Проклятие для Обреченного (СИ) - Субботина Айя (лучшие книги онлайн TXT) 📗
— А что она может предложить? – еще больше удивляется император. – Насколько я знаю, Алигара уже пометила ее - и срок должен вот-вот истечь.
— Не без твоего участия, мой император? – Вопрос-данность. Эр расчищает мне территорию, избавляет от нежелательного «биомусора», чтобы мне не пришлось делать всю грязную работу. Дань нашей старой дружбе и тому, что я дважды спас ему жизнь, а он мне – лишь раз. Да и то, превратив меня в… оружие своего величия.
— Никто не заставляет тебя хранить северянке верность, Тьёрд, - фыркает император и отмахивается от камердинера, который уже минуту топчется на пороге, привлекая его внимание. Ясно, что гости прибыли - и все ждут появления самого сильного и самого проклинаемого человека в этих выстуженных землях, но Эр был бы не Эр, если бы не заставил себя ждать. – Если она так уж некрасива, просто сделай ей наследника, а когда она родит – избавься. Имеешь на это мое высочайшее дозволение.
Конечно, имею.
Но все равно немного склоняю голову в поклоне, прежде чем ответить:
— Если ты позволишь, мой император, я бы хотел дать шанс и старшей. Она кажется мне… забавной. И достаточно испуганной, чтобы согласиться играть на моих условиях.
Эр хмыкает и все-таки идет к распахнутым дверях, жестом приглашая следовать за ним.
— Если ты возьмешь ее наложницей, я буду считать, что сломал еще одну плотину в бестолковых ледяных головах, и заведу новое правило.
Я почти уверен, что этому не бывать, но почему бы не попробовать? С тех пор, как мы прибыли сюда, в моей жизни было лишь одно развлечение – резня. После того, как моя жизнь и сила стали зависеть от крови тварей, которую в меня вливают, словно в свиную тушу, я почти утратил вкус ко всему живому. Разучился любить вина и музыку, почти перестал спать, а дни между военными походами коротал на отшибе, в маленьком разрушенном замке, который облюбовал еще в первые месяцы нашего похода. Отчасти поэтому и стал Отшельником.
Но в тот вечер что-то зашевелилось во мне. Любопытство, вероятно.
Так или иначе, но если безобразная девчонка хоть сколько-нибудь умна, она не станет пренебрегать шансом спасти свою жизнь. Даже если для этого придется смириться с участью наложницы. Рабыни, если точнее.
Церемониальная часть – самое мерзкое и скучное, что только может случиться в жизни воина, привыкшего отмерять минуты ударами меча. Но от нее, увы, не отвертеться.
Пока император сидит на простом каменном троне, покрытом белыми медвежьим шкурами, и делает вид, что рад видеть каждого северного болвана, которые по очереди подходят, чтобы преклонить колено, я стою справа и откровенно скучаю. Я не Эр, мне можно обойтись без клоунады – пусть и показной – и занимать себя пересчетом трещин на потолке.
И от этого занятия я отвлекаюсь лишь когда церемониймейстер называет знакомое имя - и к трону Эра буквально выкатывает толстяк Геарат и его бестолковая дочь. Сейчас она разодета, как подобает случаю, причесана и не скрывая призывного взгляда, присаживается, чтобы поцеловать протянутую императором руку.
— Намара, - растягивает ее имя Эр. – Мой верный генерал очень… хвалил твое гостеприимство.
Засранец даже не скрывает, что имеет ввиду не хлеб и разносолы, поэтому по залу ползет недовольный ропот северных наседок. Но все они утихают, стоит Эру вскинуть голову и повести взглядом над головами в поисках жертвы.
— Я хотела, чтобы твоему лучшему воину было хорошо в обители людей, которые почитают тебя своим императором и господином, - кудахчет Намара.
Она просто открывает рот, а я слышу «ко-ко-ко» и с трудом сдерживаю потребность взять ее под локоть и вытолкать подальше с глаз. Мне придется жениться на ней раз так пожелал Эр, но терпеть ее бестолковую ложь – уволь, старый друг.
Однако, я ищу взглядом Дэми.
Ее нет.
— Ну и где твоя рысь? – шепотом интересуется император, пока церемониймейстер называет следующее семейство.
— Очевидно, что одно северное семейство рискнуло ослушаться твоего приказа, - озвучиваю ровно то, что думаю.
