Сплошной разврат - Малышева Анна Жановна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Следовательно, мне желательно было появиться там пораньше и понаблюдать за сотрудниками в отсутствие начальства.
Фонд «Наша демократия» занимал чудный двухэтажный особнячок в центре Москвы. От улицы его отгораживал высокий забор из чугунного литья, а также пышный палисадник из лип, каштанов и кленов. Для того чтобы прикоснуться к истинной демократии, требовалось пройти три кордона: охранников у ворот, охранников при входе в особняк и девушки за стеклянной стеной на первом этаже перед лестницей. Меня пропустили, но неохотно. Давно уже мое редакционное удостоверение не изучали с таким пристрастием. Особенно свирепствовала девушка за стеклянной стеной.
— Зачем вы к нам? — не столько спросила, сколько обвинила она меня.
— По личному приглашению вашего президента, — мило улыбнулась я. — Он просто умолял меня прийти. Но если вы против…
— Я не против и не за, — мрачно ответила она. — Я просто спрашиваю. Таков порядок.
В коридоре первого этажа царило нездоровое оживление. В обоих направлениях сновали люди с папками в руках, и, хотя их концентрация примерно втрое превышала норму, они ухитрялись не сталкиваться лбами и не наступать друг другу на ноги. Большинство из них проносились из конца в конец молча, издавая только сосредоточенное сопение, но некоторые обменивались загадочными репликами:
— Планшет у тебя?
— Уже сдал в эксплуатацию.
— Не рано? Часа бы три подождать.
— Нет, Пищагин прогнал через селектор, так что нормально.
Меня поразило, что все мужчины были одеты в одинаковые костюмы. Или почти одинаковые. Двери кабинетов были плотно закрыты, и оттуда не просачивалось ни звука. В конце коридора я обнаружила место для курения и пристроилась там в надежде, что кто-нибудь из аборигенов туда заглянет и я смогу послушать местные разговоры. Только через двадцать минут две девушки модельного вида, то есть обе — под два метра ростом, почти нулевого веса и без каких бы то ни было признаков груди и ягодиц, зашли в закуток и закурили.
— Он свихнулся, — сказала одна.
— А что я тебе говорила! — вздохнула другая. — Я ничуть не удивлена.
— Но… три презентации подряд! Такого еще не было.
— Так и ситуация другая.
Они скорбно замолчали. Я тихо кашлянула в надежде привлечь их внимание, но они даже не шелохнулись.
— Простите, — обратилась я к одной из моделей. — Меня пригласили сюда на работу, но я забыла, в какой кабинет мне обращаться. Вы мне не поможете?
— Пригласили? — Девушки вытаращились на меня гак, как будто я только что исполнила танец с саблями. — Вы уверены? А кто?
— В том-то и дело, что я потеряла листочек с фамилиями. — Я изо всех сил изображала несчастную овцу. — А договаривался о трудоустройстве мой папа. С каким-то своим другом.
— А-а! — Одна из девиц понятливо кивнула. — Тогда понятно. А кем вас брали? Секретарем? Референтом? Лицом?
Про то, что на свете существует должность «лицо», я услышала впервые и не решилась претендовать на такой изыск. Но и секретарем мне быть не хотелось.
— Не знаю, — чуть не плача ответила я. — Сегодня как раз должно было выясниться.
— Хорошо, — вторая девушка успокаивающе похлопала меня по плечу. — Разберемся, не волнуйтесь. Вы что умеете?
— Я знаю английский, — начала я. В ответ обе дружно расхохотались.
— А умеете вы что? — отсмеявшись, спросила первая.
— По образованию я журналист, — промямлила я.
— Может, в пропаганду? Или к райтерам?
— Вот-вот-вот, — обрадовалась я, — кажется, я слышала такое слово.
— Райтеры? — Девушка пожала плечами. — Не советую. Работа собачья, нагрузки сумасшедшие, сплошные нервы, деньги маленькие. Будет возможность выбирать — идите в пропаганду.
— А чем там лучше?
— Там нет обязательных норм, — пояснила другая. — Якобы там креатив. Соответственно, спокойнее и свободнее. Плюс проценты от идеи.
Они окинули меня скептическими взглядами:
— Вас это вряд ли касается, на идеи сразу не сажают.
