Убегающий след сопряженных миров. Ландора (СИ) - Тишина Ольга (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Тонкий, прочный и непромокаемый материал в умелых руках мужчины превращается в убежище от ночного холода и комаров.
— Нам нужно до темноты насобирать топлива для костра, — говорит он и показывает рукой на ближайшую полосу деревьев, в макушках которых запутались последние солнечные лучи.
Идти не далеко.
— Ратмир, — я задаю мучавший меня вопрос, — почему спаслись только мы? Может быть, там еще кто-то живой остался!
Он молчит. Поджимает губы. Я останавливаюсь и тормошу его за руку:
— Но кого-то можно было спасти!
В ответ, он лишь шипит и защищает предплечье.
— Ты ранен?
— Ерунда.
— Покажи, — не унимаюсь я.
— Ландора, — голос его чуть смягчается, — нам надо поспешить, сейчас солнце сядет.
***
Все-таки Ратмир удивительный человек. Есть в нем какая-то загадка. Словно фокусник, достает он из ниоткуда необходимые в нашем случае вещи. Маленький костер отгоняет темные тени, и согревает довольно прохладный, ночной воздух. Я доедаю консервы — что-то неимоверно вкусное, со странным названием «голубцы». И если не думать о той причине, по которой мы здесь оказались, наверно я была бы счастлива.
— Ты обещал мне рассказать, что это за штука у тебя такая, — спрашиваю я и вопросительно смотрю на мужчину.
— Это стандартный «вещмешок» техника. В просторечии — вещмещ. Секрет заключен в подпространстве. Наши ученые научились расслаивать пространство, делать в нем, как бы выразиться, — он щелкнул пальцами, — нечто, наподобие пустот, так называемых «карманов». Они могут быть очень большими, или маленькими, такой, своеобразный тайничок для одной вещи. Нам выдают, как я уже сказал, стандартный набор: палатка, паек, зажигалка и еще несколько нужных, в экстренных ситуациях вещей.
— Никогда о таком не слышала. У вас, там, в Новой Европе, удивительные технологии.
— Понимаешь, Ландора, — он как-то мнется, словно решает говорить или нет. Потом все же решается:
— Дело в том, что я не европеец, как ты и Лео посчитали. И пожалуйста, пойми меня! Я не мог, вот так сразу объявить вам правду.
До меня доходит смысл сказанных слов. Но я молчу и жду продолжения. Зачем гадать — сам все сейчас расскажет. И он говорит:
— Ландора, я из России.
Немая сцена. Я пытаюсь переварить сказанное:
— Не шутка?
— Нет.
— Значит….
— Да, — он, кажется, понимает, о чем я собираюсь спросить. — Мы никуда не исчезли. Мы существуем. Здесь. Рядом.
— Там, за Стеной?
— Не совсем. Дело в том, что мы живем в будущем. Ровно на одну минуту от вас.
Слова Ратмира не просто шокируют. Весь мир когда-то сходил с ума, в надежде узнать правду, да и сейчас находится немало охотников до этой великой тайны. А ее узнаю я, Дора Лан. Меня распирает от этого знания и, кажется все это написано на моем лице.
— Я прошу тебя Ландора не говорить об этом никому. По крайней мере, пока я не вернусь домой.
Наверно он уже пожалел о том, что признался мне во всем.
— Не переживай, — я злюсь на себя, на свою эмоциональную несдержанность. — От меня никто и никогда не узнает.
— Спасибо.
Он берет мою руку в свою. Какая она теплая! Мне очень уютно с этим мужчиной, будто я знаю его тысячу лет, будто и не здесь мы вовсе, в незнакомом месте, где остались одни — одинешеньки после страшной трагедии, унесшей жизни многих людей, а выехали за город, как последнее время стало модно у нас в Индианаполисе.
— Что же случилось с тобой? Почему ты оказался там. Или…., - мне приходит в голову интересная мысль, — это я там оказалась?
— Понимаешь, Ландора, многие ученые давно предсказывали ужасную катастрофу — извержение крупнейшего на Земле вулкана в Америке. Некоторые из них, даже, смогли определить точную дату, хотя, как всегда находилась масса противников, которые утверждали, что все это вымысел истеричных и сумасшедших людей. Однако лучшие умы смогли донести до правительства всю серьезность положения, и наш Президент принял решение искать пути спасения. Рассматривались даже самые невероятные, фантастические и нереальные идеи. Но, ни одна из них не могла послужить спасением для всего населения Земли в целом.
