Светлые тени - Дженнингс Сайрита (читаем книги бесплатно .txt) 📗

Они обнимаются, с любовью улыбаясь друг другу, но я не вижу это. Я никого из них не вижу.

Пустыми глазами смотрю, как мы поднимаемся к облакам, подальше от Греции. Подальше от зла, которое разлагалось в царстве Темных.

Долой еще один кусочек моей человечности.

Глава 35

Сейчас по идее я должна плакать. Кричать... хоть что-нибудь. Но нет. Я ничего не делаю, просто сижу в белой комнате у кровати Дориана и жду его пробуждения. Ожидаю увидеть, узнает ли он меня - будет любить - как раньше.

Ларс говорит, что заклинание подействовало на него сильнее, чем мы ожидали. И было трудно пробиться светлой магией через его безупречную родословную и железную волю. Поэтому мы сидим и ждем.

И молимся.

Когда я отказываюсь оставить Дориана, Морган приносит мне чистую одежду и молча начинает раздевать меня.

Я не возражаю, в полном оцепенении, я не борюсь с ней, покорно поднимаю руки над головой, а потом снимаю изодранные штаны.

Теплой мочалкой она смывает следы засохшей крови с моей кожи и расчесывает мне волосы.

И когда я одета во что-то более нормальное, Морган приносит стакан воды и сэндвич, оставляя их на тумбочке.

Нико тоже здесь, хотя он не сидит рядом со мной. Расположившись в кресле в другой части комнаты, словно окаменев, он неподвижно сидит. Мы не разговариваем. Нам больше нечего сказать друг другу.

Он четко дал понять, что здесь он в качестве брата Дориана, а не моего друга. Или того, кем он стал.

Впрочем, молчание - ничто по сравнению со страхом. Через все, что мы прошли - с чем столкнулись - я еще не была так напугана, как сейчас. От неопределенности - незнания.

Чертовски больно желать чего-то, но хуже понимать, что вряд ли это получишь.

Я ненавижу это чувство. Ненавижу страстно желать того, что мне не подвластно. Сегодня я сражалась и победила своих врагов. Я убивала. Я вызвала магию настолько сильную, что с помощью ее превращала кости в пыль.

Несмотря на это, мужчина на этой кровати может сломать меня одним взглядом. Уничтожить меня единственным словом.

Заклинание Ставроса не необратимое, но очень сложное.

И после всех надежд и молитв, чтобы он вернулся к нам, мы узнаем, что Дориан может вернуть свою человечность, но с вероятностью 50 на 50, что его воспоминания будут утеряны навсегда.

Дориан может остаться в забвении навсегда.

С одной стороны, у нас с ним есть шанс влюбиться снова. А с другой - ничего? Он увидит, что я не такая привлекательная теперь, когда от необычности ничего не осталось.

А что если заклинание вообще не сработает? Что если он очнется все еще тем жестоким, злым ублюдком, с которым мы встретились в особняке? Снова попробуем? Или мы просто позволим ему уйти?

И теперь, когда Ставрос мертв, кем станет Дориан?

Королем.

Дориан - новый король Темных.

Я думала, что это станет концом хаоса и смятений, но это только начало. Начало чего-то... большого. Я просто не знаю, чего именно.

- Ты должна поесть.

Я поднимаю глаза на Нико и, нахмурившись, гадаю, что заставило его нарушить обет молчания.

- Ты должна поесть, - повторяет он. - Ты потратила много энергии. Еда поможет продержаться тебе, пока ты не будешь в состоянии восполнить силы.

Я поворачиваюсь к лежащему на тумбочке сэндвичу, взяв и откусив немного, я кладу его обратно. Затем поворачиваюсь к Нико с выражением лица "Теперь счастлив?".

Несколько минут молчания растягиваются между нами, и мы возвращаемся к тому, чем занимались: увязаем в яме отрицаний.

- Ты слышал что-нибудь о Сайрусе? - спрашиваю я, не отводя глаз от Дориана.

- Да. Он быстро поправляется. Но он слишком слаб, чтобы пытаться его перевезти.

- Хорошо. Это хорошо.

- И Денни сказал, что Светлые Чародеи выступили в защиту людей, они очистят их от тьмы и распустят по домам. Темные королевские семьи ушли в подполье. Без Ставроса они не попытаются сразиться за право на трон.

