Горничная особых кровей (СИ) - Грин Агата (электронная книга .TXT) 📗
вздыхала, и говорила, что я должна вести себя, как подобает барышне из хорошего рода.
Барышня… из хорошего рода…
Мы лишились титула, потеряли право зваться светлейшими, поменяли владение, присягнули Элайзе. Но у нас оставался
старый отцовский дом в Дарне. Какое-то время мы прожили тихо-счастливо, а потом родители ушли. Как и многих в нашем
роду, их постигла внезапная смерть во цвете лет. Если бы они знали, что дом снесли! При жизни они старались, чтобы у
меня все было, и просили - Регина, учись хорошо. Регина, не забудь про Отбор. Регина, верни Жарковским титул.
Титул… Мне бы хоть квартиру снять!
Между тем мы поднялись на этаж, где находились покои будущих и прошлых владетелей. Меня подвели к покоям бывшего
владетеля, почившего мужа Элайзы, и открыли дверь.
Когда я вошла внутрь, то словно в прошлое перенеслась. Покои были обставлены по старой моде, так, чтобы подчеркнуть -
здесь обитает психокинетик. Все в оттенках эо: белых и фиолетовых тонах. Люстра - гроздья искусственных кристаллов на
потолке, столики плоские и круглые, да и вся мебель округлая, гладкая, низкая.
Владетель вышел из смежной комнаты, кивнул охране, и те оставили нас вдвоем.
Я опустила голову в знак уважения.
— Проходи, присаживайся.
Какой интересный голос - мужественный, и в то же время очень мягкий. Я опустилась на ближайший диванчик, не глядя.
Что-то пихнуло меня в бок и заверещало. Я тоже чуть не заверещала от неожиданности. Белый комок шерсти размером с
кошку скатился с дивана и, перебирая несколькими парами лапок, подбежал к центу.
Мужчина поднял зверька, и тот сразу же обхватил его лапками за шею, прижался всем телом.
— Обидела.
Владетель молчал. Значит, его мужественно-мягким голосом говорил этот зверек?
— Мелок на тебя обиделся, — сказал альбинос, подтверждая мою догадку. — Не надо было на него садиться. Хочешь
погладить его, загладить вину?
— А он не укусит?
— Мелок хороший, — обиженно протянул зверек.
Я восторженно вздохнула. Говорящее животное!
— Это понги, — объяснил центаврианин. — Маленькое, но умное создание. Любит ласку.
Я подошла, ничего не видя, кроме понги. Осторожно коснулась шерстки - мягкой и длинной, кое-где спутанной. Ушки
маленькие, лапок шесть, каждая оканчивается острыми коготками. Кажется, они, как у кошек, втягиваются.
— Обидела, — обиженно повторил Мелок, не поворачивая ко мне мордочки.
— Прости-и-и, Мелок, — нежно-нежно проговорила я.
Мелок или застеснялся (если животные вообще стесняются), или просто ему надоело висеть на шее альбиноса, и он быстро
слез с него, побежал по полу, скрылся под одним из столиков.
И вот тогда-то я поняла, что это был отвлекающий маневр.
Альбинос просто приманил меня к себе поближе! И теперь рассматривал, как еще одного зверька, сверху вниз. Любопытно:
когда мужчина находится строго напротив, его глаза кажутся просто светло-серыми. Стоит же немного поменять угол обзора,
как они приобретают красный оттенок. А как ярко проступает рисунок радужки!
Чем больше я приглядывалась, тем очевиднее становилось - с альбиносом что-то не так. Подрагивают пальцы, взгляд
мутный - так старшие выглядят, когда напиваются. Все-таки подействовала на него веронийская выпивка.
— Ты прислуживала мне.
— Да, светлейший.
— Послужи еще. — Владетель протянул руку и коснулся моего лица.
Я отшатнулась и спросила резко:
— Что вы делаете?
— Вчера ты себя предлагала. А сегодня я не настроен на игры. — Он снова попытался меня коснуться.
В голове зашумело. Внутренности завязались в угол, а тело напряглось до боли. Я словно на тринадцать лет назад
вернулась - мною овладело то же отупение, и страх. Мелькнула мысль «Еще раз я не допущу!»
Тогда я размахнулась и влепила пощечину. Плевать, кто он - владетель, банкир, совершенно плевать. Ни один мужик меня
против воли не тронет.
