Серая мышка для черного волка (СИ) - Чащина Татьяна (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Меня отдали на попечение Марты. Мужчина с хвостиком забрал мою сумку.
Я провожала взглядом Криса. Он не оборачивался, тихо что-то говорил своим ребятам, а меня тянули в салон машины. Я в безопасности, но дрожь не утихала. Я очень беспокоилась, что всё-таки втянула Кристофора в разборки. Справится ли он, и какими методами справится.
— Наталья Викторовна, ты не беспокойся, — Марта забралась со мной на заднее сидение и взяла меня за руку. На моей коже сияли синяки после свидания с Любимом. — Кристофор Викентьевич с людьми умеет общаться.
— Это точно! — усмехнулся мужчина за рулём. — Я Фрол.
— Мой близкий друг, — улыбнулась Марта.
— Сука, — тут же буркнула недовольная Катя с переднего сидения.
— Это лучше, чем чужих мужей отбивать! Паскудница.
— Такую любой бросит, — отвечала маленькая.
— Какую такую?! — зарычала Марта.
— Тихо! — рыкнул Фрол, и в салоне воцарилась тишина.
Я оглянулась, прощаясь со своим домом. Чувствовала облегчение и в то же время не верилось мне, что мои страдания закончены.
— Да, Наталья Викторовна, — водитель настроил зеркало заднего вида и посмотрел на меня. — Девять всё решит гладко.
— В отличие от брата Марко, он не станет буянить, — кивнула Марта.
Марко. Марко Поло и Христофор Колумб. Интересный выбор имён.
Тишины в машине Фрол так и не добился. Девушки пререкались и обзывались. Бывшая и нынешняя жёны Стёпы были непримиримы.
Мы выехали из города, минут через пятнадцать добрались до посёлка у леса. Знакомый дом ночью было не узнать. По фасаду от первого до третьего этажа мерцали огоньки. На входной двери красовался сияющий рождественский венок из еловых лап и колокольчиков. И во дворе была наряжена небольшая ёлочка.
Фрол вошёл в дом. Я отказалась снимать дублёнку в прихожей, потому что под верхней одеждой было разорванное в клочья платье. Расстегнула сапоги и голыми ногами шла по гладкому паркету, по широким ступеням веерной лестницы. Наверху в холле горел один ночник, и было тихо.
— А дети спят? — спросила я. Было около одиннадцати часов. Такие, как Гоша с Егором вряд ли рано ложатся.
— В лесу, — получила я странный ответ от Марты.
— Так поздно? — удивилась я, следую за провожатыми.
— На лыжах катаются, — сказал Фрол и открыл дверь в комнату рядом с туалетом, где меня заперли мальчишки.
От детской моя спальня отделялась холлом. И то хорошо, не рядом с хулиганами. На двери и замок был неплохой, и снаружи так просто не запереть. Настороже нужно быть, когда рядом такие мальчики живут.
Загорелся яркий свет. Комната была небольшой, по сравнению с детской, и огромной, по сравнению, с той конурой, что я занимала в квартире бабушки. У стены стояла широкая кровать, на ней были накиданы шёлковые подушки, и покрывало тоже было чудным наощупь, с вышивкой райских птичек. У кровати мохнатый белоснежный коврик. Фрол оставил мою сумку у большого шкафа с зеркальными створками и ушёл.
— Тут есть душевая, — показывала мне Марта. — Если стол нужен письменный или ещё что, говори не стесняйся.
— Спасибо. А Крис когда вернётся?
— Вот этого я не знаю. Ты связь с ним держи, — она рассмеялась. — Ну, и парочка! Как вы нашли друг друга? Тихоня и молчун. Не скоро у вас детишки появятся, ой, не скоро.
Заливаясь смехом, она закрыла за собой дверь, оставив меня одну.
Я подошла к большому окну и посмотрела на высокий забор, за которым глухой стеной возвышались хвойные деревья, усыпанные снегом.
Кто разрешает детям в темноте кататься на лыжах, да ещё и по глухому лесу?
Я задёрнула плотные шторы нежно-голубого цвета и решила закрыться на замок.
Из сумки я извлекла свою пижаму. Она протёрлась в нескольких местах, зато не бабушка выбирала, а мама. Была она приятного розового цвета на байке, а в доме Кристофора всегда прохладно.
