Пирожок для спецназовца (СИ) - "Янтарна" (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
Перебирая лекарства, Ахим наткнулся на коробку подавителя гормонов. Посмотрел на срок годности — ах, да, это же свежие, после развода купил. Взвесил в ладони упаковку, подумал, что нужно бы начать пить. Иначе через месяц, если не раньше, его накроет внезапной течкой. Слишком много альф крутится поблизости. Нравятся — не нравятся, а тело отреагирует на запахи. Может случиться неловкость, а то и позор.
«На следующей неделе начну, — решил Ахим. — От первых пяти капсул усиливается раздражительность. Сейчас мне это ни к чему».
Глава 6. Мохито
Утром Ахим проснулся от странных звуков. Наверху — кажется, на крыше — что-то гремело. С улицы и со двора доносились неразборчивые голоса. Ахиму спросонья примерещилось, что в кафетерий кинули очередной взрывпакет, и он, едва одевшись, выскочил из подъезда, сжимая в руках телефон.
Открывшаяся картина поразила его до глубины души. Шольт с ведром висел на тросе под крышей и рвал виноград. Возле трубы стояли еще два спецназовца с пустыми коробками. С улицы кто-то, надрываясь, давал советы — как не поскользнуться, не упасть и принести побольше винограда в часть. Оказалось, что добросердечный Славек пообещал воякам долю «вкусного, белого, без косточек и с оранжевыми боками» и теперь на крышу лезли все, кому не лень — народ заскучал по случаю отсутствия электричества и невозможности подзарядить ноутбуки и телефоны. Йонаш метался по двору, подбадривал отца и его сослуживцев невнятным повизгиванием, а увидев Ахима, просиял и сообщил:
— Я получил четверку! Учительница сказала: «Вижу, что с натюрмортами тебе кто-то помог, а пейзаж ты постарался и сам нарисовал».
Ахим чуть не провалился сквозь землю от позора — он когда-то учился в художественной школе и в аттестате в графе «рисование» красовалась заслуженная пятерка. Да уж… постарался…
Шольт лихо съехал по тросу, вручил Славеку ведро, и шустро полез вверх, к пустым коробкам и скучающим возле трубы товарищам. Из окна Бориса и Анны выглянул кот и осудил суматоху громким протяжным мяуканьем. Спецназовцы переливчато завыли. Кот сбежал. Ахим последовал его примеру, буркнув Славеку:
— Позвонишь мне, когда свет дадут.
— Куда вы, дядя Ахим? — удивился Йонаш. — А виноград?
— Развлекайтесь, — стараясь сдерживать раздражение, ответил он. — Я пойду досыпать.
Во второй половине дня в кафетерий добралась электроэнергия, и жизнь покатилась по знакомым рельсам. Ёжи со Славеком крутились, как белки в колесе — проголодавшиеся вояки заказывали двойные порции. Йонаш, отобравший у отца бумажник, прежде чем отпустить его на службу, путался под ногами у взрослых и рассказывал всем желающим о пейзаже, натюрмортах и вердикте учительницы. Ахим сидел в зале, пытаясь разобраться с накладными — уголок-конторку заставили ящиками с прохладительными напитками — путался в цифрах и никак не мог сосредоточиться. Йонаш перестал бегать из зала на веранду и уселся к нему под бок, тихо сопя и ничем не мешая. Наконец настал счастливый момент — толпа поредела. Ахим уставился на дверь, решая: отважно броситься в пучину борьбы с документами или выпить кофе. Он подумал, что надо бы покормить Йонаша чем-то горячим, потому что бестолковый отец за этим не проследит. Подумал и замер. Дверь открылась, и в зал ввалился медведь-шатун.
Туша, стремительно направившаяся к стойке, была облачена в толстовку с капюшоном, натянутым на голову и большую часть лица. Это в жаркий-то августовский день! Все лекции о бдительности и расклеенные в транспорте листовки требовали обращать внимание на странно одетых людей и оборотней. Раньше Ахим относился к этому, как к неудачной шутке, но сейчас до него дошел смысл слов. Медведь скрывался от камер наблюдения и мог спокойно прятать под толстовкой взрывное устройство солидных размеров. Ахим завис: крикнуть Ёжи, чтобы он нажал на тревожную кнопку? Или проще подбежать, перегнуться через стойку?..
— Мохито! — вопль Йонаша заставил вздрогнуть. — Ты приехал! А я четверку по рисованию получил!
Шатун хрюкнул, чуть стянул капюшон, открывая очень некрасивую, поросшую бурыми волосами физиономию. Йонаш уронил стул, разбежался и вскарабкался на медведя, как на дерево. Тот еще раз хрюкнул и пробасил:
— Четверку? Это хорошо.
