Мемуары рядового инквизитора. Господин королевский некромант (СИ) - Романова Галина Львовна

Я лишь кивал в ответ на его слова. Поднятого магией мертвяка убить практически невозможно, пока жив его хозяин. Остановить его можно тремя способами. Во-первых, убить того мага, который вдохнул в него жизнь. Во-вторых, можно сжечь его на костре. Ну, и, в-третьих, разрубив на мелкие части. Но рубить придется долго и упорно, отделив от торса все выступающие части, включая голов. А потом еще вспороть туловищу живот, извлечь внутренности и напихать вместо них любые камни или землю. Способ действенный и даже не требует магических навыков, но не подошел по одной причине – он слишком долог. Когда мертвяков вокруг десятки и сотни, некогда возиться с каждым.

- А кто поднимал мертвяков? Неужели мастер Краш?

- Вот уж нет. Этот самый мастер Краш сам слуга… ну, или таковым мечтал стать, когда я очнулся у подножия крепостной стены и поспешил убраться подальше. Там кругом были трупы, в том числе и наших парней. Я выкарабкался из-под тел, пошарил в карманах у некоторых и, собрав чего-нибудь с собой, отправился прочь.

- Отправились прочь… и даже не попытались узнать, что стало с вашим хозяином? А вдруг Вайвор Мас остался в живых?

- Нет, мастер Груви, - покачал тот головой. – Там такое было… никто не уцелел. Тем более что мастер Краш там не единственный некромант.

- Вот как? А… кто еще?

Моего собеседника передернуло.

- Похоже, - промолвил он, - что этих мертвяков всех тоже поднимали… чернокнижники. Я там видел одного – издалека, конечно, когда валялся во рву среди других покойников. Высокий, с темными волосами. А с ним был такой крупный пес с горящими глазами – ну прямо угли от костра! – и еще один… вроде человек, а вроде и нет. Тоже, как пес… не такой, как все.

Я задумался. Потом дотянулся до валявшегося на полке над столом мешочка, порылся в нем, выискивая монету покрупнее, протянул:

- Похож на этого?

На монете – единственном серебряном гроше среди медянок, предназначенных для раздачи милостыни – красовался четкий профиль Болекрута Четвертого, деда королевы Августы и принца Богумира.

И Яго Берканы.

- Он! – без колебаний сказал бывший телохранитель. – Чтоб мне… но тогда выходит, что слухи правдивы? Он вернулся?

- Кто?

- Истинный король! – мужчина воровато бросил взгляд по сторонам, словно здесь, в монастыре Инквизиции, нас могли послушать. – Тот, кого ждали с начала времен! Говорили, что все прочие короли и королевы – лишь держатели трона, что они лишь охраняют его для того, чтобы уступить Истинному Королю. Дескать, после Войны Трех Королей, когда выбирали из наследников того, кто будет править, на его место посадили… подставное лицо. Что люди боялись обнаружить короля и выдвинули не того. Мол, на него будет совершено покушение, и чтобы обезопасить Истинного Короля, и придумали этот маневр. А он жив-здоров потом сядет на трон… но не вышло. Покушения не было, подставной монарх остался править… но временно, до того момента, когда вернется тот, кого на самом деле избрали. Он или его потомок, - добавил бывший телохранитель. – И вот это случилось?

Я покачал головой. История о том, что есть «правильный» король и «неправильный», гуляла по миру с тех пор, как существует власть. Всегда, при любом короле, находятся недовольные, которым не нравится, как ими правят. И эти недовольные утешают себя тем, что рассказывают историю о том, что этот король – не настоящий, потому при нем и живется плохо. А вот когда – и если! – на трон сядет кое-кто другой, правильный, то сразу настанет мир, благоденствие, процветание и всеобщее богатство. Чаще всего эти легенды так и остаются легендами, но время от времени находится кто-то, кто решает эти легенды воплотить в жизнь. Утверждая, что он-то и есть тот самый, которого ожидали с начала времен. И тогда начинаются войны, революции, бунты – и все, что за этим следует. Инквизиция зорко следила за всем проявлением инакомыслия, но в таком разрезе история Истинного Короля лично мне подавалась впервые. Но откуда у Яго Берканы такие силы? Он ведь не некромант! Или…

{Он пришел. Наш сын!}

Пахнуло вереском. И дымом от костров. Дымом, на котором – это ясно чувствовалось – сгорело что-то… живое.

