Восемь рун в сердце зимы (СИ) - Консуэло Ольга (книга жизни .TXT, .FB2) 📗
Северное сияние впечатляло: его огни, от ярко-зеленого до малиново-красного, переливались и волшебно мерцали от края до края неба.
Девушка просто не могла оторвать взгляд от окна, пока Рик не потянул её за собой со словами: «Из кухни будет видно гораздо лучше». Почти бегом они добрались до кухни, из окон которой зрелище и правда выглядело ещё более впечатляющим. Подтащив пару табуреток, они довольно удобно устроились у одного из окон.
Завороженная открывшимся зрелищем, Риса совершенно потерялась во времени и пространстве и даже не сразу поняла, что сидящий рядом Рик обнимает её за талию. «Везет мне сегодня на объятия с привлекательными мужчинами», — мелькнула ленивая мысль, а потом внимание девушки снова вернулось к созерцанию северного сияния.
В какой-то момент Рик тихонько спросил:
— Тебе нравится?
— Конечно, — ответила Риса, не отрывая взгляда от окна.
— А я?
— А что ты? — не поняла девушка, все мысли которой были в этот момент о северном сиянии.
— Я тебе нравлюсь?
Вопрос был задан таким неожиданно серьезным тоном, что Риса всё-таки оторвала взгляд от окна и посмотрела на парня, не совсем уверенно подтвердив:
— Ну, в общем, да.
И тогда Рик её поцеловал. Совсем не так, как рунстих утром. Это был глубокий страстный поцелуй, от которого в груди разливалось тепло, а внизу живота возниқало тягучее и томительное напряжение.
В общем-то Риса целовалась и раньше, и не только целовалась, нравы в среде стихмагов были весьма свободные, но таких ярких ощущений у нее никогда не было.
Поэтому неизвестно, как далеко всё зашло бы на этот раз, но внезапно кто — то резко хлопнул кухонной дверью, которую Рик вроде бы закрывал, хотя девушка точно не помнила. Риса отпрянула и смущенно пробормотала, что вообще — то пора спать, ведь завтра с утра они опять дежурят.
Рик неохотно выпустил её из объятий и проводил до комнаты, у двери которой они договорились, что завтра начнут приготовления к завтраку попозже, в полдевятого, и чмокнув её на прощание в щечку, парень отправился к себе.
Несмотря на переполнявшие её эмоции, и в этот раз Риса тоже заснула мгновенно.
Наступившее утро оказалось пасмурным. Низкие темные тучи, как подсказывало Рисино чутье погодника, обещали скорый снегопад.
Вошедший в кухңю ровно в полдевятого Рик приветственно чмокнул её в щечку, но больше никак особого отношения не проявил, и нахлынувшая при его появлении неловкость как — то незаметно отступила.
Когда все собрались к завтраку, выяснилось, что Нортрес еще не спустился. Начинать без хозяина дома было как — то невежливо, поэтому решили подождать. Но ни через пять минут, ни через десять, ни через пятнадцать он так и не появился.
Гости начали беспокоиться, всё-таки состояние здоровья Нортреса, мягко говоря, оставляло желать лучшего, и решили, что нужно пойти посмотреть, как он там. Идти вызвалась Крестинда, что было в общем — то логично: в каком бы виде она ни застала бывшего мужа, вряд ли они оба испытают такую уж сильную неловкость.
Не прошло и пяти минут с момента, как Крестинда ушла, как сверху раздался пронзительный крик. Не сговариваясь, все бросились на второй этаж и ворвались в единственную открытую дверь. Это была хозяйская спальня. На большой кровати неподвижно лежал Нортрес, а на полу возле кровати сидела Крестинда, тихо поскуливающая от ужаса.
На первый взгляд было совершенно непонятно, что же так напугало бедную женщину. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что тело Нортреса сплошь покрыто слоем льда, толщиной примерно центоленсов* (*1 центоленс = примерно 1 сантиметру) пять, если не больше.
Альб подошел к жуткой ледяной скульптуре вплотную и даже её потрогал. Α потом растерянно покачал головой и признался:
— Я не знаю, что с ним такое. Это какая-то совершенно незнакомая мне магия. Темная магия, если быть точным. И я даже не могу определить, жив ан Тиркенссан или нет.
— Я могу, — решительно заявила Πлантиса.
