О, мой король! (СИ) - Питкевич Александра "Samum" (лучшие бесплатные книги txt, fb2) 📗
Поцелуй был нежным. Король оставался напряжен, под руками, сквозь сюртук, ощущались каменные мышцы. Но меня не неволили, а скорее пробовали, смакуя каждый миг. Я же просто чувствовала. Ощущала, как по телу вверх поднимается волна, делая мышцы непослушными, жесткими. Напряжение расходилось волнами, вместе с дрожью, будоража. Даже под платьем, я, кажется, ощущала чужое касание. Руки мужчины скользнули по спине. Одна остановилась на талии, притягивая ближе. Другая метнулась вверх, по шее, пробираясь сквозь плетение, окончательно растрепав прическу. И неожиданно сжалась, натягивая пряди, фиксируя голову.
Сердце ухнуло о ребра, поцелуй замедлился. Роан, не давая мне двинуться, кажется, наслаждался этой пыткой, не позволяя и самому себе поддаться желанию. Не давая мне сбежать.
Я тихо застонала в горячие губы мужчины, чувствуя, что напряжение достигает апогея. Казалось еще немного, и мои ноги перестанут держать, подогнувшись. Я одновременно и парила, и готова была упасть, когда Роан отстранился, улыбаясь. Мне показалось, что именно с таким взглядом это опасный мужчина впервые сел на трон.
— Думаю, все у нас будет хорошо, Лита Хоонская, моя будущая королева.
И тут мне в голову закралась опасная мысль: а что если никто не собирается на мне жениться? Что, если это просто уловка, дабы заманить меня в королевскую постель?
**Несколько дней прошло в странном тумане. Вокруг меня словно витали магические искры, наполненные стремительно развивающимися событиями. И попытками Роана Лимейского меня соблазнить. Да, король обещал держать себя в руках, дать мне время, но с каждым днем его ласки становились все откровеннее, а мое сопротивление все слабее.
В какой-то день, завтракая за маленьким столиком на балконе своих покоев, я поняла, что сегодня все будет иначе. Арианна и Филипп уехали из столицы, а Сьют отсутствовал во дворце, так что меня не звали за общий стол. И вот, глядя в сад, наблюдая за тем, как солнечные лучи скользят по цветам и деревьям, я поймала «предчувствие».
Ощущение было настолько ярким, что я едва не задохнулась. Еще ничего не произошло, а меня накрыли восторг и нега. Радость и свет. Словно настало утро моего пятого дня рождения. Где-то в гостиной горой должны лежать подарки, а к обеду станет съезжаться родня. Затем будут игры и бал!
Не зная, чем вызвано подобное, я отставила чашку и откинулась на спинку стула, пытаясь отдышаться.
Я почти справилась со странным ощущением, как в дверь постучали. Прошло несколько минут, пока служанка открыла двери, пока посетитель добрался до моего балкона. И вот в дверном проеме, словно в белой раме, показался Роан.
— Доброе утро, княжна. Как спалось?
Вспомнив, как именно мне спалось и что мне снилось, я невольно покраснела. Жар залил шею, стремительно поднявшись по щекам. С трудом отогнав навязчивые образы, я попыталась принять спокойный вид, и пролепетала:
— Спасибо, все хорошо.
— Надеюсь, — фыркнул король. Кажется, мои мысли для него тайной не были. И все же мужчина не стал развивать тему. Окинув взглядом сад внизу, Роан опять посмотрел на меня. — Я бы хотел объявить о нашей помолвке. Это поможет сохранить вашу репутацию, избавит меня от настырных притязаний девиц на выданье и страстных вдов. И, кроме того, полностью развяжет руки Ари. Впрочем, сестра и так не сильно страдает, оглядываясь на приличия, но как я ее понял, хотела бы готовить свадьбу открыто. Что вы скажете?
Я, признаться, ничего не могла сказать. Просто сидела и моргала. Ощущение, что все происходящее — просто сон, с каждым мигом моего пребывания во дворце только крепло, а теперь этот мыльный пузырь воображения просто в один миг взял и лопнул! Объявление о помолвке — это уже очень серьезный шаг.
— Лита? Все в порядке? — Роан нагнулся, касаясь моей щеки ладонью. Осторожно, нежно словно боясь повредить.
— Да, — вынырнув из задумчивости, я сумела улыбнуться.
— Да, в порядке, или да, согласна? — глаза впились в меня колючим, внимательным взглядом, словно король боялся что-то упустить, какую-то смену эмоций.
— Все сразу, — фыркнула я, неожиданно рассмеявшись. Губы монарха растянулись в ответной улыбке.
