Проклятый ректор (СИ) - Летняя Лена (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
- Останься сегодня со мной, - едва слышно попросил Найт, все-таки прерывая поцелуй.
- Не боишься еще одного скандала? - поддела его я, отчаянно желая согласиться, но понимая, что каждая такая ночь - определенный риск для него. Его имя и так достаточно трепали в прессе последнее время.
- Одним больше, одним меньше, - он улыбнулся, пожимая плечами. - Когда я на тебе женюсь, скандал все равно разразится.
Найт отстранился сильнее и только теперь заметил стеклянное ожерелье на моей шее. Мне пришлось объяснить его истинное происхождение, чтобы он понял, почему я вдруг решила его надеть.
- Оно как бы принадлежало им обеим, - закончила я, немного смутившись. - И напоминает о них.
Найт понимающе кивнул и взял в руки одну бусинку, покрутил ее руках, глядя на то, как она блестит на солнце.
- Что-то в этом украшении определенно есть, - заметил он. - Особенно когда знаешь, что это не Арт его подарил. Вроде бы обычное стекло, а красиво смотрится.
- Да, как капельки росы, - добавила я, вспоминая свое первое впечатление.
- Или слез, - с улыбкой добавил он.
Я замерла, как и его рука. Мы оба затаили дыхание, пораженные внезапной догадкой.
Мне вспомнился тот день, в который Найт вел практическое занятие по снадобьям. Словно наяву я увидела, как он подходит к застывшему в состоянии стазиса снадобью, берет повисшую в воздухе каплю и перекатывает ее между пальцами, как бусинку. В тот же момент я заново услышала его слова, сказанные совсем в другой день: «Ваша мать этим очень дорожила: я чувствую следы заклятия стазиса...»
Заклятие стазиса, которое не развеялось даже после смерти Деллы. Подпитанное из стороннего источника. Как сильно нужно дорожить стеклянными бусами, чтобы так сделать? И при этом оставить их в коробке у постороннего человека?
«Пусть это всего лишь безделушка, сбереги ее как память о русалке, чьи слезы стоили ей жизни».
- Не может быть, - шепотом выдохнула я. - Не может же все быть так просто?
Однако судя по выражению лица Найта и тому, что он тоже боялся дышать, его посетили те же самые мысли.
- Ничего не просто, - возразил он. - Мы как ненормальные пытались открыть шкатулку, думая, что слезы там, и ни разу не подумали на ожерелье. Даже когда Дорн искал слезы в твоем столе, он не обратил на него внимания. Уверен, и сама Аманда не догадалась бы... Так, аккуратно, только без резких движений. Снимай его.
Пока я расстегивала замочек дрожащими пальцами, он сквозь пространство достал стакан из своей лаборатории. Мы положили ожерелье в него, и Найт отменил заклятие стазиса.
Бусинки в одно мгновение превратились в прозрачную жидкость, которой оказалось достаточно много.
Не веря собственным глазам, я посмотрела на Найта. Тот выглядел шокированным, но уже широко улыбался. На этот раз ошибки быть не могло.
Это был лучший подарок из тех, что мои мамы могли для меня сделать: они подарили мне жизнь любимого мужчины.
***
У нас все получилось, и даже остался небольшой запас русалочьих слез. К тому дню, когда Лекс навестил Раст Фарлаг, проклятие Найта было уже снято. Во что его отец не мог поверить долгих пять минут и все выспрашивал, как так получилось и почему сын раньше ему ничего не сказал. Когда Найт объяснил, что необходимый ингредиент получил буквально за два дня до его визита и что получил он его от меня, будущий свекор неожиданно порывисто обнял меня. Так крепко, что я едва не задохнулась. Даже не знаю, кто был больше шокирован этим: я, Найт или сам министр Фарлаг. Отчасти я его понимала. Если он действительно думал, что сын собрался принять яд и они встречаются, чтобы попрощаться, то такая новость вполне могла вызвать у него даже помутнение рассудка, не то что излишнюю эмоциональность. Но я считала такую благодарность незаслуженной. Ведь я ничего не сделала, просто получила нужный ингредиент по наследству. Вот если бы я заплакала, и снадобье было сварено из моих слез, тогда другое дело.
