слов в комнате повисло молчание, а потом вдруг раздался звук, который я менее всего ожидала услышать. Он походил на всхлип.
– Эвелин! – Кериас быстро поднялся, развернул магиню к себе, всмотрелся в ее лицо, а потом крепко обнял. – Ты плачешь? Эви, не ломай мой привычный мир.
– Это не я…, - в его объятиях женщина казалась совсем хрупкой, хотя на меня производила впечатление весьма высокой и сильной особы. Фразы ее прерывались рыданиями, которые брюнетка отчаянно пыталась подавить, – это она его ломает. Ты не представляешь, как я боюсь этой женщины.
– Боишься кого? Миланты? Ты же никого не боишься.
– Представь себе! – Эвелин резко вывернулась из его рук, сердито отерла глаза рукавом шелкового халата. На гладком лице вдруг обозначились морщины, отчего оно стало выглядеть гораздо старше.
– Кериас, – она снова запнулась, набрала в грудь воздуха и продолжила, – я знаю, что не имею права называться твоей матерью. Не я растила тебя, не я находилась рядом все эти годы. Когда-то давно совсем юную девочку привезли сюда, в этот дворец. Я впервые вырвалась из заточения высоких стен магического города, и, раскрыв рот, смотрела на огромные леса, горы, реки, у которых не было границ, а потом теряла сознание от красот столицы, от великолепия дворца. Знаешь, меня отдали брату императора, как награду. Объяснили тем, что он решил выбрать любовницу из числа магов. Я помню твоего отца до сих пор, стоит закрыть глаза, его облик встает перед внутренним взором. Он был красивый и у вас много сходства.
Она вздохнула, обняла себя за плечи руками.
– Думаешь, он заставил меня? Нет, Крис. Я таких мужчин прежде не встречала, в моем городе все были знакомы, но никто не походил на него. А потом стало ясно, что я забеременела. Со мной носились, как с драгоценной вазой, сдували пылинки, что было весьма странно, ведь он был помолвлен, собирался жениться на какой-то дочери князя. А потом родился ребенок.
Эвелин вдруг замолчала, в комнате стало совсем тихо, и я боялась пошевелиться с этой стороны стены, чтобы – не дай светлые боги! – до тех двоих не долетел случайный шорох.
– Я увидела тебя лишь на миг. Даже подержать не дали. Сердце так сжалось в тот момент, а они уже унесли моего малыша. Моего! Моего ребенка! Отобрали…
Эвелин задохнулась, попыталась отдышаться и продолжила сдавленно:
– Я еще не успела всего осознать, как пришел он. Сел на кровать, сжал мою ладонь и сказал: «Ты потеряла много сил сегодня». Он улыбался, а в глазах плескалась одна темнота, ни искры счастья, что я подарила ему сына. Потом протянул мне бокал и сказал: «Выпей. Это чтобы восстановить силы». И я послушалась, я никогда ему не перечила. Знаешь, первая любовь… Мы все становимся глупцами в такие моменты, совершенно теряем разум.
Очнулась несколько суток спустя. В городе магов, в своем прежнем доме. Пробудившись, увидела рядом девушку, старую знакомую, которая выполняла роль сиделки, а вместе с ней мужчину. Его я тоже помнила. Он входил в личную охрану принца. Он сказал мне, что, по величайшему указу императора, от меня велено избавиться – отравить. В бокале, который принес твой отец, должен был быть ад. Все ради того, чтобы тайна твоего рождения навсегда осталась тайной, а ребенка с легкостью выдали за сына принца и женщины, на которой он женился девять месяцев назад. А потом атрион, которому твой отец всецело доверял, добавил: «Принц наказал беречь вашу жизнь до моего последнего вздоха». Однако именно после тех слов моя жизнь и закончилась.
Разве я жила потом? Дышала, да, разговаривала, смотрела на высокие стены города магов, вновь став его пленницей, видела сны, в котором надрывался в плаче младенец, слышала новости, что приходили из большого мира – новости о гибели всей императорской семьи. Эта последняя весть заставила пробудиться.
Мой тогда уже муж и защитник узнавал для меня подробности и именно он сказал, что ты остался жив. Ты и твой кузен. Его звали Мирил, он был обычным человеком и, к сожалению, его век на земле оказался недолог. Зато он раскрыл главную тайну, почему для принца выбрали меня. Один маг указал на девушку-оборотня, талантливую, здоровую, способную произвести на свет сильное потомство. Я сразу поняла о ком речь. В нашем городе был только один такой маг, ушедший за ворота с разрешения владыки и не вернувшийся обратно. Когда-то мы с ним дружили. Знаешь, он был одержим идеей разделения душ, даже описывал мне ритуал, рассказывал в подробностях об этом ужасе. Именно тогда мое отношение к нему и переменилось. Я потому ответила резким отказом, когда он предложил выйти за него замуж, обещая вытащить из города, ещё и посмеялась над нелепыми чувствами. Но все это случилось давно, до его ухода из города, до появления в моей жизни принца.
Когда потеряла Мирила, поняла, что именно он давал мне силы, поддерживал всегда, но новый виток жизни начался с появления на пороге дома другого мужчины, напомнившего мне о самом первом. Красивый, смелый, мужчина-воин, с сокрытой внутри силой зверя. Вот тогда сердце забилось вновь от радости и счастья. Мой сын, мой ребенок, которого я видела лишь однажды, вырос и разыскал меня.
С тех самых пор, как ты дал разрешение выходить за ворота, я смогла наблюдать издали за твоей жизнью, не вмешиваясь, просто стараясь уберечь от возможных врагов. А главного врага я упустила. Кериас, я не смогу описать того, что испытала, увидев снежного барса и поняв…
Я хотела ее убить. Пришла в твой дом, отыскала ее, такую измученную, слабую, что могла переломить ей шею одним точным ударом. Она казалась больной, слишком ничтожной, чтобы оказать сопротивление, но даже тогда эта девчонка не испугалась! Я прокляла собственную звериную сущность, которая преисполнилась уважения к сильному противнику, не позволила сразу напасть на нее и добить на месте. А девчонка указала на книгу.
Кериас, на что способна мать, желающая вернуть своего ребенка? Ты не сможешь ответить и осознать до конца, но она способна на самое коварное предательство по отношению к людям с родственной ей кровью. Способна убедить самых сильных, кого знала с детства, с кем дружила, расстаться с жизнью ради великой цели, а потом смотреть в глаза их жен, дочерей, сестер… она на это способна.
Эвелин закрыла лицо ладонями.
– Я не могу зваться твоей матерью, – приглушенно повторила она, – я не растила тебя, другие люди были рядом, но я люблю тебя больше жизни и отдам ее по капле ради твоего счастья и чтобы не видеть твоей боли. Потому безумно боюсь эту девочку, ее жестокости по отношению к тебе и ее власти над тобой.
– Это в прошлом, – тихо, но твердо ответил Кериас.
– Пусть слова окажутся правдой, – со всей страстью прошептала Эвелин, – пусть. Я даже могу поверить в это, если узнаю, о чем ты умолчал.
Мужчина обреченно выдохнул, будто до последнего надеялся, что она не станет допытываться.
– Хорошо, но не делай поспешных выводов. Это началось, когда я подпустил Миланту слишком близко, дозволил войти в личный круг, прикрыв ее защитой дающего.
