Дорогая мамуля - Робертс Нора (читать книги бесплатно txt) 📗
– Хм, как сентиментально!
– Виновен. А если бы вдруг у тебя нашелся снимок, где тебе лет, ну, скажем, восемнадцать, да еще в полураздетом виде, было бы еще лучше.
На этот раз она не смогла удержаться от смеха.
– Маньяк!
– Виновен!
Ева забрала у него бокал и поставила на столик у кровати.
– Займусь-ка я, пожалуй, делом.
– Вот как? – Он с любопытством склонил голову набок. – И чем же, например?
Она была стремительной и гибкой. В мгновение ока ее ноги обвились вокруг его талии, ее руки погрузились в его волосы, а губы впились в рот.
– Чем-то в этом роде, – проговорила Ева, оторвавшись от его рта.
– Придется тебе помочь.
– Чертовски верно. – Она расстегнула пуговицы на его рубашке и наклонилась к его груди. – Ты меня отругал. С учетом того, что мне досталось от Уитни, это уже вторая выволочка за сегодняшний день.
Ее руки трудились, не переставая, и к тому времени, как они добрались до «молнии» у него на брюках, он был уже на взводе.
– Надеюсь, ты не среагировала подобным образом на выговор твоего шефа?
– Он совсем даже неплох, если кому по вкусу могучие типы, несущие бремя забот на своих широких плечах. Лично я предпочитаю красавцев. – Ева опрокинула Рорка на спину.
Галахад был толст и неповоротлив, но ему хватило опыта и сообразительности, чтобы вовремя убраться с дороги.
– Ты такой красавец! Иногда мне хочется облизать всего тебя, как мороженое. – Просунув руки под полы рубашки, Ева положила ладони ему на грудь. – Надо же, сколько кожи! Какие мускулы! И все мое! – Она провела языком дорожку вниз по его груди и почувствовала, как он дрожит. – Вот что может заставить девчонку взвизгивать и причмокивать всю дорогу.
Теперь и он пустил в ход руки, но позволил ей вести в танце, устанавливать ритм. Ева знала, что это ненадолго, но не знала точно, насколько. И от этого ее возбуждение только усиливалось.
Она распахнула рубашку, взяла его руки в свои и сомкнула их у себя на груди. Она позволила себе уплыть, упиваясь прикосновениями его длинных, сильных пальцев, ласкающих ее тело. Потом она откинулась назад с закрытыми глазами, а его пальцы скользнули вниз и расстегнули ее брюки.
Она вновь опустилась на него. Губы к губам, долгие, упоительные поцелуи, прерываемые лишь краткими вздохами. Она слышала частое биение своего сердца… Или это было его сердце? Она выгнулась, предлагая ему свою грудь, и он взял ее. Дыхание у нее пресеклось, а потом вырвалось изо рта судорожным вздохом.
Теперь она принадлежала ему, а он ей. Ее тело воспламенилось для него. Он перевернул ее, схватив за запястья, завел ее руки за голову и прижал к постели. Ее глаза потемнели, в них читались страсть и вызов.
– Хочу видеть тебя голой. Лежи смирно, пока я буду тебя раздевать.
Он коснулся губами ее губ, потом маленькой ямочки на подбородке, потом проложил дорожку быстрых влажных поцелуев вниз по шее, по груди, по животу.
Он стянул брюки с ее бедер, все больше обнажая тело, потом его язык скользнул между ее ног. Ева выгнулась и задрожала.
– Тише, девочка, тише…
Он как будто успокаивал ее, а в то же время его рот безжалостно подталкивал ее к самой грани и наконец толкнул за край. Когда она ослабела в его руках, он продолжил свое дело, спускаясь вниз по ее бедрам.
Он стянул с нее ботинки, брюки, сбросив их на пол. А потом так же медленно, с паузами двинулся в обратный путь наверх.
– Рорк!
– Надо же, какая кожа! Какие мускулы! – повторил он ее слова. – И все мое!
Опять внутренний жар обжег Еву, напряжение стало почти невыносимым. Она начала задыхаться, метаться в порывистых движениях, словно погоняя Рорка, и вот очистительный взрыв смел все преграды. У нее едва хватило сил уцепиться за него.
Теперь он был глубоко у нее внутри. Их губы слились, его пальцы переплелись с ее пальцами. Обнимая, целуя, ощущая друг друга, они вспыхнули и сгорели вместе.
«Да, – подумала она, ослабев от любви, – как чудесно вернуться домой!»
