Сны Эйлиса (СИ) - "Сумеречный Эльф" (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Добровольному заточению в недрах библиотеки приходил конец: наставал час решительных сражений и новых сложных планов. И опытного воина вовсе не повергала в трепет грядущая борьба. В конце концов, она отвлекала от созерцания гибели мира. Может, так они и не заметили, как упустили шанс Эйлиса на спасение…
— Сбежал все-таки, паук проклятый, чтоб ему окаменеть! — осклабился льор, выходя из портала, однако тут же замер в негодовании: Сумеречный наглейшим котом уже развалился на широком троне на манер хозяина. На сцену немого негодования нежданный — и едва прощенный — гость-друг только поудобнее устроился, приговаривая:
— Ой, какой замечательный трон! Всегда мечтал, обожаю сидеть, свесив ноги через ручки кресла…
— Брысь с трона! В конце концов, я здесь король! — Раджед взмахнул тростью и рассмеялся, осознавая, что впервые за пару лет кто-то его вот так беззаботно веселит. Безобидные выходки Сумеречного здорово рассеивали вечное уныние замершей в веках башни, словно древний монолит тревожила озорная пляска весны. И казалось, что Эльф несет ее вместе с собой, разумеется, не в те страшные периоды, когда в нем разрасталась тьма. Раджед задумался, что за несколько лет запрета появляться в башне никто бы не сдержал недобрую часть силы Сумеречного, и почувствовал себя в некотором смысле виноватым. Впрочем, он крайне редко сокрушал себя этим неблагодарным чувством, потому с удовольствием воспринимал кривляния приятеля:
— Эх… Печаль. Надо себе заказать такой же… Хорошо так растечься в нем…
— Эльф постучал по утонченным завиткам ручек: — Только без этих побрякушек, за одежду цепляются.
— Да у тебя и замка нет! — махнул шутливо льор, снимая душный камзол и разминая плечи. Он вовсе не устал, чему только удивлялся. После сражения, казалось, по всему телу перекатывалась неистраченная энергия, вела на подвиги, однако ничего определенного в ближайшее время не планировалось.
— Захочу, так будет, — как будто обиженно пробормотал Эльф, все-таки покидая трон; тон его изменился в сторону более серьезного: — А что же ты Олугда к Сарнибу отправил?
— Ты считаешь, ему в янтарной башне лучше будет? Эльф! Ты же знаешь наперед, что случится, — отмахнулся Раджед.
— Понятия не имею, если честно, — вдруг замер Эльф, нервно сцепив пальцы рук, словно боялся упустить что-то крайне хрупкое и важное.
— Да врешь опять, — не придал значения жесту Раджед, мановением руки накрывая себе пышный обед на золотой посуде.
— И все же?..
— Плохой из тебя стратег, вероятно. Янтарная башня — это главная мишень. Скоро Нармо нападет на нее. Мне еще мальчишку без силы защищать — лишний груз, — объяснил с некоторой долей цинизма чародей, обратившись к Сумеречному: — Что предпочтешь съесть, гость?
Конечно, оба знали, что неудавшемуся Стражу не требуется ни пища, ни отдых, однако Эльф с энтузиазмом отозвался:
— Что-нибудь вкусное…
— Вкусное… Растяжимое понятие, — задумался Раджед, рассматривая сервировку стола. Он всегда раскладывал приборы до малейшей вилки и ножа, не забывая об оформлении цветами и фруктовыми пирамидами. На длинном столе покоилась завитками оборок скатерть, а количество блюд определенно превышало то, что съедал поджарый хозяин башни. Он словно всегда ждал гостей. Когда-то они и приходили почти каждый день: мелкие вассалы и дружественные льоры. Когда-то напротив Раджеда за этим же столом сидел покойный отец Олугда. Но все кануло в невозвратимый поток прошлого. Последние годы льор скорее играл, окружая себя правилами этикета и прочими условностями. Ежедневные ритуалы, например, сервировки стола или подбор булавок к рубашке, помогали скоротать время и отогнать дремотное состояние, столь губительное для их мира.