Маленькая душевая казалась мне очень комфортной и современной. Я сняла дублёнку, стараясь не смотреть на своё отражение в зеркале у сияющей белизной раковины. Стянула остатки алого платья и опять заплакала. Нескоро я покажусь Крису без одежды. Тело всё было в синяках, укусы опухли и болели. Я вступила в поддон и обнаружила вкусно пахнущий гель для душа. Аромат малины. Чуть касаясь изувеченной кожи, я отмывала чужие прикосновения, отвратный запах старика. Ещё бы воспоминания смыть, но не получалось даже отвлечься. Перед глазами опять сморщенное лицо, жуткий половой орган насильника.
Я стояла под лейкой, пока не устала. И даже, когда купание было закончено, я продолжала себя чувствовать грязной. Белое полотенце было очень мягким, впитывало влагу быстро, не пришлось вытираться и беспокоить раны на теле. Быстро одела пижаму и намотала полотенце на голову.
Так я и мечтала жить. Одна в уютной комнате. В безопасности. Отключила яркий свет, обошлась маленьким ночников в виде цветка у кровати. Взяла телефон, а там сообщение: «Всё хорошо, ложись спать. Я скоро приеду».
В дверь постучали.
В первое мгновение, я запаниковала и не сразу успокоилась. Пока не услышала голос Егора:
— Наталья Викторовна! Марта на ужин зовёт.
— У нас еда по расписанию. Пойдёмте с нами, — присоединился к приглашению Гоша.
Я улыбнулась и поспешила открыть дверь. Я действительно люблю детей. После встречи с Любимом, мальчики уже не казались исчадиями ада.
За дверь стояли парни, румяные, взъерошенные и очень уставшие. В широких футболках и широких шортах они выглядели спортсменами, которые выложились на тренировке. Может, к лучшему, что их заставляют бегать по лесу перед сном, ведь в них так много энергии.
— Капец, пижамка! — скривился Гоша.
— Кто тебя ударил? — строго спросил Егор, в его голосе были до боли знакомые, властные нотки Карачуна.
Я очень невнимательная, возможно, поэтому меня так легко обмануть. Дом снаружи трёхэтажный, а внутри только два этажа. Лестницы выше не было. А я сразу и не заметила.
Оказалось всё просто: Крису и его племянникам принадлежала одна небольшая часть дома с отдельным входом, другие помещения, включая третий этаж, занимал клан.
Слово «клан» у меня ассоциировался исключительно с итальянской мафией. Именно так я его и представляла. В большой столовой, в которую мы попали через двустворчатую дверь, располагающуюся рядом с кабинетом Криса, за длинным столом расселись женщины и двое мужчин. Еду приносили с кухни, расставляли тарелки и чашки. Из большой супницы разливали по тарелкам густую солянку.
Фрол и ещё один невзрачный мужчина в доме остались по приказу Кристофора. Женщины, включая Марту и Катю, были не старше тридцати, модно одетые и причёсанные. Ко мне отнеслись, как к ребёнку, старались всё рассказать и показать. А я радовалась, что на моём старом халатике есть капюшон. Я ведь спросила у мальчишек, как одеваются в этом доме. Они ответили: «итак сойдёт». Мне было так стыдно, что все женщины с макияжем при параде, а я, как замухрышка, в потёртых розовых штанах и тапочках на босу ногу.
За столом около пятнадцати мест было свободными. Мальчишки сели напротив меня. Думала, безобразничать будут, но они накинулись на еду и вели себя вполне сносно, только чавкали и хрюкали. Поставила в голове галочку, рассказать им об этикете.
Разговоры за столом были мне не понятны. Какая-то фирма застройщик отказалась закрываться по просьбе Криса, тем самым пошла на конфликт. Марта строила глазки Флору, Катя с двумя блондинками и одной рыженькой сцепилась в споре о том, на кого надо переписать фирму застройщика.
И только пронзительный взгляд голубых глаза незнакомого мужчины меня сильно беспокоил. Он смотрел пристально сбоку. Я мужчину не видела, но чувствовала всем телом его внимание. Руки пришлось держать на столешнице, чтобы унять дрожь. От пережитого кошмара остался мандраж, и этот взгляд…
Я боялась посмотреть на незнакомца, поэтому уставилась на Егора с Гошей, которые уплетали уже вторую порцию и становились совсем вялыми и неразговорчивыми. Пора спать. И мне тоже.
Когда мальчики сказали, что всё было очень вкусно, особенно хлеб, я тоже поднялась с места, украдкой кинув взгляд на незнакомца. Это был сухопарый мужчина с белой кожей и темно-русой копной волос. Он некрасиво улыбался, по-звериному как-то, и рассказывал пошлый анекдот Флору. Глаза его большие и круглые прищурились, он резко кинул взгляд на меня, и я тут же посмотрела вслед уходящим мальчикам.
