Маруся. Столичные игры - Гончарова Галина Дмитриевна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗

– Мало.

– Знатная, красивая, умная женщина. Тоже редкость.

– Вдова с подпорченной репутацией. Я-то надеялась, хоть это отпугнет стервятников.

– У вдов практически не бывает подмоченных репутаций. Вам очень многое дозволено, Мария Ивановна.

– Плохо. Не то, что дозволено, а просто – плохо. Я не смогу вот так от всех отбиваться…

– И не надо. Выберите кого получше, выйдите замуж.

Я посмотрела на собеседника как на недоумка. Благовещенский смутился и спрятался за чашкой кофе. Вот и правильно, нечего тут!

– Александр Викторович, вы видите мою семью. Сколько пройдет времени, прежде чем меня попробуют заставить отказаться от них? Сутки? Двое?

Ответом мне было молчание.

То-то же.

– Пейте кофе, Александр Викторович, – вздохнула я. – Я пойду одеваться ко двору, кажется, платье уже доставили. Как-то все очень неположительно складывается, вы не находите?

Находил. Но и что сказать – не знал. Оставалось молча пить кофе.

Когда я спустилась вниз, уже одетая, одобрили все. А Александр Викторович даже дар речи потерял. И было от чего.

Платье было очень удачного фасона – подчеркивало мои достоинства, тонкую талию и высокую объемную грудь, и уменьшало недостатки. Плотная гладкая юбка зрительно удлиняла ноги, лиф обрисовывал грудь, глубокий вырез отлично маскировался плотной черной сеткой, камея у горла привлекала к нему внимание, а отделка черным стеклярусом вообще была то что надо. Бусинки поблескивали и покачивались в такт движению.

Красота!

Украшений – камея и маленькие сережки с перламутром.

Волосы уложены в строгую прическу, тяжелый узел на затылке, несколько выпущенных локонов, массивная заколка, тоже с перламутром. Вуаль мне не полагается.

На руках ни колец, ни браслетов.

Траур.

Но даже траур может быть соблазнительным.

– Маша, ты шикарно смотришься, – отмер братец.

Я подмигнула ему.

– Как ты думаешь, получится соблазнить императора?

– Зачем его соблазнять? – отмер Благовещенский.

– И правда. – Я сделала вид, что погрустнела. – Незачем, но вдруг? Как-никак, такая добыча на дороге не валяется! Потом правнукам рассказывать буду!

Ваня первый понял, что я шучу, и фыркнул.

– Маш, смех-смехом, а правда, может, тебе попроще одеться?

Я покачала головой.

– Ванечка, это минимум. Даже меньше минимума, если я еще проще оденусь, меня просто не поймут.

– Плохо. Ты слишком хорошо выглядишь.

Я вздохнула.

– А буду выглядеть плохо – проявлю неуважение еще до встречи с его императорским величеством. И так плохо, и этак. Ладно, будем надеяться – пронесет. Там, при дворе, куда как симпатичнее дамы бегают, и на все готовы. Я вообще не интересна в таком раскладе.

– Я бы не был так уверен. Вы очень… вы выглядите, Мария Ивановна… – отмер Благовещенский.

Я махнула на него веером. Тоже черным, кружевным, кто бы сомневался.

– Выгляжу. Будем надеяться, все обойдется.

Мы все надеялись, и, кажется, на одно и то же.

На кой черт, правда, я императору? Оставьте меня в покое, а? Ведь так хорошо жилось в Березовском, если не считать всех этих убивцев? Так уютно…

Домой хочу. А надо – во дворец.

У-у-у-у-у-у-у…

Роскошь и красота.

Мрамор, позолота, картины, гардины…

Описывать?

Зря тратить время и силы. Но Версаль по красоте явно не дотягивал. Хотя это – мое личное мнение, а не французов.

Вот и кабинет, в котором нам прошлый раз давали аудиенцию.

Я робела.

Вот как хотите, я не трус, но я боюсь! Страшно же!

Я иду к человеку, который одним движением брови может вообще стереть меня из истории. Была – и нет. А на нет и спроса нет.

Прошлый раз разговаривали с моим мужем, я вообще была для декорации, а вот сейчас…

Страшновато.

