Два полюса (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗

Дядя Майкл вышел из перевязочной, а я попробовала встать на ногу. Нет, все равно бегать еще не могу. Прав родственник, надо в кровать. До хранилища еле доковыляла, останавливаясь передохнуть.

В маленьком, покрытым инеем изнутри окошке Кэс было плохо видно. Бледная кожа, подсвеченная синими лампами, пугала трупным цветом. Но монитор уверял, что Кэс жива, просто в анабиозе.

- Прости, - прошептала, положил руку на окно.

Мне было стыдно, что я не успела. Ведь всего несколько минут, и, возможно, я бы сумела уберечь ее.

Корила себя, пока не пришел дядя, подталкивая впереди себя коляску для пациентов. Я страдальчески застонала.

- Давай, Салли, садись. Иначе точно гипс наложу.

Угроза подействовала, и я безропотно опустилась в кресло, с облегчением вытягивая ногу.

- Болит?

- Да, - призналась, потирая колено.

- Утром проверю. Если не пройдет, то никуда не отпущу. Все равно не сможешь управлять звездолетом, - пообещал дядя.

Вез он меня очень ровно, словно я фарфоровая кукла. В лифте сетовал на то, что если командование не пришлет медикаментов, то придется вернуться к устаревшим методам оказания медицинской помощи. И все эти вопросы должен решать именно он. И вообще, командование должно было понимать, что война изнуряет Федерацию. Старые лозунги «Все на фронт» не годились. Капиталисты зубами держались за свое имущество и не собирались работать без прибыли. А прибыли эта война и не приносила.

- Лацерты не идут на мировую. Эх, надо было нашим соглашаться, когда они это сами предложили. А теперь вот изнурительная война. Словно лацерты специально ждут, когда мы ослабнем, чтобы добить нас.

- Ну, в командовании умные люди. Я думаю, договорятся. Ведь и у лацертов большие потри.

- Да какие потери! – вскричал дядя. - У них такая регенерация! Им же надо в голову и в сердце стрелять, чтобы наверняка!

- Да, ты прав, - согласилась я с ним. Лифт остановился на жилом уровне. Возле дверей его поджидали солдаты. Заметив меня, отдавали честь, здоровались как со мной, так и с дядей. Глядя на этот муравейник изнутри и не скажешь, что у нас идет война. Все заняты своими делами, решали свои проблемы, основная из них была - поиск провианта.

Дядя довез меня до каюты и ввел код, который знал, так как не раз меня сюда доносил в бессознательном состоянии.

Отец всегда до изнеможения доводил меня тренировками, пытаясь воспитать во мне лучшего из своих солдат.

- Ну вот и приехали, - возвестил дядя Майкл останавливая кресло-каталку. – завтра загляну. А ты ложилась бы спать.

- Выспалась.

- Я так и знал, - с этими словами он достал из кармана инъектор и под мои вопли ввел снотворное.

- И поспишь и восстановишься немного.

Оставшись одна, поняла, что ничего другого мне и не остается. Разделась, повесила форму в шкаф и забралась в кровать.

Лекарство действовало безотказно, но после него во рту сухость и в голове муть. Сомкнув веки, я вдруг отчетливо увидела тяжелый взгляд лацерта с расширенными зрачками. Он притягивал, подчинял, погружая во тьму.

***

Проснулась от близкого звука выстрела. Подскочила на месте, шатаясь. Я не сразу поняла, что стою, придерживаясь рукой о стол. А рядом в кресле сидит отец. Подняв взор, в ужасе разглядывала месиво, что осталось от его головы. Разрывной заряд! Мою руку оттягивал бластер. Мой табельный. Отступая назад от стола, я все пыталась сложить картинку воедино, но не получалось. В руках бластер. У меня есть разрывные. Вот сидит мертвый отец. У него нет полголовы. Я рядом. Бластер в руке... Дверь распахнулась, и в кабинет ворвались вооруженные солдаты.

- Сдавайтесь или мы будем стрелять!

Непослушные пальцы разжались, и бластер глухо упал на пол. Слезы застилали глаза, размывая ужасное зрелище.

Кто-то сбил меня с ног. Голову больно прижали в полу. Пол неровный, если приглядеться к нему внимательно, и кровь на нем растекается нехотя, словно по ступенькам скачет.

