Меч (ЛП) - Андрижески Дж. С. (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Затем я вспомнила про цистерны и тут же поняла.
Они не могли доверить это видящим — любым видящим.
Это всё равно что платить евреям, чтобы те охраняли Освенцим.
— Нет никакой гарантии, что это сработает, — продолжал Врег. — Если мы не расположим взрывчатку правильным образом, могут остаться фрагменты, вещи, которые они могут отстроить заново. Нам нужно что-то понадёжнее догадки. Нам нужно постараться действовать точно, принцесса… по крайней мере, пока мы не исчерпаем варианты, и тогда придётся уходить.
Я уставилась на машину.
Обойдя её заднюю часть, я использовала отпечатки в своём свете, чтобы вспомнить детали экспресс-курса по неорганическим компьютерам, который нам провели, пока готовили к операции в Сантосе. Пожалуй, у меня было больше непосредственного опыта с неорганическими — или «мёртвыми» машинами, как их называли видящие — чем у большинства видящих здесь, но этот опыт сводился к наладонникам, персональным компьютерам, гарнитурам. Все они были маленькими и работали на серверах, которых я в жизни не видела. Все подключались к какой-либо сети.
Все были собраны в последние шестьдесят лет.
Я не могла даже притворяться, будто мне что-то известно об этой штуке.
Честно говоря, просто расположить всю нашу взрывчатку где-нибудь поближе к середине этого монстра и взорвать его… начинало казаться мне неплохим планом.
— Он хочет проникнуть, — сказал Врег. — Босс. Он хочет информацию.
Когда я взглянула на него, видящий с китайской внешностью пожал плечами.
— Ты же его знаешь, — сказал он. — Он не любит вероятности. А в этом у нас только один шанс, Высокочтимый Мост. Они перенесут данные, и нам кранты. Могут пройти годы, прежде чем мы вновь найдём это хранилище и внедримся в их ряды достаточно плотно, чтобы взломать новые протоколы безопасности. Мы уже получали информацию о том, что они собираются усовершенствовать систему. А если кто-то умеет хорошо обращаться с такими машинами… — умолкнув, он жестом показал на этого монстра. — Они могут отстроить многое. Больше, чем ты думаешь.
Видя, как я приподняла брови, он мягко щёлкнул языком.
— Я работал с людьми, которые были экспертами в таких мёртвых машинах. Во время войны. Если они переместят данные, нам придётся искать их новое местоположение, новую охрану, посылать наших людей внутрь на разведку, расшифровывать…
— Нет, это я поняла.
Я понимала. Он говорил минимум о нескольких годах.
— То есть, когда ты сказал, что работал с такими машинами ранее… — начала я.
Врег покачал головой ещё до того, как я договорила.
— Нет, принцесса. Не с машинами, только с техниками. Но я слышал их разговоры. Я знаю, на что они способны. Они восстанавливали такие машины после пожаров, после бомбёжек. А также после Сайримна, Высокочтимый Мост.
Я кивнула, закусив губу. Посмотрев по сторонам, я увидела вдоль стены ряд небольших рабочих мест. Я подошла туда и уселась на одно из кресел на колёсиках.
Даже кресла выглядели так, будто им лет пятьдесят.
Подняв толстую неорганическую гарнитуру с настоящим проводом, я надела её. Ничего не произошло. Я посмотрела, где она включается, но нашла лишь дырку, в которую вставлялся провод. Я прикоснулась к экрану…
…и он шокировал меня.
Вспомнив уроки, которые нам давали в Сантосе, я осознала, что смотрю не на нормальный полу-органический экран и даже не на LCD-монитор, а на старомодный монитор с кинескопом. Я даже смутно припоминала странное мерцание экрана, совсем как у допотопного компьютера, который имелся у моей мамы, когда мы с Джоном были ещё детьми.
Я озадаченно нахмурилась, пытаясь вспомнить что-нибудь важное о таких мониторах — за исключением того, что прикосновения к экрану ничего не дадут.
Посмотрев по сторонам, я открыла ящики стола, обшарила столешницу. Наконец, я нашла выезжающую полочку, которая крепилась под столешницей с линолеумом.
Вытащив её, я обнаружила клавиатуру с выступающими чёрными клавишами. Я уставилась на неё, затем на экран, где значилось всего одно слово из белых букв и мигающий курсор.
