Елена - чудовище для демона и дракона (СИ) - Жнец Анна (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
— Да как ты смеешь, — прошипела рыжая, и стало ясно: рассвет он не встретит.
И пусть. Он не пойдёт с ней. Не сдвинется ни на шаг. Хочет, пусть убивает здесь.
На лице соперника читался откровенный ужас, рыжая раздулась от бешенства, зато возлюбленная перестала смотреть на Вождя, как на пустое место. Взгляд скользнул по голой гладкой груди, зацепился за мускулистый живот, проследил дорожку волос, сбегающую за пояс низко сидящих штанов. Вождь сглотнул. Его оценивали.
— Не сердись, Лиалэ, — сказала среброволосая, — я, пожалуй, воспользуюсь твоей щедростью. Если не возражаешь, этого мужчину я возьму себе.
Облегчение сбило с ног, как несущийся на охотника вепрь. Смерть откладывалась. Завтра рыжая вернётся и отомстит с особой жестокостью, но прежде над головой вспыхнет солнце исполнившейся мечты. Сегодня он узнает, каково разделить постель с той, кого любишь. Заласкает Маир до изнеможения, станет целовать как в последний раз, потому что, скорее всего, это последний раз и будет. Последний и единственный.
Рыжая ведьма поджала губы, недовольная тем, как повернулись события.
— Этот… этот… — от злости чародейка с трудом подбирала слова, — он…
— Не волнуйся, сестра, — Маир мягко улыбнулась. — Дерзость его будет наказана.
Глава тринадцатая
В которой настойчивость вознаграждается
Рыжая удалилась, яростно сверкнув глазами и прихватив с собой мальчишку, — кто-то утром не досчитается зубов.
— Можешь идти, — сказала Маир, и радостное возбуждение от мысли, что мечта вот-вот исполнится, сменилось холодом. Его пожалели. Ни тренированное тело, ни лицо с правильными чертами, ни грубая обнажённость не привлекли ведьму. С присущей ей добротой Маир пожалела чужую игрушку, которую хотели сломать. Сама играть в неё чародейка не собиралась.
Он настолько некрасив? Что с ним не так? Каждый женский взгляд, брошенный в его сторону, был полон желания. Почему же сейчас, когда этого внимания он так жаждал…
Вождь опустился на колени. Поднял взгляд, облизал губы, впервые не подчиняясь, а соблазняя.
— Возьми меня.
Как же он ненавидел чувствовать себя уязвимым, но сейчас мечтал оказаться на спине — в этой беззащитной позе. Но лучше сверху, накрывая любимую горячим телом.
— Меня не надо спасать, — хриплый от желания голос. — Если ты пришла за наслаждением, а все ведьмы приходят сюда за этим, то лучшего варианта тебе не найти.
Маир иронично вскинула бровь.
— Ты красивый. И наглый. А я люблю послушных.
«Проклятье! Неверный ход».
— Я послушный, — поспешил заверить Вождь. — Я стою перед тобой на коленях.
Чародейка усмехнулась, и он продолжил:
— У меня умелый язык и нежные руки. Я знаю, как доставить женщине удовольствие.
Мог ли он подумать, что когда-нибудь будет стоять на коленях и страстно, с придыханием произносить столь унизительные слова? Но он произносил. И готов был унизиться ещё больше, лишь бы его мечта исполнилась.
Сердце взбесилось. Неужели… Да! С мягкой улыбкой любимая поманила его за собой. Чем дальше они углублялись в лес, тем плотнее стояли деревья, гуще сплетались кроны, и меньше света пробивалось сквозь кружево веток. Под ногами хрустела хвоя. Над головой шелестели листья. Кричали, хлопая крыльями, вороны. Маир шла, не оглядываясь. Волосы чародейки серебрились, как лунная дорожка на тёмной поверхности озера, и вели его в лесном сумраке. На краю оврага ведьма остановилась и взглянула на Вождя, словно спрашивая: «Не передумал?»
Передумал? Смешно. Он умирал от желания, едва соображал, где находится и как будет искать обратную дорогу. Подобрав юбку, Маир начала спускаться. Стены оврага были выстланы мхом: ноги скользили, и половину пути Вождь проделал, пересчитывая спиной камни и выступы. Наконец падение прекратилось. Каким-то образом ведьма оказалась внизу первой. Протянув руку, помогла ему встать.