- Что с вами, мастер Груви? Мастер Груви? Вы… Эй, кто-нибудь! Сюда! На помощь! Скорее! Здесь…

Голос долетал откуда-то издалека. Я помотал головой, пытаясь вернуться в реальный мир. Обнаружил, что лежу на полу, уставившись в потолок. Чьи-то руки касались моего тела. Тела, которого я не ощущал, лишь по перемещению отдельных предметов догадываясь, что это меня поднимают и в шесть рук переносят куда-то. Кладут. Трогают, спрашивают о чем-то. Губы склоняющихся людей двигаются, но голосов не слыхать. Да и лица расплываются, то сливаясь в одно, то разделяясь… растворяясь… вереск… мед…

{Пей! Тебе надо выпить…}

Что это? Мне? Но…

{Да пей же! Разожмите ему кто-нибудь зубы!}

Нет! Нельзя! Не имею права!

{- Дядюшка…}

А это еще кто? Он здесь откуда?

- Ты… кто?

Молодое лицо искажается от смеси чувств. Шевелятся губы. Лицо знакомое, но кому оно принадлежит?

{- Кровь… }

Что? Ничего не понимаю!

{- Пей! Тебе надо…}

Надо выпить крови? Нет, спасибо! Я некромант, а не…

- Нет!

Другие лица склоняются надо мной. Переглядываются, переговариваются. Потом чувствую боль. В руке. Чуть пониже локтя. Край чашки касается губ. Едко пахнущая травами жидкость течет внутрь. Сглатываю. Нет, не мед. Травяной настой. Закрываю глаза.

- Ну, как он? Ему лучше?

- Тише. Он спит… да, благодарение богам, все обошлось. Мы его не потеряем.

- Да, лишиться отца-настоятеля сейчас… Что с ним было?

- Я ощутил влияние… издалека…

- Черная магия?

- Можно сказать и так.

- Здесь? В монастыре Инквизиции? Скрывается некромант и…

Голоса шептали, то приближаясь, то отдаляясь. Некромант в монастыре. Один тут точно есть, это я. Но кто второй? И в монастыре ли он?

Так. Стоп. Если я так связно мыслю, значит, все действительно обошлось. В теле только слабость, слегка пульсирует болью левый локоть и рука ниже локтя онемела, но в остальном самочувствие нормальное.

- Кхм…

- Отец-настоятель? Отец-настоятель, вы пришли в себя!

Надо мной склонились двое. Мой секретарь, выглядевший так, словно не спал и не ел трое суток, и брат-лекарь.

- Пришел, - кивнул я. – Помогите мне выпрямиться.

Меня усадили на постели, подложив подушку под спину. На левой руке обнаружилась свежая нашлепка бинта.

- Мне пустили кровь?

- Мы вынуждены были это сделать, - брат-лекарь смотрел виновато. – Вы были так плохи… так внезапно лишились чувств… Это от переутомления. Вы так много работали в последнее время…

- Это я виноват, пра, - секретарь разве что волосы на голове не рвал. – Простите меня!

- Пустое. Сколько времени я… был без памяти?

- Два дня. Сегодня третий день. О вас справлялись. Приходили посланцы из дворца, из этого вашего Института… его сиятельство герцог Ноншмантань через своего зятя передавал вам снадобья…

Неплохо. Я уселся поудобнее.

- Так, отлично. А теперь доложите мне быстро и четко, что произошло за эти два дня? Случилось ли где-то что-то из ряда вон выходящее? Какие слухи бродят в столице? Есть ли новости о Гнезненском воеводстве?

- Гнезненского воеводства больше нет.

В покое обнаружился третий человек. Сейчас он встал и почтительно поклонился. Тот самый бывший телохранитель юного Вайвора.

- Простите меня, мастер… святой отец. Я не знал… я думал, что вы здесь временно… я ведь помнил вас…Помнил, что вы тогда сделали… И чуть было не стал причиной вашей кончины. Простите меня! – он снова поклонился, в пояс, и оставался в этом положении несколько дольше, чем требовали обстоятельства.

- Пустое, - отмахнулся я. – Лучше доскажите про Гнезно… как вам удалось спастись?

Левая моя рука лежала на одеяле, но правую я постарался незаметно спрятать в складки так, чтобы кисть была закрыта от чужих взоров. И тихо сложил пальцы в отвращающий знак. На всякий случай.