Центаврианин почему-то упал.
Я посмотрела на свою руку и ощутила жгучую пульсацию на кончиках пальцев. Эо! Больше десяти лет не пользовалась эо, а
сегодня, то ли от страха, то ли от возмущения, приложила всей скопившейся силой нового владетеля.
Сделав шаг назад, я ударилась ногой о диванчик. Меня начало трясти. А что, если я его прикончила? Качнула головой - нет,
такого быть не может. Или может?
Я села на диванчик; превратившиеся в желе ноги плохо держали. В голове настал полный сумбур. Не паниковать! Только не
паниковать. Сейчас что-то придумаю. А сначала нужно подышать.
Как успокоилось мое дыхание, так успокоилась и я, осмелела до того, что посмотрела на альбиноса. Он пришел в себя,
быстро, как и полагается старшему. Приподнялся, поморщился, но меня как будто и не увидел. Уставился в одну точку, в
стену. Взгляд у него стал неживой, и тяжелый, как плита. Такими же тяжелыми камнями упали слова:
— Токай се. Тце токай.
Это на центаврианском?
Я вздрогнула, когда альбинос рассмеялся, сухо и страшно, как будто внутри что-то ломалось. Что с ним? Он сам по себе
такой, или после моего удара у него в голове помутилось?
«Все, Регина, хватит на него таращиться. Скажи андроидам, что владетель сошел с ума». Я тихонечко, осторожненько пошла
к двери, чтобы, не допусти Звезды, цент меня не заметил в таком состоянии.
Начала открывать дверь…
— Стой.
«Заметил!» Я обернулась, и с немалым облегчением отметила, что мужчина пришел в себя, по-настоящему пришел в себя.
Потирая тонкими пальцами след от моего удара, он произнес так, будто читал приговор:
— Ты ударила меня, продажная девка.
Продажная девка, надо же… И кто только наплел ему такое? Меня вдруг озарила догадка.
— Вам вчера Марина прислуживала? Темноволосая кудрявая девушка? Наверное, ваши олухи напутали. Я Регина, а не
Марина. Мы похожи.
Владетель посмотрел на меня внимательнее. И даже сидя на полу умудрился сделать это свысока.
— Где я тебя видел?
Я обиделась. Какая женщина захочет принять тот факт, что ее можно с кем-то спутать? К тому же, Маришка - брюнетка, а я
каштановой масти.
— Барышня из зоны? — вспомнил он.
— Я не барышня.
Альбинос усмехнулся, снова потер виски. Надо же, как хорошо у него заработали мозги после помутнения рассудка. Что тут
скажешь - старшая раса.
— Аэрокар был твоим?
-Да.
— Такой стоит больших денег. Откуда столько у горничной?
— Компенсация за снесенный дом.
— Ты потратила компенсацию на аэрокар? — он удивился так, что, должно быть, протрезвел окончательно. — Почему не
взяла квартиру в городе?
Я пожала плечами. Аэрокар - это мечта, а что центы смыслят в мечтах? Ему не объяснишь, что такое душевный порыв.
— Не самое лучшее вложение, — протянул мужчина. — Да и страховка не покроет стоимости кара. Ты в убытке.
— Ну, что ж? Кто без долгов, а кто бестолков.
Альбинос рассмеялся, и я расслабилась - вот сейчас он точно в порядке. Доберется до своей постели, и сладко выспится,
чтобы завтра снова быть бесчувственным засранцем. Может, мне попытаться свалить до того, как его голову посетит мысль
о моем наказании?
— Если у вас больше не будет указаний, светлейший, я пойду.
— Указания есть.
Потерев многозначительно след от моей пятерни на лице, альбинос задумался. Сто пудов ищет какой-то мерзкий способ
наказать меня за то, что посмела поднять руку на него - высокородного центаврианина.
«А чего ты ожидала? — спросила я у самой себя. — Что он посмеется над этим недоразумением и отпустит тебя просто так?
Это цент, а центы все коварны, бездушны и отморожены». Я морально приготовилась к вердикту.
— Мне нужна личная служанка, горничная - так у вас это называется? И ты мне подходишь.
Я ослышалась? Не может он такое сказать. Я же ударила его, со всей силы ударила, вложив эо. Это - покушение на жизнь,
