Вампир для художницы (СИ) - Арефьева Наталия (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
- Я предупредил.
- Иди к черту. И предупреждения свои забери с собой.
Салем усмехнулся и хотел что-то сказать, но вернулся Рик.
Эти двое знали друг друга и явно очень не любили. И дело даже не в словах Салема, а в том, как они смотрели друг на друга. В глазах Рика появился холод, но он вежливо кивнул Салему и протянул мне бокал на высокой тонкой ножке.
- Малыш Рики,- усмехнулся Салем,- не ожидал тебя здесь увидеть.
- Салем, я всего-то на два года младше тебя, а мы давно не студенты, может, прекратишь меня так называть?
Рик выдерживал насмешливый взгляд Салема с достоинством и говорил тем же тоном, будто это была какая-то шутка. Хотя и дураку было понятно, что все гораздо серьезнее и имеет место давнее противостояние.
- Мне нравится это прозвище, тебе подходит.
- У тебя всегда был странный вкус.
- Зато у тебя со вкусом все в порядке.
Салем сказал это. слегка покосившись на меня, и мне не понравились эти слова.
- Что ж, оставлю вас. Еще увидимся.
Это прозвучало, как угроза, но Рик только улыбнулся в ответ.
- Не сомневаюсь.
Салем, наконец, оставил нас, а я спросила у Рика:
- Давно вы знакомы?
- Учились вместе в академии. Когда я поступил, Салем был уже на третьем курсе. У него всегда был непростой характер, но это вы и так знаете, он ведь работает на вашу семью.
- О да, поверьте, я знаю.
- Я надеюсь, это не единственное, что может объединить нас с вами?
Ох, этот взгляд. Восхищенный, нежный, обещающий что-то непременно приятное. Завораживающие нотки в голосе и снова мягкие губы на моей руке. На меня еще никто так не смотрел. Со мной никто так не говорил. И мне хотелось слушать этот голос бесконечно.
- Чем ты занимаешься и почему мы раньше не встречались? - как-то слишком просто перешла на “ты”, когда мы вышли на балкон.
- У меня своя галерея в центре Эверетта.
Я никогда не стремилась выставлять свои работы, но это не значит, что я не знала о крупных галереях и их владельцах, хоть и не встречалась ни с одним из них. Но все же то, что судьба свела меня именно с Риком, удивило. И я, наконец, вспомнила, где слышала эту фамилию.
- Не может быть, ты тот самый Монтерсон? Я слышала о тебе. И несколько раз посещала выставки, организованные тобой.
- Польщен,- он улыбнулся,- я знаю, что ты пишешь картины.
- Да, - улыбнулась смущенно,- немного. Знаешь, родители не очень-то жалуют мое увлечение, поэтому я не привыкла говорить о своем творчестве.
- А зря. Я видел однажды твою работу.
- Где? - удивилась я.
- В доме одного своего приятеля, Кристофера Стикетта.
Я нахмурилась, вспоминая, когда и как моя картина могла попасть в чужой дом. А потом вспомнила, в прошлом году подруга мамы, Бланш Стикетт. как-то заглянула ко мне в мастерскую. Не знаю, что она хотела там увидеть, но буквально влюбилась в морской пейзаж, который я привезла из Касуэра лет пять назад. Одна из комнат в их доме была оформлена в морском стиле, и я подарила ей эту картину. Я даже почувствовала облегчение.
- Почему я никогда о тебе не слышал? Как о художнике.
Я безразлично пожала плечами.
- Деньги меня не интересуют, как и слава. Я рисую для души, мне этого достаточно.
Он внимательно смотрел на меня, будто изучая и запоминая каждую черточку лица. Я думала, что сейчас владелец галереи возьмет над ним верх и предложит мне выставляться у него, но он снова удивил меня.
- Если ты считаешь, что это правильно, значит, это правильно. Но уверен, из-под твоей руки выходят не менее прекрасные творения, чем то, что я уже видел.
- Ты мне льстишь.
- Отнюдь. Потанцуем?
Рик был единственный, с кем я танцевала весь оставшийся вечер. Мы почти не разговаривали больше, но мне все равно было так... комфортно и уютно, что я даже не сразу поверила своим ощущениям.
