Интервенция любви (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна (электронная книга TXT) 📗
Однако о таком и думать было нечего – уже в семь утра Инга должна была проснуться, чтобы успеть на работу. Потому, приехав домой, она ограничилась чашкой ромашкового чая и таблеткой успокаивающего на травах. И установила три будильника, чтоб точно не проспать.
Как оказалось, совершенно напрасно. В шесть утра ее разбудил звонок начальника:
– Инга, доброе утро.
– Доброе, Сурен, – еще не до конца проснувшись, поздоровалась она.
Голова болела и мысли казались какими-то вялыми и мутными из-за снотворного, что Инга выпила накануне. Тем не менее, она постаралась собраться. Раньше босс ни разу не звонил ей настолько рано.
– Не буду ходить вокруг, да около, Инга. Мы с вами оба предпочитаем прямоту и не любим терять время, – продолжил Сурен.
Она промолчала, не зная, что именно он собирается сказать, но уже подозревая, что ничего хорошего ей эти новости не сулят. Вряд ли бы Сурен позвонил в шесть утра, чтобы таким тоном сообщить ей о повышении.
– Только что мне позвонил владелец центра. Он настоятельно советует вам уйти в отпуск.
– Насколько длительным будет этот отпуск? – неоплачиваемый, к тому же, как поняла Инга.
– Инга, я не осведомлен об этом. Вы знаете, я уважаю вас, и мне предельно комфортно работать с человеком, который знает, что делает. Однако центром владею не я.
– Меня увольняют? – в голове зашумело, но Инга сохранила ровный тон.
– Я не имею точных сведений, Инга, – Сурен говорил так же невозмутимо. – Однако как я понял, пока вы замешены в этой ситуации с убийством, владелец не хотел бы, что бы вы появлялись…
– Подождите, Сурен, – вот здесь Инга растерялась.
Нет, она не запамятовала о том, что вчера произошло. Хотя, видит Бог, хотела бы этого. Но при чем это к ее работе?
– Я не замешана в деле об убийстве. Я свидетель. И категорически не понимаю, почему это может помешать мне исполнять мои обязанности…
– Инга, я не имею об этом никакой информации, – чуть более искренне вздохнул Сурен. – Я всего лишь передаю вам то, что мне велено. Более того, владелец просил бы вас вообще пока не появляться в центре. Ваши вещи доставят вам домой курьером, с делами мы разберемся. Всего доброго.
И он прервал разговор, больше ничего не добавив и не объяснив. А Инга, совершенно сбитая с толку, откинулась на подушку, обхватив виски пальцами и попыталась понять: что же творится с ее жизнью?
Однако, спустя каких-то три часа, Инга поняла, что до этого момента у нее еще и не было особых проблем. И потеря работы – это пустое. Мелочи.
В девять часов на ее пороге стояло двое следователей. Тех самых, которые вчера приезжали в дом Миши. Тех, которым она и так уже раз десять рассказала все, что знала. Они настоятельно попросили ее проехать с ними, для уточнения показаний.
И Инга вдруг узнала, что из «свидетеля» вот-вот превратится в главного подозреваемого в убийстве собственного мужа. И она не имеет права покидать город. Более того, по всей вероятности, через несколько часов вообще выпишут ордер, позволяющий правоохранительным органам задержать ее. Это не говорилось вслух, но Инга никогда не считала себя дурой.
И все же, являясь, в принципе, неглупым человеком, она никак не могла понять – что за абсурд сейчас происходит?
– Подождите да зачем мне его убивать? – сбитая с толку тем, что ей пытались это приписать, она даже возмущенно взмахнула рукой. – С какой стати?!
– Как с какой? – один из следователей, Каренко Сергей Игоревич, хмыкнул, и постучал пальцем по папке, лежавшей перед ним на столе. – Судя по показаниям людей, близко знавших покойного, он как раз собирался завершить бракоразводный процесс. А кому захочется терять такое положение и деньги? А как вдова…
– Да вы что? Вы о чем? – Инга рассмеялась бы, слушая этот бред, если бы не знала, что их милиции до правды дела нет, им бы «виновного» найти. – Я ни копейки от него не имел за последние три года. И не нужны мне его деньги, я сама себя обеспечу. И в завещании Миши я наверняка не значусь. Какие деньги? Какое положение? Я сама хотела с ним развестись, понимаете? Три года его дергала, чтобы он дал мне этот развод, а Миша все отнекивался из-за партии и неудобных обстоятельств. Господи! Да вы у адвоката его спросите!