Естественно, такое знание для широкой общественности было не просто вредно, оно могло привести к ужасающим последствиям, поэтому все проводилось в строжайшей конфиденциальности. Люди жили, спокойно рожали детей, думали о будущем, строили свои планы, не подозревая о том, какой кошмар им предстоит пережить.
Наше правительство много раз обращалось с этой проблемой к Главам других государств, но, у многих, по каким-то причинам, не нашло отклика.
Тем временем, одна группа ученых разработала уникальную в своем роде машину. Нет, это не была та самая машина времени, о которых написано много фантастических книг и которая могла бы нас всех перенести в далекое будущее или прошлое. Да и был ли во всем этом смысл? Эта машина могла лишь убыстрить течение времени. Но чем быстрее текло время, тем больших энергетических затрат она требовала и проведя массу экспериментов, разработчики посчитали, что убыстрения на одну минуту будет вполне достаточно. Но здесь снова встал вопрос — а как нам это может помочь? И тогда ученым пришла идея замкнуть время. Зациклить. Создать временную петлю.
— День сурка? — откуда-то всплыло в моей памяти.
— Нет, — Ратмир улыбнулся. — Я понял, о чем ты говоришь. Люди не забывают вчерашний день. Чтобы тебе было проще понять, представь, что кроме твоего мира есть еще множество других, параллельных. Все это очень сложно объяснить на словах, но я все же попробую. Смотри, я рассказывал про мой вещмешок и в данном случае принцип тот же. Мы существуем в таком «кармане», в котором пространство ограничено, а время зациклено. Ни пространство, ни время у нас не развиваются. Мы, как бы существуем внутри вашего мира. Сейчас, для всех жителей Земли сокрыта и недоступна лишь часть территории. Все остальное, весь видимый и невидимый Космос в вашем распоряжении. Там, в нашем мире все не так. Мы — Остров, дрейфующий в космическом вакууме. Поняла?
— Э-э, примерно.
— Наши миры сопряжены, — шевеля палкой в костре, продолжил мужчина. — То есть соприкасаются. И в точках соприкасания происходит реакция, она выглядит в виде тумана. Вы называете ее Стеной. Но такое положение дел не является естественным для законов Вселенной, по крайней мере, той ее части, где мы, люди, существуем. Машина нарушает эти законы. Поэтому есть определенный срок ее действия, рассчитанный учеными. Это пятьдесят лет.
— А со дня вашего исчезновения прошло сорок девять!
— Да, еще год и машина будет остановлена.
Мы оба вдруг замолчали. О чем думал мой спутник, я не знала. Может о своем доме, о родных ему людях, которые остались там, за Стеной, так близко и так неимоверно, недоступно далеко.
Я же представила, что будет, когда в один прекрасный день Стена вдруг исчезнет и мир снова станет един.
— Ратмир, — я задаю мучавший меня вопрос, — а откуда ты тогда знаешь индокитайский. За три дня невозможно выучить чужой язык. А ты уже довольно сносно говоришь.
— Конечно нельзя, — соглашается он. — Я его знал, просто практики давно не было. Понимаешь, Пространственно-временной Генератор — машина, требующая не только колоссального количества энергии, но и постоянного ухода и ремонта. Бывают случаи, что какие-то ее сегменты выходят из строя. Они не могут существенно повлиять на работу всей машины, но в том месте, где происходит сбой, время стабилизируется, образуя мосты из нашего мира — в ваш. В такие моменты любой объект может проникнуть в ту, либо другую сторону. Были случаи, к нам попадали люди из вашей реальности. Поэтому, в целом, мы знаем, что происходило на Земле после Катастрофы. И как сейчас устроен мир. Я техник — ремонтник. И по правилам нам положено знать несколько языков. Всегда считал это причудой начальства и вот видишь, оказывается, пригодилось. В тот день я был на дежурстве, устранял подобный сбой. В принципе, я уже все сделал и даже включил таймер, чтобы успеть выйти из опасной зоны. Но тут…. в общем, я пришел в сознание уже в больнице.
