Невеста проклятого волка (СИ) - Сапункова Наталья (книга регистрации .TXT) 📗
— Меня зовут Арика, — она поклонилась шутливо.
Хотелось даже смеяться — опять, наверное, влияние магии.
— Я понимаю твое положение, — добавила Арика. — Обещаю ничего у тебя не просить. И посторонние пусть не знают…
— А я как раз пришла просить, — Катя достала кошелёк.
— Для людей наша магия дорого стоит, волкам мы не помогаем вообще, — заметила Арика. — Но повторяю, для айта Данира я и так сделаю всё. Не надо платить. Но можешь просто подарить деньги храму… Катерина…
Арика привела Катю в небольшую квадратную комнату, посередине которой возвышался камень, тоже квадратный, в углу журчал фонтан — вода вытекала из дыры в стене и падала, разбиваясь брызгами, в круглую стеклянную чашу.
— Давай посмотрим, что у тебя есть, — сказала Арика.
Она развернула платок с кровью прямо на камне.
— Кровь айта? А раны нанесены не магическим оружием?.. Значит, можно оценить силу проклятья и его разрушительное действие. Думаю, это уже делали, но ведь тебе надо знать…
— Арика, несколько лет назад бабушка, то есть айя Лидана, хотела послать меня сюда. У неё тоже был платок с кровью, в шкатулке. Она говорила, что здесь, в Харрое, появилась талантливая жрица, способная разгадать тайну проклятья…
— Возможно, это я и есть. И да, мы можем иногда то, чего не могут волки. Но именно разгадать. Не прочитать. Не может быть точности. И только крови айта мало. В шкатулке наверняка было что-то ещё. Что-то, принадлежащее колдунье, которая проклинала.
— Тогда я просто хочу знать всё, что можно. Как можно больше.
— Сейчас… — Арика щелкнула пальцами, и испачканное кровью полотно загорелось сразу с нескольких сторон. — Всё хорошо, — успокоила она Катю.
Клочья пепла неровным слоем покрыли поверхность камня. Арика подняла над головой сомкнутые вместе ладони и запела на непонятном языке, и провела ладонью над пеплом, отчего крупинки его сложились в рисунок. Она нахмурилась и повторила. И ещё раз.
— Как интересно, Катерина, — сказала она наконец. — Я такого ещё не видела. Да, есть заклятье. Да, оно смертное. Да, назначенный срок подходит к концу. Но оно изжито на большую часть.
— И что это значит?! — Катя поняла, конечно, но подтверждение ей требовалось.
— Сейчас, — Арика опять запела что-то, и подвигала ладонями над камнем.
— Да-да. На пять седьмых. Именно так. Это много. Обычно так и заклинают, на три, семь, девять условий, это магические числа, — бормотала она, опять водя руками над пеплом. — Правда, срока там мало осталось… Но пять седьмых!
— Так что это всё значит?!
— Пять седьмых — значит, должно случиться семь каких-то событий, чтобы заклятье было снято. Пять уже случилось.
— Я понимаю, что такое пять седьмых! Но что за события? — Катя вцепилась в камень обеими руками.
— А вот этого я уже не знаю, — жрица вытерла ладонью вспотевший лоб. — Это могут быть разные события, но чаще всего что-то одно, повторенное семь раз. Когда заклинают не слишком обдуманно, то назначают что-то одно, так проще.
— Например?
— Кто знает? Поднять семь камней. Съесть семь лягушек. Катерина, поверь — всё, что угодно! Но пять седьмых! Ты уверена, что никто не знал секрета и не пытался снимать заклятье?
Катя только покачала головой. В чём она могла быть уверена?..
— Осторожнее, — Арика схватила её за руку. — Смотри…
Её рука была в крови, и край алтаря тоже был испачкан. Она не заметила, как поцарапала руку об острый край.
— Волчицы считают это плохим знаком. Но ничего страшного, уверяю, — сказала Арика. — Зато теперь мы можем посмотреть и твою связь со всем этим. Позволяешь?
Дождавшись её кивка, Арика запела, по камню пробежала полоска огня, потом словно дуновение ветра перемешало пепел, и ещё раз. И Арика опять взмахом ладони сложила его в рисунок, и наклонилась ниже, вглядываясь.