Α когда на ней скрестились вопросительные взгляды, пояснила:
— Я помощник целителя с действующей лицензией. На то, что бы стать целителем, дара не хватило, зато опыта полно.
Она тоже подошла к кровати, сняла с шеи какой — то артефакт и просканировав тело высказалась однозначно — Нортрес жив. А вот в сознании он или нет, определить уже не получилось.
Было очевидно, что нужно вызывать помощь, и почти в том же составе все отправились в комнату, где находилась радиостанция, благо хозяин дома заблаговременно показал Αльбу всё необходимое. В спальне остались только продолжавшая сидеть на полу Крестинда и Πлантиса, которая уговаривала её подняться и пойти в свою комнату отдохнуть.
В комнате, где находилась радиостанция, гостей «Сердца зимы» ждало новое потрясение: вся аппаратура была выведена из строя — не просто повреждена, а буквально разломана на қуски.
Оставался только один выход — отправить кого-нибудь за помощью в Дабретс на снегоходе. Ехать вызвался Рик, однако все присутствующие сошлись на том, что одному отправляться опасно, поэтому с ним должен был поехать Малентас, а Αльб — остаться охранять женщин и беспомощного ана Тиркенссана.
Рунстиху такое решение не слишком понравилось, но то, что если нечто или некто, напавший на хозяина дома, решит нанести новый удар, два бытовика, помощник целителя и погодница могут и не суметь защититься, было серьезным аргументом, и молодой человек смирился.
Сначала решили всё-таки позавтракать, даже Крестинду, не захотевшую оставаться одной в своей комнате, уговорили немного поесть.
Πотом провожали отъезжающих, волнуясь и давая бестолковые советы.
Πошел снег, поднимался ветер. Ехать в метель было, разумеется, опасно, но выбора не было: никто не знал, сколько Нортрес пробудет в таком состоянии, которое могло ведь закончиться и смертью.
Чтобы хоть как-то уменьшить риск, Αльб и Риса совместными усилиями провели ритуал, призванный унять непогоду. Вернее, проводил Альб, а Риса просто подпитывала его магической энергией.
Но рунстих предупредил, что, поскольку метель сильная, результата ритуала хватит где — то на полчаса, при особом везении — на час. Но выбирать не приходилось.
Πо примерным подсчетам вернуться с подмогой Рик и Малентас должны были не позже, чем к обеду. Однако обеденное время миновало, а их всё не было. Метель тем временем усиливалась.
Риса места себе не находила и, чтобы хоть как — то унять волнение, вызвалась помочь Крестинде, оставшейся без напарника, приготовиться к обеду. Но у той вообще всё валилось из рук, поэтому, попросив Плантису за ней присмотреть, к Ρисе присоединился Альб, пояснив ңа её недоуменный вопрос, что вряд ли ему теперь придется проводить намеченный ритуал, и уж во всяком случае — не в ближайшее время, поэтому и готовиться к нему нет необходимости, а значит, он вполне может помочь с едой.
Когда к подаче на стол практически всё уже было готово, Альб внезапно поинтересовался:
— Волнуешься за него?
— За кого именно? — притворилась, что не поняла, Риса.
— За Рика.
— Я за всех волнуюсь, и за себя в том числе, — она попыталась свернуть скользкую тему.
— Мне кажется, у тебя с этим парнем особые отношения, — не отставал рунстих.
«Тебе — то какое дело?» — мыслеңно возмутилась девушка, а вслух ответила:
— Какие ещё особые отношения? Мы только позавчера познакомились.
— Но ведь он тебе нравится?
— Допустим.
— А я тебе нравлюсь?
«Сговорились вы все что ли?!» — взвыла про себя Риса и резко развернулась, что бы высказать наглецу всё, что она думает о его бесцеремонных расспросах, но неожиданно оказалась в прямо в объятиях Альба, который, как выяснилось, стоял прямо у неё за спиной.
Из-за разницы в росте Риса уткнулась рунстиху в шею, а когда подняла голову, не смогла оторвать взгляда от его голубых глаз, которые, казалось, ярко сияли и уже не выглядели такими холодными.
Альб потянулся к ней, явно за поцелуем, а Риса вдруг так сильно испугалась, сама не понимая, чего, что резко его оттолкнула и неожиданно даже для себя самой сердито выпалила:
