Любить человека (СИ) - "Mary Lekonz" (книги онлайн полностью .txt) 📗
Даниэль остановился, лишь когда Маттиас показал глазами на часы. Они провели в супермаркете почти час.
На прощание им с улыбкой помахали руками все продавцы и кассиры магазина. Даниэль заметил в витрине свое отражение – высокий стройный молодой мужчина с длинными русыми волосами, забранными в густой хвост, в сопровождении мускулистого черноволосого красавца, с тележкой яркого детского приданого. Почему-то от наблюдения этой идиллической картины сердце сжалось тоской. Он не понял, откуда взялась эта щемящая грусть, но заметил отблеск того же чувства в бездонных глазах любимого мужчины.
Эмми, впустив их в квартиру, только пораженно охнула, всплеснула руками. Элли, уложившая дочку спать, потеряла дар речи и повисла сначала на шее названого брата, а потом обняла Маттиаса. Сестры оживленно начали разбирать покупки, одновременно смеясь, любуясь игрушками и одежкой. В конце концов, Элли разрыдалась, не справившись с чувствами. Маттиас отправил взглядом черных глаз Даниэля и Эмми вон из комнаты, а сам подсел к молодой маме, медленно погладил по плечам. Даниэль знал, что любимый прекрасно успокаивал людей одними прикосновениями, и потянул сестру на кухню.
Эмми нервно доставала чашки из небольшого кухонного шкафчика.
- Через неделю я должна уехать и оставить Элли на месяц, а может, и два. Не знаю, как она справится одна. С настроением беда.
- Это нормально для ее состояния, - нерешительно вставил Даниэль.
Эмми кивнула.
- Да. Но я еще не покидала ее. И ребята тоже уедут. А брать ее с крошечным ребенком с собой на гастроли - верх неблагоразумия.
- Нужно нанять на это время няню, - предложил Даниэль.
Эмми вдруг покраснела.
- У нас нет на это денег, - пробормотала она. – Все сбережения ушли на реабилитацию Элли после родов. Ты не представляешь себе, какая она была. Просто тень.
- Почему ты не рассказала мне раньше? – спросил молодой человек. - Мы бы помогли.
Эмми отвлеклась от приготовления чая и обняла брата. Прижалась щекой к широкой груди.
- Прости. Мы закрутились сначала с переездом, потом с родами. Я знала, что у тебя важные экзамены и дипломная работа. Да еще… я не ожидала, что родители от нас так просто откажутся.
- А отец ребенка? – осторожно поинтересовался Даниэль. Почувствовал, как Эмми вздохнула в его объятиях.
- Он рок-звезда, почти на восемь лет старше нас. Успешная, давно раскрученная группа, гастролировала по всей Европе с туром в поддержку нового альбома… Там не было любви, просто так распорядилась судьба. Мы оказались на концерте, наши парни выступали на разогреве, а я познакомилась с командой, стилистом и костюмером. И пока мы мирно общались, Элли с гитаристом как-то… договорились, на гребне впечатлений от перформанса. Не знаю, чем они там думали. Сестренка-то вообще бестолковая в этом плане, а вот парню должны были менеджеры про предохранение все уши прожужжать…
- Он не знает про ребенка, тот музыкант?
Эмми потерлась носом о хлопок даниэлевой рубашки.
- Вот еще, связываться с их юристами и продюсерами! Элли малолетка еще, по судам бы затаскали, да и пресса… Мы решили, что нам это не нужно. Главное, что малышка хорошенькая получилась.
Даниэль кивнул, погладил сестру по коротким, модно подстриженным светлым волосам.
В кухне появился Маттиас.
- Заснули обе, - ответил на невысказанный вопрос и по привычке уселся поближе к окну, вызвав теплую улыбку у Даниэля. – Эмми, мы хотим оказать помощь. Я знаю, ты гордая девушка и считаешь, что вы справитесь сами, но иногда нужно обращаться к здравому смыслу. Материальные проблемы сейчас ни к чему. Я оформил карточку на имя Элли и буду пополнять ее, пока ты не закончишь свои курсы, а Элли не определится с будущим. Деньги решат вопрос няни, без нее твоя сестра скатится в депрессию.
Эмми сдвинула брови и открыла было рот, но Маттиас добавил.