– А мы и спросили, Инга Александровна, – противненько так улыбнулся второй детектив. – Мы как раз и спросили. А еще у коллег мужа вашего покойного поинтересовались, и они в один голос утверждают, что отношения у вас были натянутые. И особенно критично стоял вопрос развода, который вы никак не желали давать Михаилу. Да и завещания-то – не осталось, – Сергей Игоревич развел руками, будто сожалея о данном факте. – А вы – законная жена, все еще. И, следовательно – прямая наследница. Чем не мотив? Да и вы последняя, кто видел покойного…
Оба следователя уставились на нее так, будто бы уже и не сомневались – именно Инга убила Мишу. А она смотрела на них, совершенно не понимая, о чем эти люди твердят? И кто же мог сказать им подобное? Для чего соврал адвокат Миши?
– Быть может, вам стоит поговорить еще и с моим адвокатом? – попыталась Инга привести разумные доводы. – Он расскажет вам, сколько времени от моего имени вел переговоры о разводе и о том, чего я просила, а что и не думала требовать от бывшего мужа.
Ее настолько возмутили эти обвинения, да и если честно, настолько испугали, что она поднялась, испытывая потребность в каком-то движении. Сюрреализм какой-то. Все в ее в жизни вдруг оказалось поставлено с ног на голову и полностью перекручено. Белое неожиданно стало черным. А какие-то люди, о которых она и не знала ничего, эти самые «коллеги Миши» и адвокат – зачем-то говорили милиции полный бред.
– А тот человек, которого я видела? – наверное, от отчаяния, Инга повернулась и властным тоном потребовала ответа от следователей. – Там, в саду. Что вы нашли?!
Впервые за весь «допрос» следователи слегка стушевались. Впрочем, этот момент был кратким, и очень быстро в их поведении восстановилась хамоватая наглость:
– Там не было обнаружено ничего определенного, Инга Александровна. Следы, которые с равным успехом мог оставить сам убитый, или даже вы, чтобы попытаться отвести от себя подозрения, – они оба внимательно уставились на нее.
А у Инги начался какой-то истеричный смех:
– Бред! Господи, это же бред! Как вы не понимаете?! У нас были нормальные отношения с Мишей. И я не хотела оставаться ни его женой, ни вдовой! Я никогда не собиралась его убивать. И тем более не делала этого. Зачем? Если он наконец-то согласился дать мне развод?!
Следователи помолчали некоторое время. Потом Сергей Игоревич достал пачку сигарет и закурил. Инга почувствовала, как у нее дернулось горло и во рту пересохло. Ей тоже захотелось закурить. Но, несмотря на то, что в ее сумочке лежала пачка сигарет, она не спросила разрешения и не вытащила ее, и у следователей не попросила прикурить. Просто посмотрела на детективов, ожидая, что же они скажут дальше.
– Знаете, Инга Александровна, нам бы очень хотелось вам верить. Вот вы сейчас так убедительно говорите. Но факты – вещь упрямая. Хотя мы, разумеется, поговорим и с вашим адвокатом. Оставьте нам его контакты.
Инга быстро написала фамилию и имя, телефон и адрес конторы.
– Я могу идти? – оттолкнув от себя лист, враждебно уточнила она.
Детективы опять молчали. Видимо, специально, чтобы заставить ее нервничать.
– Пока, можете, – наконец проговорил второй, имени которого Инга не знала, так как он не представился. – Но я не советую вам даже пытаться покинуть город.
Инга молча поднялась и вышла из небольшого кабинета, насквозь прокуренного, с чахлым кактусом у компьютера на столе Сергея Игоревича. Так же быстро она постаралась покинуть и само здание. Но не потому, что решила не прислушиваться к совету детектива. Ей просто стало душно и противно там. И так страшно, что сердце закололо, а на затылке выступил холодный, противный липкий пот.