- Хорошо.

Тьфу. Кто-нибудь установит рекорд?

- Остальные падшие дети празднуют. Они, наконец, свободны. Даже Светлые не встанут у них на пути. Но они опасаются, что в конечном итоге будет еще хуже.

Я улыбаюсь, представляя тех людей, которые теперь вольны любить и быть теми, кем они захотят. Я представляю, что есть гораздо больше, таких как они, которые прячутся из страха быть наказанными.

- Денни знает твою мать. Между ними что-то было.

Это не вопрос.

- Да. Ему более 400 лет. Он знал мою мать, когда они были детьми. В молодости они полюбили друг друга, но он не был достойным, чтобы сделать ее своей женой. Она была обручена со Ставросом, и я не думаю, что Денни забудет про это.

Я киваю, мысленно молясь за греховно сексуального рокера и королеву. Делия была молодой девушкой, влюбившись однажды. У нее были мечты, надежды и планы на будущее.

Но политика и жажда наживы все изменило. А Ставрос... он просто мастер высасывать радость из самого мозга костей. Может, у Делии будет еще один шанс с Денни. Возможно, она снова научится любить.

- Я подозреваю, что он вернется к ней, чтобы вместе править, - говорит Нико, читая мои мысли. - Ты ведь знаешь, сейчас она правящая королева. Она захочет обзавестись советником помимо прочего.

- А что насчет тебя? Ты вернешься?

Я слышу шелест ткани, говорящий о пожатии плеч.

- Возможно, если она позовет меня.

- А Дориан? - я морщусь, когда произношу его имя, представляя, как он принимает трон Темных. - Ты будешь служить ему, как только он станет королем?

- Если потребует. - Нико замолкает, но я все еще слышу вопрос, вертящейся у него на языке. Ему даже не надо спрашивать.

- А ты? Ты будешь служить ему?

Я заставляю себя сосредоточиться на том, как поднимается и опускается грудь Дориана, напоминая мне, что он жив. Сейчас он в безопасности. Вот что важно.

- Не знаю. - Я касаюсь его лица, кольцо которое он дал мне (на моей левой руке), мерцает в тусклом свете свечей. То самое, которое издевательски говорит мне, что я никто, а всего лишь фаворитка.

- Он не захочет... меня. Не такая женщина должна быть рядом с Королём.

Молчание Нико говорит о многом. Он знает, что я права. Дориан никогда не женится на мне. И как только он станет Королем, ему потребуется жена. Только так у него сможет появится наследник.

От кого-то другого, но не от меня.

- Ты спасла его, чтобы отпустить.

- Да.

- Ты знала, что это значит и все равно пошла на это. Ты рисковала своей жизнью ради него, зная, что это ничего не изменит.

-Да.

Нико ехидно смеется. Я смотрю на него, как он подпирает руками голову.

- Что это за любовь? Как может нечто такое, что должно приносить тебе радость и триумф, причиняет так много боли?

- Это не любовь. Это безумие.

Подняв голову, он встречается со мной взглядом. Я вижу, что боль от любви, о которой он говорил было не для меня или Дориана, а для него. Это его боль, его страдания. Я не единственная, кто сошел с ума.

- Почему мы позволяем им так с нами поступать? - переходя на шепот, спрашивает он.

- Поступать как?

- Бросать нас. - Почти скрывающая за тенями, сверкающая частичка скатывает по его щеке.

- Потому что мы идиоты. И потому что лучше у нас будет счастливый миг, чем целая жизнь в одиночестве.

Нико прочищает горло, словно мои слова душат его. Я отворачиваюсь, позволяя ему остаться со своей боль в одиночестве.

- Мы любим недостойных, - бормочет он. - Мы спасаем тех, кто этого не заслуживает. - Это болезнь. Мазохизм.

Я киваю, но не произношу ни слова. Мы уже все сказали.

Остальные периодически проверяют нас, чтобы посмотреть есть ли какие-нибудь изменения. Теперь настала очередь Ларса, его потрепанный вид, говорит мне, что он устал. Спасение Дориана стало для него серьезным ударом, и он на последнем издыхании. Когда он наклоняется, чтобы проверить Дориана, я нежно хватаю его за руку.