Кавалерист для принца (СИ) - Баруздина Елена (читаем книги .txt) 📗
А стражники уже тянули её за собой, не дав прийти в себя. Все происходящее походило на какой-то дурной сон, трое закованных в броню стражника теснили её к припаркованной к воротам черной, без гербов, карете, той самой в которой возили арестантов, из домов напротив собрались любопытные зрители этой неприятной сцены, осуждающе качавшие головами, вот только на кого было направлено их осуждение, Дана понять не смогла. И весь этот гам перекрывали рыдания и причитания служанки, искренне любившей свою хозяйку. Сама же виконтесса не проронив ни слезинки с гордо поднятой головой направилась в сторону ожидавшей её кареты, она частично уже была готова к такой развязке этой истории и ответит достойно за то, в чем она виновата, а со всем остальным пусть разбираются сами. Главное выпутать из этой истории родителей и брата, она не была настолько наивной, чтоб верить, что их эта история не заденет. Когда первый шок отошел, она с гордостью королевы уселась в карету, где смогла трезво оценить, что скорее всего её в будущем не ждет ничего, кроме встречи с палачом, но она как не странно не боялась. Словно прошедшее с ней приключение сделало её сильней, ведь перед ней был яркий пример того, как надо вести себя, даже тогда, когда казалось весь мир против тебя. Они не увидят её слезы и страх. Жаль только, что она больше не увидится с Эмилионом…
Карета сильно подпрыгивала на камнях мостовой, об удобстве заключённых особо не заботились, но эта тряска была ничто, по сравнению с последними днями их похода. Получалось как-то совсем печально. Она так мчалась домой, чтоб там оказаться в камере. Кто бы знал…. Интересно, где сейчас мать и отец, что случилось с братом. Лошади между тем издав жалобное ржание остановились, ехали они не далеко, значит её будут содержать в королевской темнице. "Какая честь!" — горько прошептала она и невесело улыбнулась.
Такую стражники и увидели пленницу, гордую и слегка улыбающуюся, что не прибавило жалости к её персоне. Покушение на члена королевской семьи, это было серьезное обвинение, а в их тщательно оберегаемом королём королевстве, такое обвинение все равно, что измена всей Эдельвейсии. Девушка вновь горько улыбнулась, кто же так над ней подшутил…
— Она ещё и лыбится, шельма. Пошла вперед! — зло прорычали ей в спину и не ласковый толчок заставил её ускориться, чтоб позорно не растянуться у ног стражников.
— Прошу без рук, я итак не сопротивляюсь! — высокомерно бросила она и смерила мужчин ледяным взглядом, отчего те невольно отступили на пару шагов, но оружие не убрали, просто указав в какую сторону идти. Высоко задрав подбородок Дана прошествовала в указанную сторону. Оказывается, если только начать, то маска ледяной невозмутимости даётся очень даже легко, подивилась она сама себе.
— Ещё и в мужское платье обрядилась, шельма. Срам-то какой. — Пробурчал кто-то за её спиной, но Дана сделала вид, что не заметила. Какое ей дело до каких-то стражников.
Место, в которое её привели и правда оказалось королевский дворцом, вот только с этой стороны здания ей ещё бывать не приходилось. Этот вход всем своим видом кричал о том, для чего его используют. Мрачным серым камнем здесь было выложено буквально все, высокие стены гораздо выше её роста, оставляли видимым лишь небольшой кусочек неба, заслоненный решеткой, каменный пол, из так плотно подогнанных друг к другу булыжников, что не позволяло просочиться ни малейшему росточку. Небольшой коридор по которому её вели упирался в грубую стену замка, за которой начинался спуск в темницы дворца.
— Леди, тут ступеньки, — предупредил её молчавший до этого один из стражников. Дана удивлённо взглянула на этого мужчину. Обычный стражник, среднего возраста, высокого роста, с грустными глазами на уставшем лице. Дане он был совершенно не знаком.
— Леди! — тут же скривился прежний странник и вновь толкнул девушку отчего ей пришлось упереться в стену, чтоб не свалиться со ступенек. Хорошо, что ещё руки были свободными. Бросив взгляд на седого стражника с морщинистым старческим лицом, Дана на всякий случай запомнила и его. Кто знает, может она подождет его по ту сторону, после смерти.