Руки больно заломили и надели магнитные браслеты. Они немного вибрировали. Немного. А кровь у отца красная, а я думала, он не человек. А она у него красная, густая и темная.

Рывком поставили на ноги, и колено прострелило болью. Уже не так сильно, как раньше. Но это чувство отрезвляло, заставляло думать.

- Капитан, вы слышите меня.

Меня кто-то окликнул, но я не узнала мужчину. По погонам майор. Трехдневная щетина дико смотрелась на смуглом лице, которое обрамляли седые волосы. Хотя сейчас у многих седые волосы. Это уже норма, а не изыск, как раньше.

- Капитан, вы слышите меня, - и хлесткая пощечина.

- Капитан, посмотрите мне в глаза.

Да, точно.

- Пос-с-смотри мне в глаза, - вспомнился голос лацерта, он требовал подчиниться, а я не хотела. Но это был сон. Я слышала этот голос во сне.

- Капитан Венс, вы разговаривали с пленником?

- Что? - не понимаю, почему это интересует майора.

- Пленник был на борту, вы с ним разговаривали?

- Нет, - соврала, хотя хотела сказать правду.

- За что вы убили отца?

Обернулась к тому, что когда-то было моим отцом, и не знала зачем.

- Он плохой, - прошептали губы.

Но это не мои мысли. Отец неплохой… был. Он был отвратительным человеком. Слишком жестоким.

- Понятно, - выдохнул майор и обратился к кому-то за моей спиной.

- Увидите в камеру ее. Я проверю видеозаписи, но, по-моему, тоже загипнотизирована.

- А если докажем что «да»? – спросил у него собеседник.

- Расстрел, - равнодушно ответил майор.

Я шла, как в тумане. Мозг вяло фиксировал панику на корабле. Все были подняты, как по сигналу тревоги. Все очень собраны, в полном обмундировании и с оружием.

Лифт доставил меня в тюремный блок.

В этот раз он не пустовал, как обычно. Солдаты всех мастей и чинов растерянно смотрели на меня и моих конвоиров. Я отвечала им тем же. Я не понимала, что происходит. Камера мне досталась не та, что прежде. В ней уже сидел летчик-истребитель Эванс, второй отряд. Браслеты размагнитились, и мои руки опали безвольными ветвями.

- Привет, кэп, - вяло поздоровался он со мной.

- Привет, Мак. А что происходит? – попыталась я прояснить ситуацию.

- Никто не понимает. Кого убили вы? – унылым голосом поинтересовался Мак так, словно потерял всякую надежду на будущее.

- Убила? – удивилась, не понимая, почему так быстро об этом узнали даже здесь.

- Мы все кого-то убили. Я нашего капитана и старлея, а вы?

- Отца, - призналась и потрясенно рассматривала другие камеры. Там были ребята и из третьего отряда и четвертого. Охранник, который охранял лацерта.

- Нас всех расстреляют? – спросили за спиной.

Обернулась, в удивлении глядя на парламентера, который занимался налаживанием переговоров с лацертами.

Кивнула, с трудом веря, что это не сон. Я и вправду убила отца. Я нажала на курок. И теперь нас ждет расстрел.

- Я не знал, что у лацертов есть такие способности. Столько с ними сталкивался и никогда не замечал, – вдруг услышала из противоположной камеры.

Там был один из дядиных помощников. Сердце сжалось от страха.

- Мистер Тортон, а вы кого убили?

- Простите, но я никого не убивал! – возмутился темнокожий мужчина, резко оборачиваясь ко мне лицом. - Я вообще тут по ошибке.

Вот только страх читался во взгляде мужчины, и губы очень уж кривились.

- Я просто взял скальпель. Просто. Я никого не хотел убить.

- А кто рядом стоял? – не отставала я от него.

Раз не убил, значит, дядя жив.

- Да кто вы такая, чтобы допрашивать меня?

- Говорят, он накинулся на главврача, но ваш дядя успел вовремя его остановить. Правда, он отделался царапиной. Руку задело.

Это успокаивала меня парламентер, как же ее, мисс... мисс Флетчер. Нет. Мисс Флигман. Да, вроде так.

- А вы откуда знаете?

- Это произошло после обмена пленниками. Сначала пришла новость, что на главврача вашего корабля напали, а потом меня как выключило. Очнулась, прижатая к полу, а рядом посол.