Какое-то время они молча лежали рядом, постепенно успокаиваясь. Рорк перевернулся, не отпуская ее, и устроился так, чтобы ее голова лежала у него на плече, а ее рука – на его все еще бурно бьющемся сердце.
– Я мог бы бранить тебя чаще.
– Тебе это не поможет. Кто знает, может, в следующий раз я разозлюсь. Я сегодня весь день была не в себе. Делала свою работу, как ты говоришь, но что-то во мне разладилось. Я как будто смотрела на себя со стороны. И делала свою работу пассивно, понимаешь? Это не мой ритм. Мне надо подзарядиться.
Рорк опустил руку ей на живот.
– Мне ты кажешься вполне заряженной.
– Ну, что ты хочешь, это же секс. Во всяком случае, с тобой. – Ева оттолкнулась руками и села. – Мне надо перебрать все это дело с самого начала у себя в голове. Вытряхнуть пыль, которая запорошила мне мозги, и начать сначала.
Рорк потянулся и взял со столика бокалы с вином.
– Ну, значит, так ты и сделаешь.
Ева сделала глоток.
– Сначала я приму душ и оденусь. Потом пройдусь по своим записям, по отчетам с места, по рапортам. Постараюсь все выстроить по порядку в своей голове.
– Хорошо. А я вернусь к номерному счету, попробую его расколоть.
– А можно я кое-что прокачаю с тобой, когда все обдумаю?
– Ни на что другое я и не рассчитывал. Давай назначим свидание через час и все обсудим за ужином?
– Годится! – Она взяла его руку и крепко сжала. – Да, это сработает.
Он поцеловал ее пальцы.
– Это, безусловно, сработает.
ГЛАВА 13
Ева продуктивно использовала свой час. Она вернулась к самому началу и прошла весь путь шаг за шагом, используя записи с места преступления, свои собственные заметки, отчеты «чистильщиков», патологоанатома, лаборатории.
Она прослушала показания, взвешивая не только сами слова, но обращая внимание и на интонации и нюансы.
Она долго стояла перед доской, изучая под разными углами каждую фотографию.
Когда Рорк вошел, она повернулась к нему. Заметив огонек в ее глазах, он поднял бровь и улыбнулся.
– Лейтенант!
– Точно! Я вела себя, как коп, делала работу копа, но я не чувствовала себя копом. А теперь я вернулась.
– Добро пожаловать!
– Давай поедим. Что ты хочешь?
– Ну, раз уж ты чувствуешь себя копом, полагаю, уместнее всего будет пицца.
– Точно! Если бы я час назад не покаталась с тобой на простынях, прыгнула бы на тебя только за это.
– Запиши на мой счет!
Они сели друг напротив друга за ее рабочим столом, на который поставили пиццу и вино. «Он и сюда елочку поставил», – отметила Ева. Маленькую, конечно, по его меркам, но ей нравилось смотреть на эту елочку, храбро встречающую тьму за окном своими веселыми огоньками.
– Видишь ли, в чем дело, – начала Ева, – все это не имеет смысла.
– Вот оно что. – Он невозмутимо отсалютовал ей бокалом и выпил. – Рад, что это выяснилось.
– Нет, я серьезно. Вот что у нас есть на поверхности, когда входишь на место преступления, ничего заранее не зная. Женщина, умершая вследствие многочисленных ударов по затылку, нанесенных сзади тупым предметом. Имеются телесные повреждения, нанесенные ранее и свидетельствующие о том, что на нее, возможно, напали и избили за день до смерти. Дверь заперта изнутри, окно не заперто.
Держа в руке кусок пиццы, Ева указала на доску.
– Судя по внешним признакам, злоумышленник проник через окно, размозжил ей голову и ушел тем же путем. Нет никаких следов оборонительных действий на теле жертвы, следователь может предположить, что она, вероятно, знала убийцу или не думала, что с его стороны ей грозит опасность. Но если кто-то тебя уже раз поколотил, логично было бы поостеречься, когда он появляется снова.
– Нет, если первоначальные повреждения были нанесены собственной рукой.
– Да, но ты же этого пока наверняка не знаешь. С какой стати тебе думать, что это она сама, когда ты только что нашел тело? Убийца не мог не видеть хотя бы фингала на лице, он же прямо на виду. И было использовано то же орудие. С учетом этого мы приходим к выводу: убийца хотел заставить нас поверить, что ее убил тот, кто раньше ее отделал. – Ева откусила громадный кусок пиццы, смакуя острые специи. – Наш убийца использует первоначальные повреждения как дымовую завесу. Это неглупо. Совсем неглупо. Это умно, как умно было и забрать ее сотовый телефон.