На этой жизнеутверждающей ноте девушки погасили бычки и удалились, томно покачивая своими длинными худыми телами.
Вскоре в курилке появились двое мужчин — высокий толстый и маленький худой. Я исполнила тот же жалостливый номер с потерей бумажки и с папой-благодетелем.
— А папе позвонить нельзя? — спросил толстый.
— Папа на переговорах и выключил мобильный, — пояснила я.
— Боюсь, методом тыка у нас ничего не получится, — усомнился маленький. — У нас четырнадцать отделов, восемь групп и два сектора. Поди угадай.
— А с гуманитарным образованием… — подсказала я.
— Голубушка, у нас здесь физиков-теоретиков сроду не водилось, — хмыкнул худой. — Хотите, спросим у Марины, секретарши нашего президента. Если на вас уже есть приказ, то она знает. Пойдемте, я вас провожу.
— Приказа не должно быть, — ныла я по дороге к Марине. — Без собеседования, не видя человека, вряд ли…
Приемная Трошкина находилась на втором этаже, по центру. Там оказался еще один пропускной пункт с охранником, и, только миновав его, мы смогли приблизиться к Марине.
— Вот, нашли девушку внизу, — сообщил худой. — Глянь, Маришек, нигде она не числится? Говорит, что ее берут к нам на работу.
Марина окинула меня ледяным взглядом, выдержала солидную паузу, во время которой у меня внутри все сжалось, и наконец неприязненно спросила:
— Как ваша фамилия?
— Митина.
И тут произошло нечто удивительное. Марина перестала быть собой, а превратилась в нечто очень странное. Точнее, с ней случился форменный припадок. Она вскочила, прижала руки к груди, расцвела так, что улыбка существенно вылезла за пределы ее лица, и во весь голос запричитала:
— Александра Дмитриевна? Боже мой, как приятно! Я вот именно такой, да, именно такой вас себе и представляла. Присаживайтесь, пожалуйста, присаживайтесь. Вам здесь удобно будет? Не хотите ли чаю, кофе? Да как же так, как же вы нас не нашли?
Худой мужик с нескрываемым изумлением наблюдал за Марининым буйством, а она продолжала водить вокруг меня хороводы, охать, ахать и умиляться. Я тоже пришла в замешательство — даже родная мама мне так никогда не радовалась.
— Пал Семеныч, — не отрывая от меня влюбленного взгляда и не переставая улыбаться, процедила Марина, — шли бы вы к себе.
Мужик исчез, а я, чтобы хоть как-то отвлечь Марину от любования мной, попросила кофе.
— Надо же, — восторженно пела Марина, заваривая кофе. — Вы с Александром Дмитриевичем — полные тезки. И имена, и отчества у вас одинаковые.
— Жаль, фамилии разные, — зачем-то брякнула я.
— Да, — прочувствованно согласилась Марина. — Очень-очень жаль.
В приемную ворвался молодой человек и, опасливо косясь на меня, затарахтел:
— Мариш, найди Дмитрича. Нужно срочно проплатить патриотическую линию, если мы хотим по две программы в неделю. Ребятам нужно дать немного вперед, а то все может слететь.
— Он уже едет, — ласково сказала Марина, подталкивая молодого человека к двери. — Полчаса ничего не решат, иди, Петя, иди. Я позвоню.
— Марина, могу ли я обратиться к вам с еще одной просьбой? — подобострастно пропищала я.
— Все что угодно! — заверила она. — Все что вы захотите.
Любой другой на моем месте не растерялся бы и попросил бы что-нибудь нужное. Но я, стремясь произвести хорошее впечатление, попросила всего лишь буклеты или проспекты о деятельности фонда. Марина выложила на столик перед мной стопку брошюр и красочных альбомов. Так как я с нездоровым вниманием погрузилась в предоставленную мне печатную продукцию, Марина на время перестала доставать меня своей опекой и занялась текущими делами. У нее то и дело звонили телефоны, в приемную заглядывали люди, она сама время от времени звонила и то назначала, то отменяла, то переносила какие-то встречи. Я внимательно прислушивалась, добросовестно записывала имена в блокнот и незаметно косилась на тех, кто забегал в приемную.
— Вы можете не выписывать ничего из проспектов, — посоветовала мне Марина, заметив, что я что-то пишу. — Возьмите их себе.