Если при размышлениях о кнопке Ахим завис, то сейчас, при поступлении новой информации, окончательно сломался. Он смотрел на шатуна, на искрящегося радостью Йонаша, на перепуганных Ёжи и Славека, и ничего не мог понять. Мохито совершенно точно был альфой — резкий запах самца-медведя уже заполнил кафетерий. Даже если они с Шольтом как-то наладили половую жизнь — обходятся взаимной мастурбацией — кто из них, Камул побери, родил ребенка? Это же физически невозможно!
Мохито снял Йонаша с холки, опустил на пол и начал придирчиво выспрашивать у Ёжи, можно ли в этом заведении купить ребенку суп или бульон. Ребенок должен пообедать горячим. Ёжи вернулся к обычному цвету лица — исчезла нахлынувшая прозелень — и связно изложил возможные варианты. Мохито выбрал бульон, две слойки с мясом и половинную порцию печенки для Йонаша, а себе нагреб целый поднос сладких пирожков и потребовал два стакана молока.
— Дядя Ахим, это наш сосед, Мохито. Мы в общежитии в одной квартире живем, — торжественно объявил Йонаш. — Мохито, знакомься, это хозяин кафетерия.
Медведь Ахимом не заинтересовался. Кивнул в сторону столика, понес нагруженный едой поднос на веранду, здороваясь с входящими в зал спасателями. Никто из посетителей не удивлялся странному наряду — шорты, шлепки и резко контрастирующая с нижней частью осенняя толстовка. Никто не беспокоился — а ведь шатуны опасны, у них неустойчивая психика и ярко выраженная склонность к агрессии. И спасатели, и полицейские, и забежавшие на веранду спецназовцы приветствовали медведя, хлопали по плечам, поздравляли с возвращением.
Йонаш вернулся к стойке за тарелкой сладких пирожков, похвастался:
— Мохито получил сертификат на пять лет и занял первое место на состязаниях. У него теперь два диплома! Мы сейчас пойдем туда, где продают натюрморты, купим рамочку.
— Правильно, — согласился Ахим. — Рамочка не помешает.
— А какие состязания? — спросил от кофейного автомата Славек.
— По скоростному разминированию взрывных устройств, — гордо ответил Йонаш. — Мохито — сапер.
Ахим собрал бумаги в неопрятную стопку и решил, что разберется с цифрами вечером. Знакомство с шатуном-сапером надо было немножечко переварить. С веранды доносилось басовитое бурчание:
— Ранец купили? Как это — ничего не купили? Мы же написали список.
— Папа сказал — после зарплаты.
— В Сретение боевую готовность объявят, по магазинам не пойдешь.
— Папа сказал, что у нас все деньги куда-то делись, хотя мы ничего лишнего не покупали.
Мохито удивленно заворчал.
— Мы только один раз в его выходной в ресторане поели, на том кораблике, что на реке качается. И мороженое покупали.
Реакцию Мохито на поход в ресторан заглушил гомон — на веранду вошли полицейские.
— Ой, я совсем забыл! — спохватился Славек. — Звонили из магазина электроники, сказали, что завтра доставят два телевизора и комплект камер наблюдения.
— Да, я заказывал, — подтвердил Ахим. — Еще завтра придут рабочие, выбьют заложенный проем и восстановят окно. Чтобы мы могли по утрам пирожки продавать. Надо будет им сказать, чтобы они приварили кронштейны для телевизоров. Посетители желают смотреть новости и спортивные трансляции. Пойдем на поводу у общественного мнения. А систему наблюдения смонтируют послезавтра.
Ахим не вспоминал о Шольте два дня — почти не вспоминал, не выискивал взглядом среди других экипированных спецназовцев. Навалились дела: перепланировка, оформление второй кассы, проблемы с монтажом и подключением камер, и — как будто прочего было мало — вызов к следователю, очная ставка с волками, швырнувшими взрывпакет в кафетерий. Дело разваливалось на глазах, подследственные в один голос твердили, что хотели пошутить, привлечь внимание симпатичного холостого омеги. Ухаживаем, мол, как умеем. Следователь позволил Ахиму ознакомиться с показаниями любовника Витольда. Масса вопросов, ожидаемый ответ: «Нет». Не был собственником — ни дома, ни элитной кофейни. После закрытия не интересовался судьбой помещения. Не в курсе, кто теперь хозяин дома. И тщательно отмеренное недовольство: «Не беспокойте по пустякам, не мешайте готовиться к свадьбе».
