Разыскиваем маму. Срочно. Том 3 - Лира Алая (читать книги без регистрации .TXT, .FB2) 📗
– Иначе Дитрих хвост открутит? – спросила я.
– Иначе мне его может накрутить кто-то из поместья. Тут магов столько, что куда лапой не ступи – везде будут. Да и Беллен – это не шутка. До Дитриха ему далеко, но до Дитриха всем нам далеко, а так… Умный, зараза, может что-то заподозрить.
– И что лучше сделать? – Насколько разумно упрямиться и оставаться в поместье? Может, вырубить Даниэля, снять печать – и все с собой.
Я бросила быстрый взгляд на мальчишку – тот аж вздрогнул. И словно мысли прочел:
– Я знаю, что снятие этой печати может быть только добровольным!
– Да-да, хорошо вас учили, – буркнул Соломон. – Три дня. За три дня, если Виктория где-то в поместье, я найду ее. Или, если она где-то во владениях Шаренсата, ее найдут люди Дитриха. В ином случае – снимаем с тебя печать, Даниэль, и уходим. Или не снимаем, но уходим. Выбор за тобой. Пошли к тебе обратно в комнату, моя прекрасная леди, надо бы еще поболтать.
Болтал в итоге не Соломон, а я сама. Нет, он тоже что-то говорил, по крайней мере, ответил, что со мной или без меня остался бы в поместье, чтобы поискать Викторию – слова Даниэля нужно было проверить. И добавил, что волноваться не о чем – все нужные люди предупреждены об изменении плана и страхуют нас на случай непредвиденных ситуаций.
А потом я подробнейшим образом, не упуская ни единой мелочи, рассказала о своих приключениях. Или злоключениях? Сейчас уже все виделась в более радужном свете, но тогда…
– Это странно, – сказал Соломон. – Это очень и очень странно.
– Что именно? – Я присела на кровать рядом с разлегшимся котом и тут же вляпалась в шерсть.
Надо бы заметить, что Соломон остатки шерсти терял не менее активно, чем ранее.
– Поведение Беллена Шаренсата. Он вспыльчивый, не отрицаю. Но не дурак. Бить артефакты из-за гнева… Может, конечно. Но только если у него есть хотя бы один в запасе. А чтобы совсем без них остаться. Очень, очень странно.
– Но химера меня больше не о чем не предупредил, – заметила я.
– Вот поэтому я и говорю, что все ужасно странно. Беллен очень хитрый и продуманный. Мне иногда кажется, что даже его вспышки гнева – имитация. Больно они уж к месту бывают, – пробормотал Соломон. – Ладно, утром станет виднее. Уже поздно, отдохни. Тебя тут хоть покормили?
Я мотнула головой.
– Изверги, – буркнул Соломон. – Понятно, почему у них тут все такие худые ходят. Я сейчас вернусь, пожрать принесу.
– Думаешь, не дадут?
– Думаю, да.
– Почему?
– Кошачья интуиция.
Кошачья интуиция оказалась здоровской штукой – посильнее женской уж точно. Пожрать мне и впрямь до утра ничего не дали, и если бы не Соломон, притащивший кусок запеченного мяса, хлеб и салат из овощей, то сидеть бы мне голодной и даже холодной – никакого варианта отопления в моей комнате не предусматривалась.
– Вот, запоминай, кот в хозяйстве – штука полезная, – сказал Соломон, разламывая мой стул и сооружая из него костер внутри камина, которым, по видимости, давно никто не пользовался.
Утром служанка, зашедшая в комнату, не выказала ни малейшего удивления от исчезновения предмета мебели и активации камина. Да и появление Соломона, который даже не подумал прятаться, ее никак не волновала. Девушка вела себя как работ, не выказывая вообще никаких чувств.
– Госпожа Ирина, пройдемте со мной, я покажу, где вы будете есть, где взять все необходимы вещи на первое время, расскажу, чем вам нужно будет заниматься.
Заниматься мне, судя по всему, нужно было практически ничем: присутствовать на некоторых занятиях у детишек, в обязательно порядке проводить с Даниэлем не меньше трех часов, так как я была «закреплена» за ним, а также время от времени посещать какие-то обучающие лекции для переселенок из иного мира.
Сначала я порадовалась, что не заставили делать что-то из ряда вон выходящее. Но это было до того, как я посетила «урок» для детишек. Лучше б я конюшни чистила или полы драила, чем наблюдала за тем, что происходит.
