Поцелуй победителя (ЛП) - Руткоски Мари (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt, fb2) 📗
Наконец, Кестрел подняла упавший на землю ключ от двери камеры и сунула его в руку заключенной. Та так и не сжала пальцы. Ключ выпал.
Кестрел одновременно испытала разочарование, облегчение и стыд за своё малодушие. Она хотела извиниться. Но больше всего она хотела жить и знала (это знание было неожиданным и очень пронзительным), что если она останется здесь, то умрет.
Кестрел сжала в руке ключ от ворот.
— Я оставлю ворота открытыми, — пообещала она.
Никто не ответил.
Она повернулась и побежала.
* * *
Было недостаточно темно. Она прокляла зеленоватое небо. Кто-нибудь обязательно увидит её тень, стелющуюся вдоль наружной стены тюремного блока.
Но никто не увидел. Окна в бараках стражников горели ярко. Она услышала смех. Кестрел увидела всего одного стражника у ворот. Молодой человек лениво облокотился на решётку.
Притаившись в тени тюремных бараков, Кестрел сильно сжала ключ в ладони, неровные зубья врезались в кожу.
Стражник у ворот сдвинулся. Ей показалось, она увидела, как он закрыл глаза, вздохнул и устроился поудобней.
Ее рваные туфли бесшумно, но стремительно помчались по земле прямо к нему. Она замахнулась кулаком, сжимающим ключ, и ударила стража по голове.
* * *
Он лежал бесформенной грудой возле её ног, его висок кровоточил. Кестрел возилась с ключом, её дыхание было громким и прерывистым. Только когда она двинулась, чтобы вставить ключ в замок ворот, ей пришло на ум, что, возможно, это не тот ключ, и что ее обманул Верекс или сенатор.
Ужас шипами пронзил её. Но ключ плавно вошёл и повернулся в замочной скважине, не издав ни звука, словно нож в масле.
Голова закружилась. Сердце воспарило в груди. Теперь она с облегчением могла вдохнуть полной грудью. Кестрел едва не рассмеялась.
Она толкнула ворота, и те распахнулись. Она выскочила в тундру, сначала ведя себя осторожно, а потом побежала быстро, как лань.
Она была свободна.
* * *
Её ноги вязли в слякоти. Земля была сырой, растительность короткой, а вокруг росли одни кустарники. Короткие. Нигде не скрыться. Она была вся как на ладони. Дыхание стало хриплым. Сердце то и дело замирало. Ноги горели и налились свинцом.
А потом она услышала топот копыт.
С её губ сорвался крик страха. Она слышала их у себя за спиной. Всадники рассыпались веером. Они мчались галопом. Шла настоящая охота.
Крик. Её увидели.
Маленький кролик, маленький лис.
Бежать.
Она летела. Кестрел по-настоящему не видела, куда неслась. И она не могла оглянуться. Удушье терзало ей горло. Она споткнулась и чуть не упала, заставив себя двигаться вперед. Девушка услышала, как кони остановились, а это могло означать только худшее — стражники, должно быть, уже спешились, они близко, а ей не хотелось этого знать. Не может все так быстро закончиться.
Но кто-то схватил её сзади и повалил на землю. Она закричала, вжатая лицом во влажную землю.
* * *
Её протащили обратно через тюремные ворота. Кестрел отказалась идти. Они потащили её по грязи, а потом просто понесли.
Как и в первый день в лагере, она была доставлена к женщине с серебристыми косами. На её шее красовалась тонкая фиолетовая полоска. Кестрел следовало убить её. Ей следовало запереть всех женщин-заключённых в их камерах. Её побег был слишком быстро обнаружен. Ей не хватило форы. Еще одна ошибка.
— Помнишь, я сказала тебе, что если будешь себя хорошо вести, никто тебя не обидит, — сказала женщина, отцепляя хлыст от пояса.
— Нет. — Кестрел вся сжалась. — Пожалуйста. Я больше не буду.
— Знаю, что не будешь. — Женщина стряхнула хлыст и тот соскользнул с её бедра.
— В этом нет смысла. — Голос Кестрел прозвучал высоко и с надрывом. — Я не смогу работать.
— Поначалу. Но после, мне кажется, ты станешь работать еще усерднее.
— Нет. Пожалуйста. Зачем наказывать меня, если я потом все равно об этом не вспомню? Я не вспомню, я буду как остальные заключенные, я забуду наказание, я все забуду.