Тем не менее, как и предсказывал Найт, его отцу я понравилась. В результате нашего совместного обеда приказ об увольнении сына с поста ректора Лекса Раст Фарлаг подписал уже в понедельник утром. В течение дня Найт передал дела временно исполняющему обязанности ректора преподавателю, а к вечеру полностью переехал в свой новый коттедж. Целую неделю мы радостно отмечали это событие, так что Реджина получила все общие места наших апартаментов в свое безраздельное пользование.
Сбылось и другое предсказание Найта: Алек Прайм и не думал на меня злиться. Уж не знаю, как сложился его разговор с отцом, но когда он пригласил меня в кафе на чашку чая, выглядел он скорее немного удивленным, чем огорченным. Алек попросил рассказать известные мне подробности той истории, и я посчитала, что он имеет право знать все. Мы проговорили долгих два часа, и к концу этого разговора все мои страхи развеялись без остатка. Уже провожая меня к коттеджу Найта, Алек признался:
- Всегда хотел иметь брата или сестру. Расти одному было ужасно скучно, - он улыбнулся. - Но мама и со мной намучилась, доктора не рекомендовали ей заводить еще детей, поэтому я так и остался единственным ребенком в семье.
- Надеюсь, она не слишком сильно злится на твоего... на нашего отца, - осторожно ответила на это я. - Я видела его всего два раза в жизни, но он показалась мне очень достойным человеком. Не хотелось бы, чтобы из-за одной ошибки в далеком прошлом у него были проблемы в настоящем.
Алекс вздохнул и пожал плечами.
- Думаю, у них все будет хорошо. Со временем. Они прожили вместе целую жизнь, и я всегда был уверен, что они обожают друг друга. Думаю, она простит.
Он неожиданно наклонился и поцеловал меня в щеку. По-братски. И с широкой улыбкой попрощался:
- До завтра, сестренка. Скажи своему парню, что если будет тебя обижать, будет иметь дело со мной... Рогатый демон, всегда мечтал сказать что-то такое!
Это прозвучало смешно, но приятно. Всю жизнь я чувствовала себя очень одиноко, а теперь вокруг меня образовывалась огромная семья: отец, брат, жених, его отец. У меня голова шла кругом от свалившегося на меня счастья. Ничто не могло его омрачить: ни скандальные статьи в прессе, ни пристальные взгляды и шепотки студентов Лекса.
Даже не знаю, какая из новостей произвела больший фурор: то, что я оказалась дочерью Прайма, или то, что Фарлаг ради меня оставил пост ректора и собрался жениться. Одно я почувствовала очень быстро: носить фамилию Прайм в этом мире действительно оказалось очень полезно. Отношение ко мне изменилось мгновенно как среди преподавателей, так и среди студентов. То, что я собиралась сменить ее на Фарлаг, тоже добавляло мне «веса» в глазах окружающих.
- Дело даже не в фамилиях, - объяснял мне Найт как-то ночью, когда мы лежали в его постели и разговаривали вместо того, чтобы спать. - А в том, что за ними стоят определенные люди. С деньгами, связями, высокими должностями, влиянием. Каждый понимает, что любая обида, нанесенная тебе, будет воспринята как оскорбление как минимум мной и Сетом Праймом, а как максимум - обеими нашими семьями. А такие семьи, как наши, не прощают оскорблений.
И это было еще одно незнакомое мне чувство - чувство полной защищенности. Понимание того, что какая бы проблема ни возникла в моей жизни, ее возьмутся решать очень могущественные во всех смыслах люди. Это ощущение дарило уверенность в завтрашнем дне. Мне больше нечего было бояться.
Со своим неродным отцом, который меня вырастил, я тоже смогла примириться. Мы встретились в первый день моих каникул. К тому времени он уже, конечно, все знал обо мне и о том, чьей дочерью я на самом деле оказалась. Я рассказала ему настоящую историю Деллы и передала ее слова из письма о том, как она была ему благодарна. Мне показалось, что ему стало немного легче. Наверное, он ее все-таки очень любил. А новость о том, что я не ее дочь, он воспринял с неожиданной радостью, а потом признался:
- Знаешь, я все время злился. На нее и на тебя. За то, что от меня она детей так и не родила. Я все думал, что она продолжала любить того, другого, твоего отца. А оказывается, все было совсем иначе. Жаль, что я этого не знал.