Поэтому шикарный стол распрострется перед Сумеречным не совсем в честь его прибытия, а скорее по привычке. Однако в порядке исключения были поданы гигантские крабы, при взгляде на которых Эльф довольно ухмыльнулся. Вскоре их мягкое мясо, истекая соком, трескалось на зубах. Впрочем, вечный бродяга примирительно принимал условия скромного банкета и вел себя крайне прилично, демонстрируя едва ли не королевские манеры.
Миролюбивая обстановка настроила Раджеда на нелегкий разговор, который начался без вступления:
— Может мне извиниться?
— После того, что ты сделал? — поднял выразительные глаза Сумеречный, отчего Раджед недовольно вздохнул. Тонкие губы дрогнули сначала в натянутой улыбке вежливости, однако затем льор подался вперед, указывая длинными пальцами правой кисти на гостя, левой же властно сжимая край подлокотника и набалдашник трости:
— Ты был в мире Земли, я знаю. Где София? Я ищу ее уже второй год. И вот только теперь еле уловил координаты. Разве так сложно их вернуть?
— Так я тебе и скажу, — буркнул Сумеречный, накидывая на голову капюшон черной толстовки и будто уходя в него, как в нору. — Я изначально был против этой затеи.
— Ну, спасибо, «друг», — Раджед яростно потянул узкими ноздрями воздух, непроизвольно вскакивая с места. — У нее артефакт нашего мира. Последний Жемчужный чародей погиб триста лет назад. Талисман остался у Иотила. Теперь в ее мире он бесполезен. А мог бы помочь мне.
Сумеречный уходил все глубже в недра капюшона, отправляя туда остатки крабового мяса и бормоча угрюмо:
— Признайся, ты просто хочешь видеть Софью.
— Эту дерзкую девчонку? О да, я хотел бы показать ей, что значит идти против льора, — входя в раж предвкушал льор, однако вздрогнул, тут же одергивая себя: — Но… Или нет. Забудь.
— И что ты к ней лез? — Сумеречный неожиданно вынырнул из своего «укрытия», всплеснув руками: — Ну, сам подумай, тебе на вид сорок лет, а ей было едва шестнадцать. Старый хрыч.
— И что с того? Это вполне нормально, — совершенно не понимал Раджед, самодовольно откидываясь на спинку кресла. Он вовсе не считал себя старым, а легкую сетку морщин у глаз и в уголках губ воспринимал не иначе как украшение. Впрочем, он-то знал, что Софию оттолкнул вовсе не его возраст, что подтверждал и Сумеречный:
— Тут метод твой просто убил…
— Если нельзя извиниться, я буду мстить! — провоцировал Раджед.
— Вот так логика. И что ты получишь от своей мести?
— Я заставлю ее страдать, — вновь заговорила темная половина души, хотя после всего произошедшего льор едва ли намеревался осуществлять свои намерения.
— А потом убьешь что ли? Ну, мсти. Только это ничего тебе не принесет кроме еще больших метаний. Отомстишь ты, что потом?
— Ничего. Так ты стер ей память? Или не стер? — желал выспросить Раджед, вспоминая, как в минуту опасности девушка шептала его имя. Но, может, просто почудилось? Просто он выдавал желаемое за действительное? Запоздало он вспомнил, что Эльф говорил ему: София все забыла.
— Стер, — кивал безапелляционно Сумеречный, однако уставился в золотое отражение на глади тарелки. — Да. Она забыла тебя как чудовище. Вспомнит снова как чудовище еще большее?
— Стер ли?
«Тогда мне просто показалось, что она шептала мое имя?» — зло подумалось льору, отчего он с силой стиснул крупный янтарный шар на вершине трости. Показалось, будто по нему даже пошли трещины от бессильного гнева.
