Пыльными дорогами. Путница (СИ) - "Amalie Brook" (книги онлайн полные .txt) 📗
- Вёльмой меня звать. Я у Арьяра гостья.
Мужчина улыбнулся.
- Слыхал про тебя, как же. Ребята-часовые говорили, мол, появилась у нас в Подлесье бедовая девка-лисица.
Он посмотрел на мою косу, перекинутую на плечо, а я невольно зарделась от такого взора. Сколько себя помню, все покоя мне от рыжего цвета не было. И чего людям он дался? Ума не приложу. Слушают глупые древние сказки и верят во что ни попадя.
Старик, кряхтя, усмехнулся.
- И точно - лисица! Того и гляди, обернется, да в лес убежит. Ты не перевертыш часом?
Ох, чур меня...
Страшное наказание перевертышем быть. Рассказывали мне в детские годы о том, как люди оборотнями становятся, а то и рождаются вовсе. Как тут в сказки не поверить, если такие страсти говорят? Ох, обереги меня Ларьян-батюшки от встречи с детьми ушедшей богини.
- И чего ты городишь такое? - вспылила я. - Какой же тебе тут перевертыш? Девка я обычная. Что уж и дорогу спросить нельзя, так сразу оборотнем кличут.
Старик только развел руками.
- А правду народ говорит - тебе палец в рот не клади. Видишь, Ладимир, какая диковина в наши края забрела?
- Вижу-вижу, дед Ждан, - отозвался тот. - Таких я еще не видывал.
Они смотрели на меня так, будто вместо рук у меня крылья, а вместо ног - рыбий хвост.
- Ну, спасибо вам, люди добрые, - решила, пока не поздно, уйти. - Пойду я к Ясне, она ждет меня.
- Иди-иди, - засмеялся дед Ждан. - Дорожка вьется лентой, да травка не ней не растет, а сухая пыль на сапоги ложится.
Я удивленно расширила глаза и ничего не сказав, поклонилась и ушла. И кто их только разберет, ведунов этих.
Услышала только, как Ладимир, глядя мне вслед, проговорил:
- Силу в ней чую, а какую - не разберу...
Осторожно, боясь скрипа половицы, я переступила порог избенки и замерла. Нехитрая мебель, цветные дорожки на полу, уводящие во вторую комнату, пылинки, танцующие в лучах солнца и приятный, чуть терпковатый запах трав, что пучками развешаны по стенам.
Я вмиг ощутила себя какой-то лишней в этом устоявшемся и приятном покое. Ворвалась будто бы в чужые думы, да и стою посреди них, не знаю, что и сделать.
Взволнованно одернув ворот рубашки и откинув назад косу, я ступила вперед. Звук моего шага был приглушен мягкой дорожкой.
- Есть кто дома? - робко позвала я. - Ясна?
Ответом мне послужила все та же тишина.
- Ясна?
Я прошла во вторую комнату и остановилась. Там тоже не было никого. Кровать, аккуратно застеленная и прибранная, пустовала. На лежанке не оказалось никого кроме спящего кота - дымчато-серого и очень толстого.
Позади скрипнула дверь, и я оглянулась.
- А я все гадала, придешь - не придешь, - улыбнулась хозяйка.
Сегодня она выглядела точно так же, как и в первую нашу встречу. Разве что волосы убрала по-другому, в хитрую прическу на затылке.
Я попятилась назад, а потом вдруг резко шагнула вперед, понимая, что нельзя в чужом доме так вольно себя вести. Ясна только усмехнулась.
- Да не смущайся ты. Раз уж зашла - располагайся. Я из своего дома никого не гоню. Садись, - она указала на лавку.
- Ты уж прости, что так ворвалась, - проговорила я, занимая положенное место.
- Не важно, - ответила Ясна, захлопотав у печи. - Как раз поешь со мной и поговорим. Как дом мой нашла?
- А я на улицу вышла и у прохожих спросила. Те сразу и указали.
- И у кого же узнавала? - чуть улыбнулась Ясна, ставя на стол небольшой чугунок. Клубы пара, исходящие от него, быстренько разлетелись в стороны и наполнили комнату вкусным ароматом.
Я потянула носом. Желудок радостно заурчал, предвкушая скорую трапезу.
- Там, на улице, - махнула рукой в сторону окна. - Деда Ждана и Ладимира встретила.
Ясна вдруг подняла голову и внимательно на меня посмотрела. Да так, что прям холодок по спине пробежался.
