Сердце Стужи - Сурикова Марьяна (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt) 📗
Заиндевевшие ресницы дрогнули, глаза открылись. Синие-синие, цвета окружившего Бренна льда.
— Яр? — узнал он и слабо усмехнулся. — Добьешь?
— Еще как добью, — кивнул огненный бог, — только сперва расскажешь мне, что случилось. Что ты сделал, волк? Перегрыз свой ошейник. — И, кивнув на ледяные оковы, добавил: — Но попутно в капкан угодил?
— Отразил удар богини, — хрипло промолвил снежный маг.
Мало доводилось Яру удивляться, но лорд сумел поразить. Огненный бог внимательно оглядел ледяные оковы. Прокатывались по ним красивые переливы, будто пазори внутри светилось. Стужи работа. Он снова обернулся к сестре. Фигура богини целиком теперь состояла из синего-пресинего льда, и чем глубже бог вглядывался, тем лед казался темнее.
Яр осознал со всей ясностью, что его сестра, своенравная и своевольная владычица Северных земель, чья магия по силе могла сравниться лишь с его собственной, очутилась в ловушке. Пойманная в плен самых древних и нерушимых чар, отраженных ее верным, как она полагала, воином, превратилась в беспомощную статую, из которой вытянули всю магию. Но хуже оказалось то, что Яр не мог ей помочь. Сделай он попытку, попросту расколол бы ледяную статую, как разбил до этого кристаллы.
— Значит, ты ее силу впитал, да еще и выжить умудрился? Снова. А понимаешь, волк, что смерти заслуживаешь? Сними чары с сестры, и, возможно, я тебя пощажу.
Колючий смех стал ему ответом.
— Освобождать Стужу не стану, даже если бы мог.
— Можешь ты все! Когда удар отражал, твоя магия в него вплелась, тебе же и заклятие разрушать.
— Нет.
— И ведь сам выбраться не сможешь, — зловеще проговорил огненный бог. — Сестра заледенела, приняв твой удар, и, кроме тебя, теперь некому отменить, но и ты ее льда не расколешь. Это древняя магия, матушки моей наука. Она прежде так все создавала, чтобы стояло веками, чтобы никто чужой разрушить не сумел.
— Так и созидала сразу на века? — прищурился Бренн.
— Матушка и огнем, и льдом одинаково владела. Коли недовольна бывала творением своим, то лишь ей под силу было изменить. Ну а коли вовсе не нравилось, так иной стороной дара могла подчистую уничтожить. В оковах твоих сейчас магия Стужи, только сестре под силу развеять, сделать как было.
— Так и дар богини во мне.
— Бога, а не богини! Ее дар в тебе уже иным стал, форму и суть другую принял. Обычное ее колдовство мог бы отменить, а вот скрепленное древними чарами — не выйдет.
— Тогда придется здесь еще отдохнуть.
— Ну, отдыхай! — Огненный бог поднялся и тяжело взглянул на мага. — Сестра всем тебя одарила, и вот благодарность?
Синий лед в ответном взгляде стал подобен сотне кристальных наверший, но ответил плененный маг тихо и без гнева:
— Стуже я вдоволь послужил, слово сдержал, но и отплатил за все сполна. А ты подумай, Яр, так ли надо ее освобождать? Или лучше, чтобы усвоила урок?
Замолчал, не прибавил больше ничего, но огненный бог задумался. Ведь и правда слишком своенравна стала сестра, ни с чьими желаниями не считалась, о себе и собственном удовольствии думала. Такой ли должна быть богиня, в чьих руках судьба половины земли? Этого ли хотела мать, наставляя своих детей править мудро? И что же послужит лучшим уроком для Стужи, как не осознание самой большой потери? Тот, кого любила и кому доверилась, но кого держала рядом на цепи, освободился от нее. Предпочел совершенству и холодной красоте тепло чужой улыбки и нежность в глазах другой. Сколь многим желала Стужа одарить своего воина, а ему это было не нужно.
Может, пробыв здесь пару веков, сестра пройдет через боль, ярость и непонимание, а в итоге осознает и сумеет смириться? И ведь Яр предупреждал отпустить волка. Уж он лучше многих понимал, что человека, подобного Бренну, не удержать рядом ни силой, ни бесценными дарами. Самый великий из чародеев тоже когда-то пытался купить любовь. Пришло время Стужи понять суть управления миром — человеку свободная воля дана не для того, чтобы жить в плену.
