Грибная красавица (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (книги хорошего качества .txt) 📗
Женщина удивилась.
— Нет, что вы. Это обязанность садовника. Я в сад захожу только срезать цветов для букета в спальню хозяйки и в гостиную. Она очень любит розы… А вы правда поможете найти нашу малышку? С ней ведь не случилось ничего страшного?
— Боюсь вас огорчить, но не думаю, что… — я прикусила язык. Зачем тревожить бедную женщину понапрасну. — Проведите меня в комнату Катрин. Скажите, вчера у вас была помчица Малко на обеде, так?
— Да, — кухарка едва заметно скривилась.
— Она вам не нравится?
— Ну что вы, как можно.
— Говорите смело, Верна. Я ведь не ваша хозяйка.
Женщина заколебалась, потом очень сухо сказала:
— Холодная эта госпожа Малко. Вроде улыбается, а глаза злые. А Катрин бедняжка за ней прямо хвостиком ходит, так она ей нравится. И вот ведь еще какая странность, знаете сколько лет помчице?
— Сколько?
— Около шестидесяти! Я точно знаю, потому что когда девчонкой еще была, помню, вся округа гудела о свадьбе молодой красавицы Этны и богатого старика, помчика Малко. А выглядит она максимум лет на тридцать! Разве может такое быть? Я хозяйку пыталась предупредить, так она от меня только отмахнулась! Мол, слухи развожу…
— Интересный факт, Верна.
— Правда? — женщина была удивлена. — Вы мне верите?
— Отчего же нет? Зачем вам лгать?
Детская комната поражала своей роскошью. Море игрушек, одежда из тонких дорогих тканей, безделушки на комоде, клетка с ярким заморским попугаем. Девочку любят и балуют, ни в чем не отказывают. Катрин в белом летнем платьице сидела на кровати, свесив ноги и что-то рисуя. Наконец-то появилась. Я присела рядом, провела ладонью по покрывалу. Мара молчала, что вообще-то странно, обычно они болтают без умолку. Я ждала и прислушивалась к своим ощущениям. Заглянула маре через плечо на ее рисунок. Огромный уродливый гриб, выраставший из головы человека. Человекогриб.
— Кто это? — нарушила я молчание.
Мара молчала. Только горестно вздохнула.
— Катрин, — позвала я, пытаясь привлечь ее внимание. — Скажи мне, ты жива?
Мара неуверенно пожала плечами. Еще более удивительно. Как можно не знать, жива или нет?
— Хорошо, а где ты находишься?
Мара продолжала хранить молчание, но тыкнула пальчиком в рисунок.
— Отлично, а где находится человекогриб?
Отчаянно заорал попугай в клетке. Мара вздрогнула и растворилась в воздухе. Я подскочила к клетке и со злости грохнула ее об пол. Единый видит, если б она не была заперта, я б свернула шею проклятущей птице. Попугай продолжал истерически вопить и носиться по клетке.
На шум прибежала испуганная Верна.
— Госпожа, что случилось? Вам помочь?
— Нет, Верна, все в порядке, спасибо. Где ваши хозяева? Мне надо задать еще пару вопросов.
У двери в гостиную залу Верна остановилась и внимательно посмотрела на меня.
— Вы что-то вспомнили?
— Нет. Позволите спросить вас, госпожа?
— Конечно.
Верна замялась.
— А сколько вам лет, госпожа? Просто вы-то выглядите совсем еще юной…
— Можете не сомневаться в моей компетенции, Верна, — я улыбнулась, пытаясь скрыть раздражение и нетерпение. Воздух поместье меня душил, хотелось быстрей закончить и вырваться наружу.
— Я не про это. Просто глаза у вас… Глаза старухи… Простите.
Ишь, какая наблюдательная, демон ее раздери.
— Вы действительно очень проницательны, Верна. Жаль только, что это не помогло вам уберечь Катрин.
Слова подействовали лучше удара хлыстом, Верна дернулась и отступила.
— Помчица Картуа, ваша дочь вчера ела грибы?
Илайза недоуменно взглянула сначала на мужа, потом на меня.
— Нет, у нас на обед был запеченная телятина в белом соусе, Верна отлично ее готовит, а еще…
— Довольно, — невежливо прервала я ее. — Помчица Малко угощала вашу дочь чем-нибудь за обедом? Или может она принесла что-нибудь к столу?
— Я не понимаю ваши грязные инсинуации по отношению к благородной госпоже! — Илайза возмущенно подбоченилась.
— Просто ответьте на мой вопрос, — я чувствовала, что еще немного, и сорвусь.
— Нет, помчица Малко ничего не приносила и ничем не угощала Катрин!
— Помчица была, я полагаю, с сумочкой? В чем она принесла куклу Катрин?
— Я не помню, кажется, с ней была сумка, а куклу принес слуга с экипажа. Я… я устала от ваших вопросов. Прошу вас покинуть мой дом.
Как же она меня достала!
— Госпожа Картуа, дайте мне вашу руку.
