Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
— Ни пса я не помню, — с досадой признался Рахсим. — Я вообще долго думал, что действую правильно. Полностью по своей воле. Спасибо дяде, никогда бы не понял, что со мной что-тo не так. Но даже когда осознал чужой контроль, то вырваться смог слишком поздно.
Он хорошо говорил на языке Сиреневого Берега. Практически без акцента. Кем была его мать, интересно. Наверняка ведь из людей княжества… или Двестиполья. Поэтому Рахсимам нужен был мир. Они не хотели пожирать собственных детей. А правила Третерумка подразумевали именно это: жизни всех бастардов от женщин покорённых народов принадлежали ближайшей Опоре…
В Потерянных Землях, поняла Хрийз, тоже хватит работы не на одно поколение. Прежде всего, нужно вытравить саму память о том, что ребёнка можно было истязать — и когда-то истязали в массовом порядке, — ради вытягивания магической силы из юной души.
— Не поздно, — сказала Хрийз. — Сколько-то костомар вы всё же убили. И мы смогли продержаться до появления сТруви и Милы. Мерзавца лТопи всё равно бы поймали и за нас бы отомстили, но как-то, знаете ли, хорошо, что мстить не пришлось.
— Это точно, — согласился третич, пиная носком ботинка очередной камушек. — Я подумал просто… если у вас родится дочь…
— Если она вас полюбит, — категорично сказала Хрийз. — Я не хочу распоряжаться еще не рождённым ребёнком по своему усмотрению!
— Это обычная практика в правящих домах, — возразил Рахсим.
— Всё равно, — упрямо заявила Хрийз. — Никаких договорных браков еще до рождения. Вот родится, вырастет, и — пойдёт за того, кого полюбит!
— «Я не позволю к себе прикоснуться», — хмыкнул Рахсим, напоминая Хрийз её собственные недавние яростные слова. — А если она полюбит меня? Ведь не будете же возражать?
— Вы так уверены в своей неотразимости? — поразилась Хрийз.
— К тому моменту, когда она достигнет возраста брака, я стану ещё умнее, сильнее и красивее, — усмехнулся Рахсим. — Она не сможет меня не заметить, уверяю вас.
— А вы наглый, — с невольным уважением выговорила Хрийз.
— Нет, всего лишь объективный. Трезво смотрю на мир.
Посмеялись. С таким Рахсимом почему-то было легко. Хотя всё равно он оставался врагом. Потерянные Земли — это Потерянные Земли. В отношениях двух государств подобного масштаба не может быть дружбы, только вооружённый до зубов нейтралитет. В относительном будущем снова вспыхнут соперничество и распри, куда же без них…
Но пока до этого было еще очень неблизко.
Свадьбу играли прозрачной осенью, и по случаю торжества в Сосновую Бухту прибывали высокие гости. От Небесного Края, Дармицы, Двестиполья, Звенящей Поляны, от Островов, Тёплого Берега, из Синей Бездны и, конечно же, от Потерянных Земель, всё те же два Рахсима, старший и младший. Моревиче, береговые, люди Адалорви, дамалы, третичи и дети от смешанных браков, маги, простолюдины, неумершие…
Старого князя Сиреневого Берега до сих пор не нашли. Тянуть со свадьбой дальше признали нецелесообразным. Тем более, всем известно было, что князь Бранислав не возражал бы против сЧая в качестве жениха своей дочери. Наоборот, именно его вообще-то и хотел видеть. Возражения могли бы найтись лишь против кого-нибудь другого, того же младшего Рахсима, например.
Поиски не прекращались, но они могли затянуться на долгие годы. И за это время Бранислав Будимирович, если он был еще жив, вполне мог умереть. Что там было внутри схронов, порождённых злобой лТопи, кто же скажет. Уже найденные и вскрытые оптимизма не добавляли.