— Это ты запомнишь надолго.
Кестрел начала отчаянно извиваться, но руки уже обнажили ей спину, расстегнув платье. Ее развернули и прижали к воротам, привязали к решётке. По обнаженной коже шелестел ветер.
«Мне доводилось быть избитым, — вспомнились ей слова Арина. — Думаешь, я не смог бы вынести наказание за то, что был пойман?»
Кестрел вытянулась. Она была в ужасе.
— Принцесса, — раздался голос стражницы у нее за спиной.
Мышцы Кестрел натянулись. Плечи сгорбились. Она не могла дышать.
— Каждый новичок излучает небольшой свет, — сказала стражница. — Твой светит ярче прочих. Для всех будет лучше, если он затухнет.
Кестрел прижалась лбом к решётке. Она смотрела на тундру. Она снова дышала. Тяжело и учащенно.
Раздался резкий, свистящий звук, словно взлетела птица.
Хлыст опустился. Он врезался в неё. Что-то жидкое потекло по ребрам.
Кестрел не была смелой. Она сама в этом убедилась, когда хлыст опустился второй раз. Не было ничего, в чем бы она не созналась.
Раньше Кестрел дорожила воспоминанием о том, как Арин ей пел. Она боялась, что забудет об этом. Плавные низкие ноты. Прекрасные интервалы или то, как он выдержал длинную череду нот и как сильно ей нравился звук его дыхания, так же, как он уводил музыкальную фразу ввысь, пока она не заканчивалась там, где нужно.
Но после того, как стражники отвязали её от ворот, спина горела огнём, девушка не могла идти сама, а кости, казалось, превратились в желе, Кестрел посмотрела на стакан в руках женщины и приняла его. Она молила о питье.
Стакан был рядом с её губами. Она слышала серебристый аромат ночного наркотика. Мысль стать такой же, как остальные заключённые, уже не казалась ей такой плохой.
Потеря памяти будет благословением.
Да и что ей было помнить?
Тех, кого у нее, по сути, никогда и не было. Друзья мертвы или ушли. Отца, который её никогда не любил?
Стакан накренился. Вода побежала по языку. Она была холодной и вкусной. Кестрел забыла боль, забыла, где находилась, забыла кто она, забыла всё, что она когда-либо боялась забыть.
Глава 3
Арин укрепил свой флот захваченными судами валорианцев.
К акведукам было отправлено несколько дакранских матросов, чтобы они обыскали их и нашли источник яда, поступающего в городской водопровод. Этим источником оказался большой чан, установленный в горном туннеле, который соединял путь прохождения воды с аркадами, спускавшимися по склону к последовательным ярусам арок. Чан был очень умно сконструирован: из него, благодаря встроенным весам и противовесам, в четко отмеренных дозах сочилась густая, бурая жидкость.
Когда Арин его увидел в одной из тех старых траншей, которыми пользовались десять лет назад геранские рабы, чтобы построить туннель, ему захотелось сбросить чан со скал и посмотреть, как тот разлетится на части, ударившись о землю. Но вместо этого, он помог аккуратно перенести его вниз и поставить на городском складе оружия, чтобы воспользоваться в случае осады.
Все в городе пили дождевую воду, собранную в бочках или привезённую из-за города. Всех немного мучила жажда. Это продолжалось до тех пор, пока Арин, подождавший несколько дней, чтобы акведуки очистились, не попробовал воду и не понял, что она не отличалась от той, что была раньше.
* * *
— Ты правда думаешь, что это сработает? — спросила Сарсин.
Сестра Арина, всё ещё бледная, лежала в постели его фамильного дома. Её движения были медленными, и большую часть дня она спала, но по истечении последних нескольких дней, глаза её заблестели ярче.
— Уже работает. — Арин описал различные части миниатюрной пушки, которую он спроектировал и создал в кузнице дакранского замка. — Вот что заставило восточную королеву согласиться объединиться с нами, — добавил он, испытывая при этом неловкость, что, возможно, это было неполным объяснением решения королевы. — Это оружие может дать нам преимущество в борьбе против империи, но нам нужно сделать больше. Сарсин, ты нужна мне. — Он убрал длинные волосы с её лба и заглянул в лицо, так напоминавшее ему отца, в честь которого она была названа... Имя было старомодным, тяжеловесным, и будучи девочкой, она его ненавидела. Он обхватил её лицо руками. — Я не смогу справиться в одиночку.