Перед тем, как покинуть наш дом, Рик попросил о встрече, и я не смогла отказать. Мне хотелось снова почувствовать себя красивой и желанной, а в его компании это было проще простого.
Уже засыпая, подумала о Салеме и с удивлением поняла, что боль, живущая в моем сердце несколько лет, уже не ощущается так ярко, приглушенная другими, пока еще незнакомыми мне чувствами.
***
Рик был. как глоток свежего воздуха. Он ухаживал красиво и со знанием дела. Не торопил, не давил, словно чувствовал, что мне нужно время.
За мной ухаживали и раньше, но почему-то никто не находил в моей душе такого отклика. Образ Салема всегда мешал. Я искала его черты в других мужчинах и не находила.
Рик же был полной его противоположностью, но нравился мне все больше с каждым днем. Ненавязчиво и осторожно он заполнял собой мою жизнь.
Родители были довольны. Еще бы, наконец-то, их непутевая дочь встала на путь истинный. Мама то и дело говорила о том, какой Рик чудесный. Он смог подобрать ключик даже к ее, не слишком-то дружелюбному, сердцу.
Папа ничего не говорил, но каждый раз встречал Рика, как дорогого родственника. Оказалось, наши отцы хорошо знают друг друга, они несколько раз вели какие-то совместные проекты, и это неизменно приносило прибыль им обоим.
Кайл тоже был рад. Он не знал Рика раньше и от комментариев воздерживался, но он был рад за меня. Подозреваю, Салем все же рассказывал брату о “малыше Рики”, не мог не рассказать, они ведь лучшие друзья. Но, учитывая молчание Кайла, Салем не смог предъявить ничего, кроме собственной неприязни. Которая, кстати, при каждой их с Риком встрече выливалась в словесные баталии и схватку взглядов.
Рик неизменно выходил победителем, но в моих глазах и Салем не был проигравшим. Казалось, это доставляет ему удовольствие, Салем вообще никогда не упускал случая показать кому-либо свое превосходство. Но, когда я встречалась с ним глазами, видела в них недовольство, злость и... обеспокоенность. И это было странно, потому что я четко понимала, что направлено это чувство на меня. Тем не менее, с момента знакомства с Риком я стала чаще улыбаться. Вдохновение вновь поселилось во мне и краски ложились на холст легко. Свободное время я снова стала проводить в мастерской и все же решилась пригласить сюда Рика.
За две недели, что мы встречаемся, он несколько раз оставался у нас на ужин. Сегодня был как раз такой вечер. После ужина и пары бокалов виски в компании с отцом Рик, как обычно, вознамерился уйти. Он соблюдал приличия, мы еще ни разу не проводили ночь вместе, хотя я видела, что он совсем не против. Честно говоря, я до сих пор не понимала, хочу ли этого сама, но то, что Рик так упорно соблюдает эти самые приличия, было по- женски обидно.
Я пошла провожать его, но на полпути в главный холл, остановилась и взяв за руку, потянула в другую сторону.
- Рик, постой. Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.
Он удивился, но, улыбнувшись, послушно пошел за мной.
В первую нашу встречу я не лукавила. Я действительно не привыкла говорить с кем-то о своем творчестве. Честно говоря, единственными посетителями мастерской до этого дня были только Кайл и Лая. Ну и отец иногда. Очень редко.
- Это твоя мастерская? - спросил Рик, когда я закрыла за нами дверь.
- Угу,- легкомысленно кивнула, стараясь не показать своего волнения.
- И ты разрешаешь мне посмотреть на то, чем живешь?
- Да, - сказала уверенно.
И вот теперь я внимательно следила за его реакцией. Я не боялась, что ему не понравится, но все равно было волнительно. Он медленно переходил от одной картины к другой, подолгу разглядывая каждую.
Любое творчество требует отдачи себя, частички души. По-другому нельзя. Ты должен чувствовать, когда творишь. Чувствовать мир. Абсолютно все имеет свою неповторимую природу, историю, зачастую характер, в определенном смысле. И когда я пишу картину или просто рисую в альбоме, я погружаюсь в мир. Пытаюсь понять эту природу, характер и переношу на холст или бумагу, испытывая при этом разные эмоции. Мне кажется, что только так можно созидать. Тогда творение получится по-настоящему красивым, а главное, понятным другим. Это важно, а иначе, зачем вообще это делать?