- К тому же, вам необходимо выглядеть благополучно, иначе службы опеки заберут ребенка. Я знаю, ты хотела поговорить об этом, мне Элли уже намекнула. Я предоставлю хорошего юриста, который займется этим вопросом. Но ваша позиция тоже важна. По крайней мере, пока Элли не исполнится восемнадцать, вы будете вынуждены постоянно доказывать, что справляетесь. Даниэль считает вас сестрами, примите помощь от нас.
Эмми серьезно посмотрела в темные глаза и наклонила голову, соглашаясь. Даниэль облегченно выдохнул. Он боялся, что своенравная девушка откажет, хотя и был уверен в даре убеждения Маттиаса. Про органы опеки уже ходили нехорошие слухи, Элли была несовершеннолетней матерью-одиночкой и ее могли уговорить или принудить передать здоровенького ребенка для удочерения в бездетную семью. Пока позиция сестер была твердой, но кто знал, какие методы убеждения были у чиновников. На всякий случай, Маттиас успел поговорить со знакомым берлинским юристом по пути из детского супермаркета.
Даниэль и Маттиас провели в Потсдаме весь день и вернулись в свою квартиру уже поздним вечером. По дороге Даниэль говорил без умолку, перескакивая с одной темы на другую – о стойкости и смелости Эмми и Элли, о равнодушии родителей и о маленькой «племяшке». Маттиас лишь улыбался и согласно кивал, не перебивая бурный речевой поток.
Даниэль не благодарил своего любимого за безоговорочную помощь названым сестрам, ведь его самого пять лет назад спас этот удивительный мужчина, подарив будущее и самого себя. Но поздним вечером он пришел в гостиную, где, уютно завернувшись в черное кимоно с вышитыми серо-белыми журавлями, сидел Маттиас, читая томик французских поэтов-символистов. От Даниэля пахло любимым лавандовым гелем для душа. Русые волосы закрывали лопатки. Из одежды - только короткие джинсовые шорты. Юноша прикусил уголок губы, подошел поближе к креслу, медленно вытащил книгу из рук.
- «Лепет нежно-утомлённый, зов любви неутолённой, струн незримых перебор,» - улыбаясь, процитировал Даниэль, посмотрев на обложку. Книга аккуратно приземлилась на журнальный столик.
- «Как в лесу средь веток тёмных, в ласках ветра неуёмных голосов нестройный хор…» - Даниэль взъерошил короткие иссиня-черные волосы. Как жаль, что Маттиас год назад отказался от длинных волос и носил теперь модную деловую стрижку, впрочем, только подчеркивающую его экзотическую красоту.
- «Звон хрустальный, рокот чистый, как в полночной тьме душистой на лугу звенит трава…» - молодой человек, изгибаясь в пояснице, забрался на сильные колени.
- «Как, журча, волна морская, гальку мокрую катая, сыпет хрупкие слова…» - Даниэль медленно развел узкие колени, усаживаясь на бедрах поудобнее, ощущая неслабое волнение под легким шелком.
- «Это мы с тобой. Всё глуше стонут, жалуются души, истомившиеся врозь,» - прошептал он, касаясь губами смуглой шеи, проводя кончиком носа под подбородком.
- «О, какое нетерпенье, в древнем кротком песнопенье, ночь пронзающем насквозь!*» - жаркий рот накрыли мягкие губы, сильные руки прижали к себе. Маттиас легко встал с кресла, удерживая любимого под бедра, и понес, как заслуженный трофей, в спальню. Он казался спокойным, лишь по дрожанию нижней губы и упирающемуся в живот члену Даниэль понимал, насколько взволнован его дорогой друг.
- «Зов любви неутоленной?» - рыча, переспросил Маттиас, укладывая любовника на постель.
Мужчина с трудом стащил маленькие шорты с уже разгоряченного тела. Они пропустили прелюдию, посчитав стихи достаточным возбуждающим фактором. Оба дрожали от нетерпения. Маттиас тут же коснулся впадинки пупка кончиком языка, и Даниэль кожей почувствовал знакомую эйфорию, заставляющую впадать в экстаз от прикосновений, поцелуев, глубокого проникновения…
Следующую неделю Даниэль провел в метаниях между консультациями с профессором фонетики и разговорами с сестрами. Бегая по университету, парень случайно разговорился с однокурсницей Мартой, мимолетно коснувшись ситуации младшей сестры. Марта заинтересованно задала несколько вопросов, а потом предложила свою кандидатуру на должность няни к молодой маме. Оказалось, что сама студентка пару лет назад отнянчила собственную сестренку и теперь с легкостью могла справиться с работой, к тому же остро нуждалась в деньгах для оплаты дорогих семинаров.
