Упырёк (ЛП) - Лю Эдвина (библиотека книг .txt) 📗
— Ясных дней, эна Рэй.
Она обернулась от окна, и Тоби ошалело встретился с её сияющим, счастливым взглядом. Хелли улыбалась, чего он никогда, кажется, не видел раньше. Полные губы, когда не были поджаты, выглядели потрясающе. А зубы ровные и белые. Но глаза! Разве тёмно-карие глаза могут так ярко светиться? Словно две лампы зажгли внутри, по ту сторону.
Тоби понял, что ничего не понимает. Как можно сиять, когда тебя жестоко избили?
Хелли взъерошила волнистые, отросшие до плеч чёрные волосы и сказала сытым, довольным тоном:
— Когда мы поженимся, я тебя усыновлю.
Четырнадцатилетний Тоби только и мечтал, чтобы его усыновила злобная, резкая и грубая баба. Ошарашенный, он отступил к дверному проходу, пытаясь подобрать достойный ответ, когда услышал смех Хелли Рэй.
— Поженитесь? — переспросил он, не найдя других слов.
— По обычаям Хихина, мужчина должен добыть себе женщину в бою, — пояснила Хелли. — Если биться не с кем, он добывает себе женщину в бою с нею.
Тобиас хотел сказать, что это глупый обычай. И что драться с Дардом для Хелли — не подвиг. Она отличный боец… и непонятно, как учитель смог её одолеть, если вторая рука ему почти не служит…
Но, глядя в залитые безбрежным счастьем глаза, только вздохнул. Не нравилось ему происходящее. С чего они поругались и зачем подрались — тоже неясно. Но Тоби догадывался, что брачные игры тут ни при чём.
— Поздравляю, — буркнул он, делая ещё шаг назад. — Только усыновлять не надо. Я уж лучше сам как-нибудь.
Хелли Рэй не ответила — снова загляделась в окно. Тоби вышел — отчаянно хотелось есть. Сейчас бы тарелочку супа с лапшой и овощами…
***
На Сольме, тяжело шагая, наступала гроза. Ветер надувал простыни, которые хозяйки не успели снять с верёвок, хлопал окнами. Жару сносило к рекам Азалье и Сольмейе вместе с пылью, и по воде бежала частая рябь. Качались, стукаясь друг о друга, лодки на пристани.
У старшего офицера Стини Дайлена на сегодня служба закончилась, но домой он не спешил. Пожалуй, его даже пугало возвращение на квартиру, где наверняка дожидалась Ишерри с очередным скандалом из-за Кэри Венделы.
Дайлен хорошо помнил день, когда столкнулся с Венделой в своём участке — и не сразу узнал её при встрече.
— Ясных дней, — пролепетал он, не зная, как обратиться к ней теперь.
Бывший старший офицер, бывшая его начальница… она превратилась в привидение. И это пугало.
— Дайлен? — спросило привидение.
— Старший офицер Дайлен, — не преминул похвалиться Стини.
— А мне вот пособие не выплатили, — прошелестела Кэри почти беззвучно. — В списках убывания… мертва, мертва. Метка погасла. Ничего нельзя сделать.
Махнула рукой и пошла к выходу. Дайлен тогда догнал её. Глупец! Что ему стоило просто посочувствовать и идти по своим делам?
Что ему стоило просто посочувствовать и идти по своим делам?
Не смог он её так бросить — и в госпиталь её отправлял, и к Майклу за советом обращался. Всё без толку. Мерзавец Дард смертельно ранил её в то время, как у стен крепости Моро кипел бой! Ранил настолько тяжело, что погасла метка. Ранил и бросил умирать, пошёл делать вид, что тоже воюет с нежитью в рядах прочих. Кэри думает, что умерла там, застряла в страшных воспоминаниях, откуда возврата нет. Всему виной они, Тёмные маги, и никакое воссоединение, которое устроил Вершитель Роз год назад, не поможет ей, героине тех событий.
У неё не было даже прав на ветеранское пособие. Нет, не мог он, Стини Дайлен, тогда её бросить. Не мог и теперь.
Правду сказать, время Дайлена поделилось на три части: служба, Кэри и Ишерри, и последней доставалось меньше всего внимания. И это тянулось уже год…
Дайлен прошёлся по кабинету, словно ища оправданий, чтобы задержаться на службе ещё на часок-другой, взял со стола письмо от Чезаре Роза и перечитал. Чезаре звал его сменить обстановку — заманивал в свой форт на границе, не жалея при этом эпитетов для описания Иртсана, быстрой реки Рахмаш и прелестей рубежной службы. Дайлен сел за стол и старательно, не спеша написал в ответ, что обязательно приедет — уладит дела, женится на Ишерри и приедет, но, уже поставив подпись, скомкал листок и бросил на пол. В корзину для мусора не попал, крякнул от раздражения, и принялся писать заново. Нет, он не сможет приехать, его офицерский долг — поддерживать Кэри, попавшую в беду. Кэри не может нормально спать, её преследуют мысли о смерти, она похожа на привидение и ей всегда плохо. Нет, он не бросит Кэри.
Скорее он бросит Ишерри. У неё был мужчина до Дайлена… найдет и после.
Вторым скомканным письмом он в корзину всё же попал. Именно в этот момент дверь в кабинет распахнулась. Вошла молодая женщина — лёгкая, светлая, стройная. Одетая для прогулки по городу. Только вот лицо у женщины было не для прогулок: бледное и в красных пятнах. И глаза заплаканные, отчего казались не серыми, как обычно, а мутновато-голубыми.
— Э… ясных дней, — пробормотал Дайлен и встал из-за стола.
Ишерри пересекла кабинет и с вызовом посмотрела ему в лицо. Чуть снизу вверх — в отличие от рослой Кэри Венделы, которая смотрит прямо в глаза, на одном уровне со Стини.
— Ты бросаешь меня? — спросила Ишерри, словно выстрелила.
И Дайлен кивнул. Душно, до чего же душно.
Крепкие у Ишерри пощёчины. Крепкие и частые — одна, другая, третья… и слова из неё посыпались злые. Не говоря уж об эмоциях. Дайлен не препятствовал ни рукам, ни словам, ни чувствам — даже не закрывался, стоял и ждал, пока ей надоест. Когда Ишерри устала и разрыдалась, подвинул её в сторону и вышел под дождь. На душе стояла такая гнилая муть, что Дайлен ничего не видел и не понимал, куда шёл. Очнулся только, когда основательно стемнело. Он стоял под ослабевающим дождём, на берегу реки. Вдали лениво рокотал гром. Гроза почти прошла. Мутная, тёмная Сольмейя уносила городской сор под Третий центральный мост. Второй левобережный Сольмейский участок остался далеко позади. В этом районе жила Кэри.
Дайлен чувствовал себя как после попойки, ну, может, голова не так сильно болела. Это были последствия ментальной атаки Ишерри, которая, хоть и не маг, всегда обладала способностью делиться особо острыми и неприятными эмоциями. Хотя нет — разделять с нею счастье или любовный экстаз Дайлен любил именно благодаря этому дару. Она делилась охотно и без обычной не-маговской скупости на чувства.
Некоторое время Дайлен смотрел на реку с моста, потом словно потерял над собой контроль. Он пошёл, не обходя луж, и цель видел предельно ясно: Кэри Вендела. Она испортила ему отношения с Ишерри, вот он ей сейчас и выскажет всё, что думает. Он скажет всё. Что она со своей затяжной депрессией и мыслями о смерти страшно надоела ему. Что она ему жизнь вот так сломает. Что пусть дальше выкарабкивается сама. Может, не может — его больше это не касается.
Но Кэри распахнула Дайлену дверь, едва он постучал. Словно стояла с той стороны, прислушиваясь к шагам на лестнице. Увидев его, мокрого, злого, отступила на шаг. Дайлен поймал её за руку и прижал к груди. У неё сердце билось так, словно пыталось проникнуть в его грудную клетку, у неё ночная рубашка на спине вся промокла от пота. Опять эти глупые страшные сны? Почему она стояла под дверью? Почему не прогнала его и не отстранилась? Сколько раз Дайлен пытался обнять Кэри — по-дружески, ради поддержки, и она лишь сжималась и замирала, как приневоленная кошка, а потом старалась вынырнуть из объятий и уйти. Но сейчас стояла, замерев, и только всё крепче вжималась в него. Всем телом.
Горячая, какая же она была горячая сквозь тонкую ткань ночной рубашки! Смутно злясь непонятно на кого, Дайлен притиснул Кэри к стене, задирая длинный подол её рубашки, путаясь в бесконечных складках ткани, срывая свою одежду, с которой всё ещё текла вода.
***
— Убирайся, — не глядя на Тоби, буркнул учитель.
В воздухе мельтешила мошкара, безумно пахло жасмином, которого в Рандеворсе росло великое множество, особенно на кладбищах. Над ухом Тобиаса зудел комар — привет, лето!
