Арвиальская канва (СИ) - Ахметова Елена (книга регистрации .txt) 📗

— Зато моя пролитая кровь позволила тебе ставить свои условия, — упрямо напомнила я.

— А если бы тебя там убили, я бы их вообще до нитки обчистил, — цинично признал Ланс и все-таки обнял меня. — Сомневаюсь, правда, что это послужило бы достаточным утешением. Почему ты не осталась во дворце?

Пришлось честно обрисовать, что произошло в городе за те часы, что Ланс прочесывал пещеры под Алдеаном. Я не помнила всех арестованных наизусть, поэтому ограничилась тем, что назвала самые значимые имена и сослалась на помощь герцогини Тар-Рендилль. Ланс слушал внимательно, медитативно перебирая мои волосы и не позволяя отстраниться, пока Брианна, прокашлявшись, не догадалась спросить самое главное:

— А ты уверена, что у тебя получится вернуться во дворец после всего, что ты натворила?

— Нет, — честно призналась я.

— Пусть только попробуют не принять ее, — негромко, но почему-то очень внушительно сказал Ланс, и я спохватилась:

— Кстати, о принятии. О какой контрибуции ты говорил с морским князем?

Ланс неохотно позволил мне отступить на полшага и легкомысленно пожал плечами.

— Марк видел твой ежедневник, Лави. Ты сама его отдала.

Я покрылась мурашками с ног до головы и укоризненно покосилась на берег. Марк запрокинул голову, не вставая с песка, и флегматично заметил:

— У него больше шансов добиться пересмотра договора между людьми и фейри и остаться в живых.

Справедливо. Но…

— С чего бы фейри соглашаться на пересмотр?

Ланс досадливо поморщился.

— Ну, положим, на ту утопию, о которой мечтала Гвен, рассчитывать нечего. Фейри не оставят нас в покое. Но, по совести, все наши проблемы — оттого, что магами рождаются. Люди не могут сами выбирать свою судьбу и судьбу своего первенца, и им страшно из-за того, что они не способны ни на что повлиять, ничего исправить. А если вернуть им эту возможность, позволить самим решать, быть им магами или нет, то в первое время все станут отказываться от дара, лишь бы сохранить своих детей. Это потом о магии вспомнят как о социальном лифте, как о способе выбраться из любой безвыходной ситуации… но сначала будет дефицит заклинаний у нас — и голод у фейри. Дефицит заклинаний настанет не сразу и впоследствии послужит только еще одним доводом в пользу принятия дара. Но князья никогда не согласились бы голодать, если бы у меня не оказалось такого рычага влияния, как вина фейри. Это в их святилище зародился бунт. Их предложение сохранить первенца в обмен на убийство моего брата стало тем камешком, что обрушил лавину. Они сами дали нам шанс. Почему бы не воспользоваться им? — Его Величество чуть пожал плечами.

— А как быть с голодом? — робко спросила Брианна. — Он ведь никуда не денется оттого, что у вас есть рычаг влияния.

Ланс белозубо усмехнулся.

— А тут мне здорово помог посол Пилара и его послушная дочь. Он ведь хотел сделать ее королевой не потому, что я такой замечательный. В Пиларе нет ходов под Холмы, нет доступа к фейри и их дарам. Моего отца это вполне устраивало; гораздо выгоднее экспортировать заклинания, чем дарить соседям доступ к своим магам. Но я, пожалуй, готов пожертвовать этим преимуществом и позволить князьям расширить охотничьи угодья.

Я смотрела на него — и будто узнавала заново.

Когда-то я искренне недоумевала, как он успевает поддерживать столько связей среди теневых. В то время как меня едва хватало на десяток доверенных людей, его, казалось, знала каждая шавка в доках. Его ненавидели, его боялись, им восхищались, его любили, его мечтали убить… но не было никого, кто назвал бы его другом.

Вот, выходит, почему. Он и раньше поступал так же: раздавал роли, распределял задания — так, что общую картину видел он один. Изменился лишь масштаб действа.

А сам он, должно быть, не изменится никогда. Как и все фейри. Наивно было надеяться, что я стану для него исключением.