Но действовать все равно надо. Я вошла в кабинет и склонилась в глубоком реверансе. Долго ждать не пришлось.

– Поднимитесь, княжна. Прошу вас, проходите.

Княжна.

Это важно. Не госпожа Храмова, не «сударыня», не «Мария Ивановна», именно княжна. Его величество подчеркивал достаточно высокий статус собеседницы, и разговаривать он собирался с аристократкой.

Я еще раз поклонилась и послушно опустилась в предложенное мне удобное кресло.

– Благодарю вас, ваше императорское величество.

Статус. Я – гостья. Уважаемая и нужная, это видно. А вот зачем нужная – неясно. А то к рыбке фугу тоже со всем почтением относятся, а потом – на сковородку.

– Полагаю, княжна, вы гадаете, зачем я вас вызвал?

И молчание. Я развела руками, понимая, что это не тот случай, когда надо играть в переглядочки.

– Ваше императорское величество, ваше дело приказать, наше дело подчиняться. А думать… я всего лишь женщина. Я не смогу понять всех ваших замыслов.

Иван Четырнадцатый явственно расслабился.

– Не принижайте себя, княжна. Вы не просто женщина, вы маг земли, вы умная женщина.

– Благодарю вас, ваше…

– В приватной обстановке разрешаю называть меня – государь. Сэкономим время.

– Благодарю вас, государь.

– Неужели у вас не было даже догадок, зачем я вас вызвал?

Я пожала плечами.

– Государь, полагаю, вы мне сейчас об этом скажете. К чему тратить время на глупые мысли глупой женщины?

– Княжна, вы меня радуете. Я понимаю, что нашел в вас Сергей Иванович.

Я промолчала.

Понимаешь? Ну и молодец, оставайся при своем понимании! А мне скажите наконец, какого ежа рогатого я здесь делаю?

Его величество мило улыбнулся.

– Княжна, скажите, у вас есть мечта?

Хм? Меня что – собираются купить?

– Да, государь. У меня есть мечта.

– И какая же?

– Я хочу стать первой женщиной-агрономом.

– Кем?!

А приятно, черт возьми! У его величества форменным образом отвисла челюсть, и я не упустила своего шанса.

– Государь, давно известно, что в год человек съедает примерно сто килограмм хлебных продуктов, сто килограмм картофеля, около ста килограмм овощей и фруктов. Это я еще не учитываю мясо, рыбу и молочные продукты. А говорю только о том, что важно мне. Все это фрукты и овощи, все это зерно кто-то должен выращивать. Население империи под вашим чутким руководством растет, а вот площади вряд ли прибавятся без войны. Можно сделать определенный вывод. Либо мы увеличиваем число посадок и требуем с крестьян больше, либо заменяем сорта овощей, фруктов, зерна, которые дают плохой урожай, на нечто более высокоурожайное. Весь последний год я занималась этим вопросом, именно как маг земли, и, если позволите, пришлю свои выкладки.

Его величество даже головой помотал.

– Выкладки, княжна?

Видимо, от меня ждали чего-то более женского. К примеру: «семью», «детей», «свой салон в Париже».

Ага, щас!

Семья у меня есть, дети тоже, а салон в Париже… Да мне эта гадость не нужна в принципе. Не то что в Париже, а в жизни.

– Ваше величество, излагать все это на словах долго, да и цифр получилось много. Сколько мы получаем с гектара при использовании той или иной культуры, сколько получаем с магически улучшенной, сколько можем получить, к чему надо стремиться…

На меня поглядели с явным интересом.

– Присылайте ваши выкладки, княжна. Я лично их прогляжу.

– Благодарю вас, государь. Могу ли я попросить о милости?

– Какой именно, княжна?

– Государь, если вы будете кому-то показывать мои выкладки, прошу не упоминать обо мне как об авторе.

– Почему же, княжна?

– Потому что мужчины могут быть не вполне объективны, государь. Особенно когда речь идет о женщине в науке.

– Пожалуй. Да, княжна, вы меня озадачили.

Я изобразила смущение.

– Прошу простить меня, государь, если я была дерзкой.

– Нет-нет, не стоит извиняться. Но я полагал, что у вас есть более… дамские мечты.

У меня еще и дамские сумочки есть, и дамские недомогания.

Дамские мечты?