Здесь, в лощине, окружённой высокими соснами, будто сгустилась ночь. Мох был мягким, как звериная шкура, и влажным, так что штаны — единственная его одежда — вымокли. Отличный повод от них избавиться.
Будь его воля, он бы уже сжимал возлюбленную в объятиях, но мужчины в Болотах решать ничего не смели — приходилось терпеливо ждать указаний. Маир кивнула, и Вождь снял штаны. Ведьмы раздевались редко, и, похоже, любимая не собиралась радовать его красотой обнажённого тела. Но хотя бы прикоснуться к себе она позволит?
Прямо из воздуха, как это делали все ведьмы на его памяти, Маир извлекла пузырёк со знакомой ядовито-зелёной жидкостью.
— Не надо, — прошептал Вождь, чувствуя на языке фантомный вкус горького зелья. — Я могу без этого.
Он мог, и, проследив взглядом за дорожкой волос, спускающейся от пупка, Маир в этом убедилась. Даже под воздействием любовного напитка Вождь не был так отчаянно возбуждён, как сейчас. Предвкушение крупной дрожью разбегалось по телу.
— Ты красивый, — сказала Маир.
Комплименты Вождю говорили часто. В том числе и когда душили, наслаждаясь его агонией. Да и Маир смотрела на него не восхищённо, а оценивающе, как на вещь совершенной формы. Неважно. Главное, что для любимой он достаточно привлекателен и, если хорошо себя проявит, сможет рассчитывать на повторную благосклонность.
Приблизившись, чародейка выкрутила его сосок. Десятки женщин до неё делали с Вождём то же самое. Грудь и пресс всегда удостаивались особого внимания. Соски теребили до тех пор, пока прикосновения не становились болезненными. Он морщился, но отстраниться не смел. С любимой даже эта ненавистная ласка воспринималась иначе. Тело выгибалось от острого непривычного удовольствия.
«Коснись меня».
Полностью обнажённый, он стоял перед одетой ведьмой, смотрел на приоткрытые губы и думал, как бы ощущался её поцелуй. Его никогда не целовали. Но и сегодня разнообразить опыт не удалось: огладив влажную плоть, Маир взглядом приказала Вождю опуститься на землю.
Обычно от мужчин ждали покорности. Но у каждой чародейки определение покорности было своё, и, как себя вести с Маир, Вождь не знал. Часто его заставляли лежать неподвижно, вытянув руки вдоль туловища. Порой, одурманенный зельем из можжевеловых ягод, он не мог пошевелиться при всём желании. В большинстве случаев Вождь предпочитал, когда от него не требовали активных действий, но конкретно в этом — едва держал руки при себе. Он молился Защитнику, чтобы его любимая оказалась из тех решительных женщин, которым и партнёры нравились соответствующие. Такие даже сами не возражали полежать на лопатках.
Пока вождь сомневался, позволено ли ему прикоснуться к серебристым прядям или острой скуле — и что, если не позволено, а он рискнёт — Маир приподняла юбку и оседлала его бёдра. И Вождь умер. До этого момента он не жил.
Какое волшебство могло быть в обычном соприкосновении тел? Чем эти влажность и жар отличались от испытанных ранее? Была ли причина в том, что кровь по венам бежала чистая, не отравленная приворотным зельем? Или что женщина, скачущая на нём, казалась желанной до дрожи?
Вождь не знал, куда деть руки. Ладони норовили опуститься на округлую грудь. Он не посмел — невесомо дотронулся до бедра. Ведьма склонилась над лицом, и серебристые волосы защекотали кожу. Губ коснулось её дыхание.
Глава четырнадцатая
В которой бог вынужден просить о помощи, потому что раю угрожает опасность. Ретроспектива
Впервые на своей памяти верховная жрица Света не знала, что делать, — вернее, знала, но от возможных вариантов становилось дурно. Тысячи лет прошло с тех пор, как извергающиеся вулканы уничтожили девяноста процентов территории Ордена. Погибшие давно оплаканы, страхи забыты, быт налажен. И пусть приходится ютиться на пятачке, накрытом защитным куполом, по сравнению с городами смертных, не так этот пятачок и мал.
Под магическим колпаком зелено. Кукольные домики сверкают на солнце красной черепицей. Утопают в цветах. От крыльца к крыльцу тянутся гравийные дорожки. По краям мерцают садовые светильники. Над тихими улочками витает атмосфера неги, а сами они словно иллюстрации к детским сказкам.