Ступеньки были узкими и неудобными, а в помещение царил полумрак, отчего ей приходилось тщательно напрягать зрение, чтоб не ступить мимо. Однако сколько бы не длился этот спуск её нога наконец коснулась пола.
— Добро пожаловать, в свой новый дом ненадолго, тут созданы особые условия для зажравшихся аристократов, — продолжал издеваться старик, видимо получая от этого своеобразное удовольствие, но Дана на него не обращала внимания, лишь пошла дальше. Смысла стоять или упираться она не видела. В сознании или без него, но ее так и так доставят в эту камеру, а драться в рукопашную она не умела, что доказала стычка с Кимом в начале их путешествия.
По коридору, окруженному камерами они шли не долго, пока старик не приказал ей остановиться возле одной из дверей и вновь толкнул девушку в спину. Этот последний толчок стал крайней каплей её терпения, резко развернувшись в один шаг она оказалась возле стражника и быстрым движением вытащила у того из-за пояса кинжал, сильно прижав к горлу. Дана и сама не ожидала, откуда в ней взялась такая прыть, но полгода скитаний не прошли бесследно.
— Я сказала, что пойду сама без толчков. Что не ясного я сказала! — зло прошипела она прямо в лицо посеревшего охранника. Она с удовольствием отметила, как судорожно качнулся кадык опешившего от её натиска мужчины, а широко открытые полные страха за свою жалкую жизнь глаза, не отрываясь следили за лезвием.
Насладившись минуту представившимся ей зрелищем, Дана презрительно оттолкнула мужчину, бросив вслед ему нож, с жалобным звяканьем проскользивший по полу, гордо вошла в камеру.
— Спасибо за сопровождение. Можете быть свободны! — небрежно бросила она, словно её проводили не в камеру, а в королевские покои. Сейчас, когда адреналин отпустил её, она с ужасом осознала, как дрожат колени и только гордость не позволяла позорно растянуться на полу и разрыдаться подобно простой девке. Она выдержит.
— Леди, завтра днем будет суд. Отдохните. — Предупредил её лояльно настроенный к ней мужчина, закрыв замок и подхватив, так и не отошедшего от шока напарника, направился к выходу из темницы.
Только, когда шум их шагов скрылся в дали, Дана позволила себе расслабиться и обессиленно сползти по стенке, её плечи как-то сразу ссутулились, а ноги беспомощно подогнулись и две крупные слезы набежали в уголки глаз. Но она не старалась подавить их, возможно, это последний вечер, когда она может вволю оплакать свою незавидную судьбу.
— Ну ты сестрёнка и даёшь! — донесся такой родной и желанный голос из камеры напротив, тот самый который она желала услышать, все прошедшие месяцы.
— Дан! Это ты? — она не поверила своим ушам, возможно ли, что они с братом оказались в соседних камерах.
— Да! Да! — суетно произнес парень и прижался лицом к решетке, чтоб лучше рассмотреть сестру. — Вот и свиделись. Ты изменилась, — грустно подвел итог своего рассматривая он.
— Пришлось, иначе бы не выжила. — Печально созналась Дана, понимая, что этот поход изменил её навсегда. Дух авантюризма дремавший в ней до этого события, очнулся от долгого сна. Она отчетливо сознавала, что больше не сможет жить как прежде, если вообще выживет.
— Трудно тебе пришлось… и за это, тоже прости, — голос брата был полон раскаяния.
— Объясни, что произошло тут пока меня не было. Откуда вообще взялись такие смехотворные обвинения?
В камере напротив повисло тяжёлое молчание, но вскоре Дан собрался с мыслями и начал повествование своей истории.
— Когда ты уехала во дворец, я, как мы и договаривались, предупредил наших отца с матерью, что ты отбыла в удаленный монастырь, чтоб найти покой для своего сердца, не знаю, что напридумывала себе наша матушка, но все решили, что ты залечиваешь раны от не разделенной первой любви…
При этих словах Дана невесело усмехнулась, как мама была недалека от истины.