— Замечательно. Тогда вам пригодится это, — Роан, с совершенно невозмутимым выражением лица поднял мою руку, и быстро надел на палец кольцо. Полюбовавшись немного, как украшение сидит, король выпустил мою ладонь и отступил, ожидая реакции.
Сердце стучало в ритме рила, пока я изучала блеск темно-красного камня, обрамленного белям золотом.
— Мне показалось что этот цвет вам будет лучше всего подходить. Тем более, одна из двух главных парюр королевы, кажется, из этих камней. Вам… тебе будет очень красиво.
Роан замолчал, ожидая вердикта, а я, повинуясь порыву, поднялась со своего места и поцеловала мужчину. Впервые сама.
Глава 7
Роан вернулся вечером, держа в руках стопку каких-то бумаг и большую шкатулку. Я отдыхала с книгой у камина. Оказалось, что во дворце очень большая библиотека, куда меня пустили по первой же просьбе. Кажется, эта жизнь была не такой унылой, как мне казалось в первый миг.
— Рад сообщить, что совет принял объявление о нашей помолвке почти благосклонно. Не знаю, что больше подействовало: молчаливое присутствие Филиппа, или то, что я их не спрашивал, а ставил в известность. Но тебе бы стоило видеть вытянутые морды некоторых лордов, что до этого пытались подсунуть мне своих дочерей и племянниц.
Король рухнул в кресло рядом, улыбаясь.
— Кажется, твое появление смешало немало планов. И не только моих.
— Это тебя успокаивает? — фыркнула я, рассматривая мужчину в свете огня. Во дворце не было холодно, но треск пламени делал комнату более уютной, позволяя расслабиться.
— Хм, можно и так сказать. Как твой день?
— Немного скучно, — скорее из вредности, произнесла я, ожидая, как на это ответит Роан.
— Да, я так и думал. Ари вернется через день-два, тогда станет повеселее.
— Мне не нужна нянька. Нужно только дело. Вышивать целыми днями или читать я не могу. Может, лет через шестьдесят…
— Не сердись. Ты пока слишком уязвима, даже в статусе моей невесты. Рядом с Арианной будет безопаснее. Тем более, ей нужно вводить тебя в курс дел.
— Она сказала: после второго ребенка. Какие дела?
— Ну, это управление двором, а вот какой-нибудь фонд можешь взять сразу. Сестра за всем не успевает, а доверять тут особенно некому пока. Да и вообще, мы не самое дружелюбное семейство, чтобы кого-то постороннего в свои дела впускать.
— Но и я посторонняя, — растерянно пролепетала, от неожиданности выпустив книгу из рук. Та с глухим стуком упала на пол, раскрывшись на середине. По моим меркам все шло как-то очень быстро и легко. Если не брать в расчет первой встречи.
Роан медленно поднялся, нагнулся за книгой и отложил ее на ближайший столик. А затем навис надо мной, упираясь в подлокотники кресла. От сладостного предвкушения у меня перехватило дыхание.
— Ты, — меня поцеловали в кончик губ, — не можешь быть чужой.
Еще один поцелуй, с другой стороны.
— Ты — моя невеста, — поцелуй достался виску. — И принадлежишь нашему семейству.
От коротких, легких касаний губ кружилась голова, словно я выпила изрядно вина.
— И даже если ты вздумаешь сбежать, — рука, оторвавшись от подлокотника, прошлась по шее, будоража кожу, — у тебя ничего не выйдет.
Мне больше не было страшно. Мне стало нестерпимо жарко. Платье давило и мешало дышать, сковывало. Или это все из-за огня? Может, дело в этом?
Рука Роана скользнула к подолу, потянув его вверх. Король внимательно следил за выражением глаз, словно ждал протеста, но голос куда-то подевался. Все вокруг затопило ожидание и предвкушение.
Мозолистые пальцы коснулись бедра, прошлись по линии шелковых чулок, добрались до белья… а дальше меня поцеловали. Сильно, страстно и как-то очень голодно, словно Роан сгорал от жажды, а я была его единственным живительным источником. Только я и сама задыхалась. Особенно воздуха перестало хватать, когда проворные, и такие бессовестно-смелые пальцы скользили под белье. Едва не задохнувшись, тихо вскрикнула, ухватившись за запястье мужчины. Роан замер, ожидая, что его оттолкнут, но я медлила. Миг, другой. У моих губ самодовольно хмыкнули и руки возобновили движение, заставляя замереть. Невероятные, странные, пробирающие до самого нутра ощущения заставляли тело то вздрагивать, то застывать недвижимо.