Меня, предварительно довольно неплохо накормив (не как у Дитриха, но все же вкусно и плотно. Радовало, что голодом не морят), отвели в учебную комнату на втором этаже. Класс как класс: светлый, просторный, два ряда парт по три стола, а в самом конце ряда – по креслу. Где мне и предложили присесть. Я так понимаю, что я и та заморенная девушка, не отрывавшая взгляда от пола, сидели здесь, чтобы «разбавлять» магию.
Через минуту в класс вошел учитель – высокий мужчина в мантии и с кипой книг, а за ним семенил детишки, среди которых я увидела Даниэля. Улыбнулась мальчишке, получив в ответ крайне неловкую и смущенную улыбку – видимо, мне нужно было сидеть как той девушке, свесившей голову? Ладно, попробую подстроиться, чтобы случайно не подставить ни себя, ни Даниэля.
Когда начался урок, то впервые поняла, почему мы тут находимся, почему вообще важно наличие взрослых без магии и в чем суть «разбавления». Магия в учебной комнате витала везде, она ощущалась как густой воздух и давила на плечи. Причем там, где сидели дети и практиковали свои заклинания, она еще и отдавала голубоватым. А вот возле меня и той девушки сбоку воздух был практически прозрачным.
Но волновало меня не это. Спустя десять минут после начала урока я заметила, что все дети, которые выполняют упражнения следом за учителем, ужасно потеют: испарина появлялась на лбу. А закушенная губа свидетельствовала, что заклинания даются им нелегко. Лучше всех по первому впечатлению справлялся Даниэль, но недолго: внезапно голубой шар, который он создавал, потух, а сам Даниэль схватился за руку.
Думаете, кто-то прервал урок? Никто! Все делали вид, словно ничего не происходит. Я встала с кресла, намереваясь подойти и помочь ребенку, но мужчина, который до этого монотонно бубнил себе под нос урок, неожиданно звонко рявкнул:
– Сядьте!
Я села. Но не потому что послушалась его, а из-за умоляющего взгляда Даниэля и того, как он покачал головой, мол, не подходи.
Что тут творится?! Разве так можно обращаться с детьми?
Всю оставшуюся часть урока я просидела как в тумане, попеременно злясь и волнуясь. Спустя полтора часа, когда дети завершили упражнения, учитель разрешил перерыв. Не только им, но и нам.
А я, не обращая внимания на любопытные взгляды, сцапала Даниэля за руку и утащила в уголок:
– Ты как?
– Нормально, вы зря переживаете. Неожиданно было, – неловко сказал Даниэль.
– Это не нормально, – возразила я.
– Нормально. Этот учитель… он хороший, в отличие от других. Он жалеет нас.
Та-а-ак, а это что такое? Неужели пресловутый стокгольмский синдром.
– Не думаю, но поговорим об это позже.
– Но он действительно хороший. Другой бы уже замечания написал, отругал или не дал прерваться и привыкнуть. А он… ну, я знаю, что он иногда зелья носит для исцеления, – прошептал Даниэль. – Тайком от всех.
Неужели здесь есть кто-то нормальный? Можно ли его попробовать переманить на свою сторону?
Как показал мой дальнейший опыт – этот мужчина, учитель Джозеф и впрямь был нормальным. Во-первых, он действительно учил. Во-вторых, если у ребенка что-то не получалось, то он не применял ни физическую, ни магическую силу. Даже голос не повышал. Терпеливо и монотонно пояснял и показывал снова и снова. В-третьих, он не был безжалостен: он давал отдохнуть, закрывал глаза на то, что кто-то устало ложился на парту. А еще он игнорировал меня и ту вторую девушку в кресле.
Что тут нормального?
Ну хотя бы то, что остальные учителя вели себя в высшей степени отвратительно. И впервые за все время пребывания в этом мире я была настолько зла и настолько напугана. Потому что когда на третьем уроке толстый мужик, оравший так, что его слюна брызгала во все стороны, внезапно подскочил к ребенку и ударил его, я ничего не смогла сделать.
Попыталась, да. Встала, но меня магией тут же швырнуло в кресло. И все. Здравствуй, бесполезная и беспомощная Кира. Я прожигала этого «учителя» взглядом, нарочно заставляя себя злиться. Потому что иначе начала бы плакать. Было жалко всех: Даниэля, детей этих несчастных, полуживую девушку, которая за все время так и не встала с кресла, себя, в конце концов.