— Пожалуй, есть что-то в твоих словах, — обернулся Яр к застывшей богине. Он знал, сестра могла слышать и видеть, даже пребывая в неподвижном сне. — Да и по заслугам получила, что говорить.
Яр вновь окинул взглядом плененного мага. Коробило чувство, что и подозрений об истинной силе ледяного лорда не возникало. Кто мог догадаться, что если перекроить чародея, то влитый дар не просто наполнит тело, а продолжит расти. Успешно Бренн скрывал способности, ни в чем не проявил их выше дарованного предела. Защиту земель не повысил, любимую крепость не укрепил больше прежнего. Наделив силой Весну, Яр точно знал, завершение двенадцатого цикла для чародейки невозможно, потому как смертному не сравниться по силе с богами, это заложено в саму суть поднесенного дара. Вот и Стужа не выстраивала для лорда искусственного барьера, а для бывшего чародея не оказалось границ. Всем рискнул ради своей рыси и скинул ярмо. А ведь предположи богиня хоть на миг, что Бренн способен отразить удар, и могло быть иначе. Не лежал бы сейчас перед Яром беспомощный новорожденный бог северного мира.
Интересно взглянуть, как Бренн стал бы править. Уж капризов от него вряд ли дождешься. Сейчас убить его легко, но в чем смысл? Хотя и отпускать не следует. Раз против родной сестры Яра пошел, то заслужил быть закованным здесь. Коли найдет способ вырваться, пускай путь обратно сам отыщет. Яр во дворец переход открыл лишь благодаря последнему зову сестры, а назад его должна была искра привести, та, которую нарочно на высокой Солнечной горе зажег. Она маяком и служила. Бренн же мог бесплотно скитаться в снежной пустыне веками. Здесь не было дорог и направлений, здесь вся магия, кроме точно наведенных переходов, сбивалась древними чарами.
— Что ж, снежный волк, славно поговорили. Отдам должное твоему уму и тому, что сумел обмануть коварную богиню, а удар умудрился отразить, не заледенев насквозь. Но не наказать за сестру не могу, извини.
Он развел руки в стороны, лицезря усмешку плененного мага.
— Разбивать твой лед своим огнем не стану.
— Неужто мог бы?
— Мы отменять чары друг друга не умеем, вспять обращать, иначе бы не стал просить за сестру, зато расколотить, до основания уничтожить — это запросто. Но я не стану. Сам выбирайся как знаешь. Если справишься, заглядывай в гости. Договоримся, как мир делить будем. Прощай, Бренн.
И огненный бог, бросив последний взгляд на Стужу, исчез.
За дни, проведенные в прежде родном доме у постели Снежки, когда если и засыпала на минутку от усталости, то тут же снова вскидывалась, чтобы услышать дыхание и ровный стук сердца, здесь все побывали: Сизар, Севрен, Нега, муж ее, и даже мальчишки заглянули с наставниками своими.
В один из дней Белонега тихонько ступила на порог, хотя я не помнила времени, когда бы она робела или смущалась.
— Узнать, как ты, пришла, — произнесла.
— Зачем?
— Переживаю.
Она прошла в комнату и села рядом, посмотрела печально на спящую Снежку.
— А прежде не переживала? — не смогла я промолчать.
Кинула взгляд через плечо и заметила мелькнувший за приоткрытой дверью край рукава. Мачеха вновь проследила, кого на этот раз принесло.
У них гостей за последнее время прибавилось, а в деревне пересудов. Только и было разговоров о вернувшейся блудной чародейке и шастающих туда-сюда незнакомцах. И кто такие, откуда, ведь не признавались.
Ни отец, ни мачеха толком не понимали, что происходит, а про Снежку я пока молчала, не умея объяснить. Они, правда, не лезли особо. Когда один из братьев вздумал подшутить, сказал что-то о более всех зачастившем Сизаре, я совершенно случайно жаркую волну создала. Просто рукой махнула в сердцах, а брата о бревна приложило, с тех пор и не приставали с разговорами. Еще Акилы чурались, который умудрился отца на беседу в лес позвать. Там, на могиле матери, и поговорили. Долго обсуждали дела минувших дней, и обратно охотника чародей сам на спине приволок. Тот временно передвигаться без помощи не мог. Теперь вот восстанавливался потихоньку, и явно мечтали домашние, чтобы гостей стало поменьше, а желательно, убрались все с блудной чародейкой во главе восвояси. В мою комнату только мачеха и заглядывала, но не бесед ради, а посмотреть на спящую дочку и вновь попытаться узнать, когда же очнется.