Не дожидаясь протестов, я схватила ее одной рукой, второй достала кинжал с сапога и чиркнула им по ладони женщины. Помчица громко вскрикнула, а ее муж угрожающе дернулся ко мне.
— Спокойно! Сейчас я покажу, почему так себя веду.
Продолжая держать помчицу, я достала из сумки платок с грибной слизью и вытерла его о ладонь Илайзы.
— Вот эту жидкость я нашла на кукле, подаренной вашей вчерашней гостьей. Кукла валялась в саду под кустом. Я еще не знаю, что произошло с Катрин, но думаю, что здесь замешано колдовство, и ваша помчица Малко может иметь к нему отношение.
Илайза запротестовала и попыталась выдернуть руку. Я ее отпустила.
— Да, Илайза, посмотрите на свою ладонь. Там, где был порез. Что вы видите?
Помчица недоуменно уставилась на руку, сжала и разжала пальцы. Кровь была, а пореза не было.
— Но как?.. — помчик был изумлен не меньше жены, внимательно осматривая ее руку.
— Это явно колдовство. Попрошу вас не общаться с помчицей Малко и не рассказывать ей обо мне. И вообще никому о том, что только что произошло. Обвинение в колдовстве — очень серьезное обвинение. И мне нужны убедительные доказательства.
Помчица обессилено опустилась на софу, закатив глаза. Помчик нашел в себе мужество проводить меня лично. Уже возле ворот я вспомнила про рисовальщика.
— Господин Картуа, вы не знаете, где в городе можно нанять рисовальщика?
— Рисовальщика? — помчик удивился, потом задумался. — Вряд ли найдете. Гильдия художников при Академии есть, только там самые талантливые, они простыми рисовальщиками не пойдут. Подмастерья у них, может и пошли бы, но побоятся место потерять. Вы ведь вряд ли сможете положить хорошую плату? Есть еще при типографии рисовальщики, но и там платят хорошо. Нет, пожалуй, не знаю.
— Мне не нужен опытный или талантливый, подойдет любой, кто в состоянии рисовать по описанию.
— Хм, ну могу только посоветовать заглянуть на невольничий рынок. Вдруг повезет. Правда, за раба с такими способностями тоже могут запросить много. А зачем вам рисовальщик?
Вопрос я проигнорировала, как обычно.
— Спасибо. Присмотрите за женой, чтобы она не натворила глупостей.
Возле ворот поместья меня поджидал встревоженный Антон.
— Лидия, что ты творишь? Что за синяя птица? У тебя опять мары?
— Все хорошо, Антон. У нас наконец-то появился не просто богатый, но и знатный клиент. Правда, дело дурно пахнет.
— А что за дело?
— Похищение ребенка, и без колдовства здесь не обошлось.
Антон вздрогнул и вцепился мне в руку.
— Лидия, давай откажемся. Пожалуйста!
— Я не могу, Антон. Если это колдовство, оно все равно никуда не денется. Ты ж помнишь колдуна. Он был безумен и творил зло, и никто не мог его остановить. И вполне возможно, что будут пропадать еще дети. Рано или поздно нам придется с этим столкнуться. Так что уж лучше сразу. Да, еще надо будет заглянуть в громадский сыск. Наверняка должны быть записи о ранее пропавших.
Антон сник. Он помнил только часть ужасов, пережитых в подвале колдуна, но даже этого хватало.
— Домой?
— Нет, давай заглянем на невольничий рынок. Может, повезет, и мы найдем рисовальщика там. Приступ совсем скоро.
Антон сник еще больше.
— Опять?..
Я горестно улыбнулась.
— Пошли, надо успеть до закрытия.
ГЛАВА 4. Хризокола
Жара к вечеру совсем спала. С моря надвигалась сизая громадная туча. Уличный шум поутих, усталый люд расходился с рынка по домам. Мы успели к невольничьему павильону почти перед самым закрытием. Покупателей не было, в огромной зале, навечно провонявшей потом, мочой, страхом и отчаяньем, лениво прохаживался всего один надсмотрщик, проверяя засовы на клетках и задавая нехитрый корм. Рабство больше распространено на юге, у себя на севере мы рабами почти не пользовались, кроме тех, что привозились на строительные работы из-за моря. В рабство попадали по разным причинам: вследствие военных набегов и захвата живой силы, из-за долгов, после продажи родственниками. Последнее было для меня совсем диким варварством — как можно продать своих детей? Тем более, что большинство рабов загонялись на смертельно тяжелые работы в каменоломнях, полях или рудниках. Небольшой процент уходил на так называемых привилегированных рабов: шлюхи обоих полов, если вам повезло, и у вас привлекательная внешность, прислуга, если у вас есть таланты, которые могут заинтересовать хозяина — рисование, музыка или просто хорошее образование, ну и гладиаторы, если вы умеете драться. У таких рабов, по крайней мере, был шанс выкупить свободу. Небольшой, конечно, но прецеденты случались.