Бывший учитель сам держал Алую Цитадель. Удивительно, но факт: он всерьёз готовился к возвращению Рахсима, он знал, что тот рано или поздно появится, и, чтобы послать его в этот дивный миг к чёрту, повышал своё мастерство как мага, в том числе и — мага Опоры. Вот откуда укоренилась и окрепла мысль о недопустимость разрушения Цитадели в умах не только простых людей, но и тех, кто имел право принимать решения. Даже Канча сТруви не миновала эта установка: он согласился с доводом Лае — истощённые души надо было по возможности извлекать, накачивать силой и отпускать…
В Алой Цитадели их было столько, что старому неумершему хватило заботы по самые брови. И он, как и все, считавший Даррегаша Рахсима мёртвым, проглядел настоящего паука. Который к моменту появления в Сосновой Бухте Хрийз набрал уже такую мощь, что сильнее его в Третьем мире, пожалуй, никого уже не осталось.
Он не стал убивать Милу, и это стало его первой ошибкой.
Он не стал убивать Хрийз сразу, и это тоже добавило груза на весы невезения.
Потом он уже просто метался, ошибаясь раз за разом, атака на рейсовый катер была актом отчаяния, провокация на войну Потерянных Земель, где он имел немало своих проводников-марионеток в том числе и среди правящих кругов, — тем более. Лае понимал, что портал собственно в Третерумк ему был не нужен. Что Алую Цитадель надо убирать. И потому растил свою собственную Опору, дублирующую первую. Страшная магическая сеть над городом, обнаруженная Хрийз, вполне в его расчёты вписывалась.
Погребальный костёр для вернувшейся из-за Грани княжны был результатом его интриг и влияния. Он не хотел терпеть её рядом, предчувствовал и боялся, что она могла его уничтожить.
Хотел стать первым — во всём.
После устранения всех правящих династий хотел властвовать над миром — один. Как паук из тени, тянул свою паутину и сосал из всех, угодивших в неё, жизнь.
Одним словом, он слишком много хотел. На чём и погорел.
И не жаль.
В день свадьбы солнце облило ласковым теплом бабьего лета всё побережье. Листья на деревьях уже ржавели, но облетать пока не собирались. По воздуху носило серебряные паутинки, и пахло прошедшим накануне тихим дождём.
Верная Лилар помогла Хрийз надеть свадебный наряд — алое платье в пол, с длинным шлейфом. В короткие волосы — чёрные кончики Хрийз потребовала срезать сразу после возвращения из страшной пещеры, — Лилар вплела алые ленты с драгоценными рубинами и алмазами на широких концах. Получилось очень красиво.
— Я ль на свете всех милее… — припомнила Хрийз детскую сказку, которую как раз рассказывала Миле вчера.
Стало и грустно и смешно одновременно. Злая мачеха сама вырыла себе яму ненавистью к дочери мужа-царя, пусть поначалу и казалось, что она берёт верх. Хрийз не взялась бы объяснить, кем стала для неё Мила за это время. Подругой, приёмной дочерью, младшим магом родной стихии? Всё вместе, и больше того, но одновременно и меньше.
Свершилось чудо, самое настоящее, хотя для мира магии чудеса — обыденное явление, и удивить народ, в котором даже самые последние простолюдины умели хоть немного, но колдовать, было невероятно сложно. Но переход из стихии Смерти в Жизнь, считавшийся невозможным, впечатлил всех. К Хрийз теперь относились с почтением, никак не связанным с именем её отца. Заслужила сама.
Хотя повторять еще раз что-то подобное девушка ни за что не стала бы. Чудо — вещь случайная и эксклюзивная. Штамповать подобное — невозможно, и даже вредно: на первой же попытке сломаешься. «Теорию магии» Хpийз всё-таки начала учить серьёзно, какими бы неприятными воспоминаниями от предмета ни веяло. Хватит уже тыкаться, как слепой котёнок, в тёмные углы. Наследственная и приобретённая сила требовала почтительного к себе отношения.
