Ключи Пандоры - Ланской Георгий Александрович (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
Квартира была обставлена дорогой стильной мебелью, но довольно аскетично. В гостиной на черно-белом диване валялся в забытье давешний парень из лимузина, обнимавший пышногрудую брюнетку. Красивую люстру украшал красный лифчик. Ванная комната была отделана приятной глазу зеленой плиткой. Недолго думая, Никита снова скинул одежду и залез в душевую кабину, судя по обилию функций, влетевшую хозяину в копеечку.
Через четверть часа он, обмотавшись чужим полотенцем, вышел на кухню. У большого, как шкаф, холодильника стояла блондинка из спальни и жадно пила кефир прямо из бутылки. Из одежды на ней были лишь крошечные трусики.
– Привет! – смутился Никита.
Блондинка скосила на него взгляд, но пить не перестала. И только покончив с кефиром, сунула пустую бутылку в ведро с мусором и вытерла молочные усы.
– Чего соскочил? – спросила она довольно миролюбиво. – В такую рань?
Никита посмотрел на часы, мерно тикавшие на стене. Стрелки показывали два часа пополудни.
– Так привыкли мы рано вставать! – дурашливо ухмыльнулся он. – Коров пасти пора! Дрова рубить, печки топить!
– Мужчина, – томно сказала блондинка, – в ваших словах слишком много текста! Пойдемте приляжем! А то мне слегка нехорошо!
Никита покорно поплелся следом, чувствуя себя полным придурком. Она его еще за руку взяла, ну надо же! Как в детском саду, когда они с девчонками уходили целоваться за деревянный теремок. Постель со смятыми простынями и скомканным полотенцем смахивала на руины любовного гнезда.
Блондинка упала на постель, будто прыгала в бассейн – лицом вниз, утопив лицо в подушках. Никита старательно разгладил простыни и прилег рядом, стараясь разогнать туман в голове. Интересно, где он сейчас? И что вчера было?
– Ты какую-то пургу нес! – сонно произнесла девушка. – О самолетах, о шпионском заговоре и что тебе необходимо где-то спрятаться. Я плохо запомнила. Не до того было!
– А чем мы были заняты? – наивно спросил Никита, чувствуя, что краснеет. Неужто было?
Блондинка подняла голову.
– Ну, это уже чересчур! – возмутилась она и, облокотившись на подушку, насмешливо поинтересовалась: – А как меня зовут?
Никита вытянул подушку у себя из-под головы и закрыл ею лицо, чтобы не видеть ее удивительно синих глаз.
– Ты не сказала! – глухо произнес он.
– По-твоему, я похожа на девушку, которая ляжет в постель с первым встречным? – возмутилась она.
Никита стянул подушку с головы и, перевернувшись на бок, спросил с не меньшим интересом:
– А как меня зовут?
Девушка наморщила лоб, что-то беззвучно прошептала, а затем с надеждой произнесла:
– Артем?
– Нет!
– Антон?
– Мимо!
– Блин! Помню, что как-то на «А»! Андрей?
– Меня зовут Никита!
– Абзац! – вздохнула девушка, упала на спину и зажмурилась. – Вы меня нагнетаете! А разве ты не друг Тимохи?
– Кто такой Тимоха? Тот тип, что спит на диване?
– Ну да! Он говорил, что ты будто его друг детства, еще с голодных времен, когда папа был простым депутатом.
– Знать я вашего Тимоху не знаю! – решительно возразил Никита, с удовольствием оглядывая тонкую соблазнительную фигурку, которую девушка не удосужилась прикрыть одеялом.
– Откуда ж ты взялся?
– С Луны упал!
– Надо же, – хмыкнула девушка, – какого морячка в нашу гавань занесло!
– Может, ты скажешь, как тебя зовут? – спросил Никита.
Она снова повернулась к нему и улыбнулась, безошибочно уловив в его голосе ту особую, вкрадчивую интонацию, которая свойственна мужчинам, вставшим на тропу обольщения и соблазна. А Никита, из головы которого начисто выветрились все события прошлой ночи, вдруг узнал ее запах, горячий, с примесью цветочных и лимонных ноток дорогого парфюма. Узнал, словно волк, который бежал по своим волчьим делам, и вдруг наткнулся на след волчицы – позабытый и волнующий.