- Значит, видел тебя Ладимир, - протянула она, опускаясь на лавку. - Не сказал ничего?
Я чуть помедлила, раздумывая, стоит ли ей говорить, а после взяла да и выпалила как на духу:
- В глаза ни слова, а как уходила, так сказал деду Ждану, что силу чует.
- Его правда. Ладимир хоть и молод, а многое может. Сам-то в силу еще с детских лет вошел.
Я вопрошающе посмотрела на знахарку, а та продолжила:
- За много лет наш род разными кровями разбавили, оттого и нет сейчас настоящих ведунов. А Ладимир из чистокровных будет. В нем истинная сила живет. Та, которую молодые боги на эти земли принесли.
- А ты сама какой крови? - вдруг спросила я.
Знахарка ничуть не обиделась.
- А во мне много намешано. Дед мой ельнийцем был, а бабка ведуньей наполовину. Та сила, что во мне есть, разве что для заговоров и снадобий годится. Дело это хитрое и тонкое, но много волшбы не требует. Правда вот, жрицей, или настоящей колдуньей мне ни за что не стать - не сдюжу.
- В Растопше говорили, что среди прабабок моих жрица ушедшей богини была.
Ясна только улыбнулась, услышав это.
- Видать, сильной была она, раз до сих пор в тебе дар виден.
- Какой еще дар?
- Особый дар, редкий.
Ясна загадочно улыбнулась и придвинула ко мне деревянную миску.
- Давай поедим, а после я тебе расскажу.
Я согласно кивнула, понимая, что если уж ждала восемнадцать лет, чтоб о даре узнать, еще несколько минут и подавно выдержу.
- Ясна, а скажи, что за человек дед Ждан?
Знахарка удивленно выгнула бровь.
- А что он сказал тебе?
- Про дорогу какую-то говорил. И слова такие, будто из песни.
Ясна покачала головой.
- Из вещунов дед Ждан. Пророчить не берется, но как скажет, так оно и будет. Его потому и боятся, что не скрывает ничего. Разве что Ладимир с ним на короткой ноге.
- Еще бы! - ухмыльнулась я. - Что ему, ведуну сделается? Сам небось кого хочешь заколдует.
- Ладимир может.
Вот в чем-чем, а в этом ничуть не сомневаюсь. Ладимир этот сразу мне не по нраву пришелся. Колючий какой-то, злой. Будто с двумя изнанками человек. Смотришь - просто и ясно все, а чуть глубже копнешь, чуть внимательнее в глаза вглядишься и видишь там пучину глубокую, где неизвестно что сокрыто. Подумаешь и решишь, что видать не стоит туда лезть, а то поглотит тебя тьма и не отпустит обратно.
Кота Ясна назвала Увальнем. Да и сразу понятно, за что. Лежал он на печи целыми днями, дремал. Просыпался только к обеду, а после назад возвращался. Говорила знахарка, что лень его только к весне и проходит да и то ненадолго. Побегает Увалень с неделю за кошками и назад на печь просится.
А так - животина ласковая и безвредная. Подошел ко мне, носом холодным в ладонь ткнулся, замурлыкал ласково да и есть попросил. Я улыбнулась и угостила кота томленой картошкой со шкварками. Он довольно муркнул и посмотрел на меня с такой любовью, будто новой хозяйкой признал.
- Ишь как к тебе ластится, - заметила нас Ясна. - К чужим-то обычно и не идет. Как кто в дом заходит, так сразу на печь и прятаться.
Я почесала кота за ухом, на что он довольно сощурился и громко замурлыкал.
- Так и не к кому? Смотри, какой он ласковый у тебя.
Знахарка отрицательно качнула головой.
- Это к тебе любая животина подойдет и ластиться будет, а к другим мой Увалень разве что, сладкого корня объевшись, полезет.
Издавна известно, что коты большие любители особой лекарственной травы - сладкого корня. Тот имеет приторный терпкий вкус и густой запах. Любому коту такое лакомство за честь можно считать. Чем их эта трава прельщает - понять не могу.
- Так уж и любая? Вон меня соседский пес страшно не любил, - вспомнила я, подхватывая кота на руки.
- Любая-любая, - ответила Ясна. - Говорю же, что сила в тебе особая, Вёльма. Зверье тебя понимает. Сама вспомни, может, уже случалось в лесу к волком или медведем столкнуться.
- Ну, случалось, - в памяти тут же живо встал случай из детства.
- Вот. Не просто так зверь тебя не трогает.
- А почему же, раз не просто? Какая такая сила его передумать заставляет?