Дэми, пусть она и строптивая, не показалась мне глупой. Скорее, способной к холодному и трезвому расчету. Она не могла не знать, что Зимний костер – ее последний шанс поговорить с императором. И мной. И выторговать себе жизнь.
— Погоди, - Эр отмахивается от тетки с тремя девицами и кивком позволяет мне сцапать добычу – Геарата.
Я с удовольствием сжимаю стальные пальцы на локте толстяка и буквально волоком тяну обратно, брезгливо бросая под ноги императору.
— Император желает узнать, почему ты не исполняешь его волю, - говорю громко и выразительно, привлекая внимание всех собравшихся. Сейчас будет показательная порка, и хорошо бы, чтобы северяне не пропустили ни мгновения. – Почему ты не привез старшую дочь?
— У нее проказа! – визжит боров. – Вчера слегла, вся пятнами покрылась!
Не верю ни единому слову.
— Ты знаешь, что твоя дочь выбрана в жертвы Трехголовому? – напоминает Эр. – И что ты несешь ответственность за ее жизнь до тех пор, пока она не возляжет на алтарь? И что если с ее головы упадет хоть один волос, то кто-то из вас двоих – ты или твоя дочь – займет ее место?
— Она очень плоха, но лекарь сделает все, чтобы Избранная жертва выполнила свое предназначение!
Император находит мой взгляд - и я отрицательно машу головой. Не бывает таких совпадений. Не в этом семействе и не с девчонкой, которая, совершенно очевидно, этой парочке словно кость в горле.
— Тьёрд, проверь, все ли в порядке с Избранной, - приказывает Эр, и я благодарю его быстрой улыбкой. – Если ее болезнь… отступила, то потрудись лично сопроводить на Зимний костер. Целой и невредимой.
Я отвешиваю поклон и быстрым шагом сбегаю с этого скучного представления.
Что ж, самое время проверить, как дела у рыси.
Хоть прямо сейчас я абсолютно уверен, что не увижу ничего хорошо.
Глава девятая
— Девочка моя, да что же это такое… - сквозь пелену боли слышу голос няньки, которая пытается напоить меня молоком из миски, словно котенка.
Я пытаюсь улыбнуться, но любое усилие стоит адской боли во всем теле, словно меня подвесили на тонкой острой патине между ледяными иглами, и каждая уже наполовину вошла в мое тело и теперь медленно уничтожает плоть.
Проклятый Геарат.
От досады и собственной беспомощности хочется кричать, но я даже на это не способна, потому что после его «урока послушания» на моем теле практически нет живого места. Я покрыта синяками от шеи до пяток. Но их не видно, потому что он бил не кулаками и даже не палкой.
Все доказательство «науки» - разбитая нижняя губа и сильный кровоподтек на ней.
Когда я уже не могла стоять на ногах, но еще была способна обозвать Геарата жирной скотиной, он не сдержался и двинул меня ногой. После этого я уже ничего и не помнила.
— Все… хорошо, - пытаюсь успокоить хлопочущую надо мной Старую Ши и кое-как делаю один глоток, потом отворачиваю голову от миски.
Если проглочу еще хоть каплю – меня просто вывернет наружу.
Кажется, даже мой желудок кровоточит.
— Послушай, - я прошу кухарку наклониться ближе, к самым моим губам. – Я кое-что сохранила от матери. Брошь и кольцо. Это немного, но тебе хватит, чтобы уйти от этого садиста к хорошим людям. Тем более, у Красного пика скоро будет новый, еще более бессердечный хозяин. Продай драгоценности, садись на корабль и отправляйся туда, где тепло девять месяцев в году. Боги, кажется, покинули наши земли.
Пока Старая Ши осеняет себя знаками и на чем свет стоит ругает меня за глупости, я непроизвольно прислушиваюсь к постороннему шуму. Через минуту и кухарка перестает причитать и слушает вместе со мной. Шум постепенно становится громче, в нем отчетливо звучит металл и рык, от которого кровь во мне превращается в лед, а кожа покрывается инеем.
Я уже слышала эти звуки.
Их слышали почти все северяне, кто хоть раз скрещивал клинки с Халларнским Отшельником. Потому что только он летает на твори из железа и магмы, которая одним своим дыханием сжигает заживо целые армии.