— Как интересно. Знаешь, получается, что все пять раз ты так или иначе была неподалеку. Как-то участвовала в этих событиях. Подумай, ты точно ничего не знаешь?
— Точно, — прошептала Катя. — Не знаю. Бабушка надеялась, что мы с Даниром истинная пара.
— Вот как, — Арика потёрла пальцами виски. — Тогда, по крайней мере в теории, заклятья могут изживаться непроизвольно. Великая Мать помогает истинным парам. Но истинная пара — редкость. Но это очень похоже на то, что получается у вас. Проси подсказок у Великой Матери. Ты можешь догадаться. Только лучше не говори пока айту. Иногда ставят такое условие — сам заклятый не должен знать условия освобождения.
Она отошла к фонтану и вернулась с чашкой воды для Кати.
— Это просто чистая вода. Не бойся.
— Да. Спасибо, — Катя выпила воду.
— Раз уж у нас есть твоя кровь на алтаре, я могу кое-что сказать и про твоего ребёнка. Хочешь?
— Хочу…
И снова всё повторилось: пение, взмахи ладоней Арики…
Она хмурилась, разглядывая рисунок пепла.
— Срок маленький, прости. Я поторопилась. Не всё понятно. Мне кажется, это девочка. Я вижу на тебе такую защиту, что ей ничто не повредит, а твоё тело приняло плод. Приходи ко мне через три недели, скажу больше. Лучше позови, я тебя навещу. Давно я не бывала в Манше.
— У нас наоборот, пол ребенка на раннем сроке не определишь. Только наличие ребенка.
— А как у вас это делают?
— УЗИ. Ультразвуковые волны. Это вообще не магия.
— А подробнее расскажи? И пойдём, посидим и чаю попьем, ты бледная такая. Да и я устала…
Когда они распрощались и Катя вышла за ворота, Турей и Мих ждали там, сидели в экипаже, запряжённом парой маленьких лошадок.
Катя забралась в экипаж. Он был лучше общественного дилижанса, однозначно. И сиденья мягкие, обитые потёртой кожей. И куча подушек, и подставки для ног, и окна с протёртыми прозрачными стеклами. Хотя это всё такие мелочи, конечно.
— Вот, айя. Тут, на улице, возле кошачьего храма нечего маячить, внимание привлекать. И одной по улицам ходить вам тоже не надо. Ну как, узнали что-то?
— Узнала, Турей. Заклятье изжито на большую часть. На пять седьмых.
Та всплеснула руками:
— Ох, айя, радость какая!
— Но что это буквально означает, и что надо делать, чтобы и оставшиеся две части исполнить, я не узнала.
— Это как же? — озадачилась служанка.
— А вот так. Для снятия заклятья надо что-то сделать семь раз. Что — неизвестно. Но пять раз это уже случилось само по себе. Что делать, Турей?
Она не ждала ответа. И дельных советов не ждала. Это были так, размышления вслух.
— Так ведь это означает, моя айя, что и остальные две части сами собой случиться могут? Всё равно радость! Надежда есть… — Турей опять подошла к делу практично.
— Выходит, могут. Но я не хочу до последнего дня жить этой надеждой, а потом понять, что она не сбылась. Надо понять, что это такое. Какие события? Что могло взбрести в голову этой ведьме, когда она творила заклятье? — Катя обхватила голову руками. — Ну что?! Нет, я понимаю, что она была в большом горе! Она внучку потеряла! Но… что тут на ум приходит, чтобы виновника наказать? Ты бы что придумала?
— Ничего, айя! Да разве бы я стала творить заклятья?!
Самой Кате на ум приходило что-то сказочное, давно читанное, про семь пар стоптанных железных башмаков да семь пар разбитых железных посохов. Ну и ещё отчего-то про то, что смерть Кащея на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке и на цепях на дубе висит… но это ерунда уже совсем не в тему, конечно. Разве что напоминание, что тут надо не одно дело делать семь раз, а семь дел типа того что найти тот дуб, стащить с него сундук, ну и так далее. Или нет, ведь за царевича, можно сказать, все дела делали зверушки, которых он перед этим то ли выручил, то ли пощадил и стрелять не стал. Вот зверушек Катя не могла припомнить — когда она читала те сказки?..
— Орна знала, Турей, — сказала Катя. — Знала секрет заклятья. Она перед смертью мне сказала он этом.
— Да быть не может, айя! — ахнула Турей.