Мне уже выделена роль. Роль самоотверженной королевы, готовой на все ради своего венценосного супруга. Скрывать его ото всех, быть его ширмой, устроить ради него массовые аресты и кадровые перестановки, подписать десятки смертных приговоров… подбросить ему идею — и смиренно ждать, пока он отыщет удобный для себя способ ее реализовать.

Он ведь не собирался дарить пиларцам магов потому, что они такие замечательные. О нет. Он всего лишь предоставлял фейри возможность заключить договор и с ними.

Его Величество не собирался в нем участвовать и давать подсказки, на что следует обратить внимание при обсуждении условий, — а уж князья своего не упустят. Они заключат договор с Пиларом — на условиях старого договора с Далеон-Таром, когда фейри решают, кому быть магом и чьего первенца забрать.

Ланс передавал Пилару не стратегическое преимущество, а бомбу с тикающим часовым механизмом.

Зато как выгодно будет выглядеть в глазах народа королевская чета, добившаяся для людей права самим выбирать свою судьбу!..

…может быть, даже достаточно выгодно, чтобы перекрыть впечатление от будущей королевы, едва не спалившей заживо отчаявшуюся женщину в пещерах под Алдеаном.

— Кроме того, при таком раскладе высока вероятность, что Пилар сочтет договор с фейри достаточной причиной, чтобы достичь компромисса в вопросах заключения торгового союза без кровного подкрепления, и простит мне нежелание жениться на дочери посла, — завершил мысль Ланс, не отрывая от меня взгляда.

Я молчала.

— Признаться, мне было бы спокойнее, если бы ты еще разок запустила в меня чем-нибудь, — задумчиво сообщил Его Величество. — Марк вон вообще был твердо уверен, что ты мне что-нибудь оторвешь, когда узнаешь, на что я его подбил…

Марк насторожился и сел — словно опасался тоже попасть под раздачу и спешил занять более выгодную для побега позицию.

— Я бы оторвала, — вздохнула я, — но, наверное, слишком хорошо понимаю, что на твоем месте поступила бы так же.

А у королев и подавно не спрашивают: «За что я тебя терплю?». Хотя бы потому, что у королевы терпения может оказаться куда меньше.

— Когда состоится этот суд фейри? — спросила я.

Ланс неуверенно дернул плечом.

— Сложновато привязать наше время ко времени под Холмами. Думаю, это не так важно; когда бы я ни пришел, прибуду вовремя.

— Уверен, что они тебе вот настолько задолжали? — скептически уточнил Марк, поняв, что убивать сегодня действительно никого не будут.

— Не настолько, — усмехнулся Ланс. — Но дело не в том, когда я приду, а в том, что приду именно я. Не думаешь же ты, что само время во плоти может опоздать?

Марк уязвленно фыркнул и явно собрался огрызнуться, но тут в игру вступил здравый смысл — разумеется, в лице Брианны. Сестренка оклемалась, осознала, что все в относительной безопасности и даже примерно представляют, чем заняться в отдаленной перспективе, и сделала единственно верный вывод: мы застряли на берегу потому, что никто не знал, что делать прямо сейчас.

— Раз время прибытия значения не имеет, — рассудительно сказала она, — то пора бы вернуться в город, переодеться в сухое и выпить горячего чая, пока никто не простыл.

— Мой экипаж припаркован у потайного входа на второй уровень пещер, — вспомнила я и зябко поежилась. В мокрой одежде действительно было прохладно, несмотря на сезон. — Только, ради всего святого, поведу я сама!

Марк насупился, но возражать не стал.

Экипаж, потрепанный и переполненный, испачканный в песке и почему-то водорослях, долго не хотели впускать на территорию дворца — пока Его Величество не изволил открыть дверцу, не дождавшись приземления, и прямо с высоты подробно изложить, какого мнения придерживается касательно бдительных стражей. Тогда над нами все-таки смилостивились, но я все равно мстительно оставила экипаж на подъездной дорожке, велев запарковать. Страж мученически покосился на мокрые сиденья и посторонних людей, выпрыгивающих из салона, но возражать не рискнул.

Не остановившись на достигнутом, я лично провела Брианну и Кая до гостевых покоев для высокопоставленных лиц и велела проводить их к ужину. Хотела еще забежать в королевский кабинет, но Ланс устало закатил глаза и бесцеремонно утащил меня в свою спальню — благо до нее было рукой подать.