Текст гласил: «ИМЯ».
Я для пробы двумя пальцами напечатала своё собственное имя.
Выскочило другое окно, запрашивая пароль.
Я посмотрела на экран, затем на клавиатуру. Используя свой свет, я постаралась как можно меньше искрить, пока сканировала клавиши и отыскивала те, что использовались чаще всего. Постепенно 18 букв засветились чуть ярче остальных.
Запомнив их своим светом, я принялась мысленно перестраивать их в разные комбинации, пытаясь сложить что-то, что имело бы смысл. Поначалу мне ничего не удавалось. Затем я заметила, что три буквы выделялись ещё сильнее остальных, подсвеченных моим aleimi.
— Иисусе, — пробормотала я, забыв про субвокалку.
— Что, Мост? — спросил Врег.
Я не ответила. Рядом со словом «ПАРОЛЬ?» я напечатала «СРАНЫЕЛЕДЯНОКРОВКИ».
Окно с паролем исчезло.
Через несколько секунд выскочило новое окно, показав мне запись, состоявшую в основном из жёлтого текста. Фотография меня, обнажённой и прикованной к скамейке, смотрела с экрана. Я знала, где именно был сделан этот снимок. В той камере я проходила таможенный досмотр прямо перед тем, как меня заточили в Белом Доме. Моя кожа была бледной, покрытой синяками, и я выглядела худой. Мои глаза казались чрезмерно большими и слегка остекленевшими от наркотиков, которыми меня накачивал Териан.
Изображение появилось рядом с таблицей, которая содержала основные сведения обо мне: список школьных табелей и известных мест проживания; сведения о моих навыках видящей, которые у них имелись (а их было немного, слава Богу, даже рядом с телекинезом значилось «не подтверждено»); список родственников из моей приёмной семьи; данные о работе и школьных друзьях, месте рождения; уровень разумности (неразумная, ну спасибо); статус владения (всё ещё официальная собственность правительства Соединённых Штатов… ну спасибо вам ещё раз), и медицинские данные с тех времён, что я жила в Сан-Франциско.
Меня отнесли к категории «найдена», затем статус сменился на «в собственности», затем на «в бегах». Самая актуальная информация внизу присваивала мне «статус: неизвестно».
Рядом с полем «СВЯЗАННАЯ ПАРА?» кто-то поставил знак вопроса и оставил ссылку на другую запись: «Дигойз, Ревик».
Рядом с вопросом «ИМПЛАНТ?» значилось «ДА».
В следующем поле значился серийный номер. Я заметила, что он начинался с того же числового префикса, что и телефонные номера Соединённых Штатов, затем следовали буквы CSFH, номер моего страхового номера и несколько дополнительных цифр в конце.
Я прикоснулась к своей шее сзади, нащупав пальцем твёрдый комочек под кожей — ещё один сувенир после моего пребывания в Белом Доме. Ревик уже сказал мне, что они об этом «позаботятся», как только мы закончим операцию здесь, в Бразилии.
Он уже что-то сделал, чтобы сбить с толку GPS-трекер, но СКАРБ помещал немного взрывчатки в сами имплантаты, из-за чего их было чертовски опасно изымать.
Меня знатно раздражало, что я вечно активировала все сигналы тревоги, когда пыталась воспользоваться хоть каким-то подобием общественного транспорта в любой стране, кроме Индии и Непала. Пока я путешествовала с Семёркой, Балидор разбирался с этим, конечно, но от этого пересечение границ становилось более затратным по времени.
Я пролистала меню, которое тоже выглядело так, будто ему лет сто, и прокручивала опции, пока не нашла функцию «удалить записи».
Машина спросила у меня, уверена ли я, что хочу удалить записи.
Да, я была уверена.
Она запросила у меня причину удаления. Я попыталась напечатать несколько разных сочетаний, чтобы сделать записи недействительными, но машина ничего не принимала.
Наконец, я напечатала «СМЕРТЬ».
Окно исчезло. Вскоре после этого исчезли и мои записи.
— Это займёт немало времени, — заметил Врег через передатчик. — Наша численность уже не та, что прежде, принцесса, но едва ли у нас есть время, чтобы удалить восемьдесят с лишним миллионов записей.