Она подвинулась ближе, опрокинула Никиту на спину и медленно, как в пошлых фильмах про любовь, стянула с него полотенце и взгромоздилась сверху. Никита поймал себя на мысли, что его руки автоматически тянутся к ней, скользят по талии и опускаются ниже, к маленьким тугим ягодицам…
А дальше как в американских горках… Плавно, плавно, а после вдруг – кульбит и сальто, да такое, что душа рвется наружу с животным криком, и следом резко – вверх и вниз! Верх и вниз! Отчего кожа становится горячей, а ладони – влажными, как у подростка. Только тебе, в отличие от прыщавого малолетки, уже не страшно…
Она наклонилась над Никитой. Ее длинные светлые волосы падали ему на голую грудь, приятно щекотали и волновали. Мурлыкая и ластясь, как кошка, она поцеловала его в висок, затем над бровью и в щеку, и после, куснув за мочку, тихо прошептала в самое ухо:
– Меня зовут Дашей!
Тимоха пробудился ближе к вечеру и долго болтался по квартире в белых трусах с черными буквами «Adidas» на крестце и маялся от жажды. В доме не осталось ни сока, ни минералки, ни кефира, кроме воды из-под крана, пить которую он решительно отказался.
За ужином Тимоха долго удивлялся, что принял Никиту за своего старого кореша. Пышногрудая брюнетка Ира вяло жевала тост и в беседе не участвовала.
– Вы ведь даже не похожи, – удивлялся Тимоха. – Он типа того, блондин, а ты эта… Ну, типа антисептик!
– Антипод! – поправила Дарья. – Тима, лучше не употребляй умных слов, если не знаешь их значения. Ты хотел сказать, что он – брюнет. Твой друг светлый, а Никита – темненький. Правильно?
– Правда, – расплылся в улыбке Тимоха. – Типа я хотел по-умному… Но Никитос меня понял!
Никита слушал и улыбался.
Находиться в этой беззаботной, легкомысленной, словно стая мотыльков, компании, было приятно и весело. Тревоги прошлого отступили на задний план и маячили неясными тенями, нестрашными, как забытый сон. Золотую молодежь ничего не волновало и не заботило, кроме развлечений. И даже призрак летней сессии был для них лишь мимолетным кошмаром, который легко развеять ворохом банкнот.
Тимоха и Ира ушли, когда уже сгущались сумерки. Никита тоже порывался уйти, вяло и неубедительно, сознавая, что идти ему, собственно, некуда, однако Даша решительно воспротивилась и оставила его у себя.
– Уф! – выдохнула она, когда за Тимохой и Ирой закрылась дверь. – Думала, никогда не уйдут! Нет, я их, конечно, люблю и все такое, но бухать три дня подряд – это даже для меня чересчур!
– А что ж я такое выпил в клубе, не знаешь? – спросил Никита. – Убойно-зеленое?
Дарья рассмеялась.
– О, это адская смесь! Называется «Встретимся завтра». Обычно пьется на посошок и не такими ведрами, как вы с Тимой выкушали!
В белой футболке, легкомысленных шортиках и трогательных полосатых носочках она выглядела чертовски соблазнительно. И не смотреть же вместе телевизор она оставила его на ночь? Недолго думая, он потянул ее в сторону спальни. Даша хохотала, отбивалась, но сопротивление – напускное, ненастоящее – было сломлено через несколько минут…
Ночью они лежали, обнявшись, и молчали, наблюдая, как по стенам и потолку мечутся заполошные городские огни. Сон не шел, да и разговор не клеился. Сначала они были слишком разгоряченными, как пустившиеся вскачь кони, затем – слишком усталыми, а потом заводить разговор было уже некстати. О чем думала Даша, Никита не знал, а ему в какой-то момент стало неуютно. Прежде ему не приходилось попадать в подобные ситуации. Нет, безусловно, как любой мужчина, он не пренебрегал встречами на один раз, которые чаще всего заканчивались сексом: хорошим, более-менее приличным, скверным, но так, как с Дашей, не бывало никогда.
Ему еще не приходилось спать с девушкой, протянувшей руку помощи. Даша понимала: идти ему некуда, и оставила у себя, хотя могла выставить за дверь. Вон как невежливо выпроводила Тимоху с его лохматой пассией. Неужели нищий журналист мог чем-то понравиться девушке, упакованной по самое не хочу?
– О чем ты думаешь? – вдруг спросила Даша.
