Имаго (ЛП) - Уолкер Н. Р. (версия книг .TXT) 📗
Я рассмеялся, открыл заднюю дверцу и, отстегнув Розмари, указал вперед.
— Сюда.
Когда мы сделали всего с десяток шагов под щебетание птиц, он спросил:
— Далеко нам идти?
— Уже почти все. Видишь вон ту поляну? — Когда мы дошли до нее, я заметил, что небо существенно потемнело. — Так, нам надо поторопиться. Сюда.
Я повернул направо, где на границе с деревьями сформировался небольшой овражек. Я спрыгнул в него, повернулся спиной к деревьям и взял Розмари за ошейник.
— Почему ты остановился? — прошептал Лоусон.
— Посмотри туда, за овраг. — Я кивнул вперед. — И прислушайся.
Лоусон, сосредоточенно хмурясь, склонил голову набок. Я уже их услышал и ждал, когда их услышит и он. Его взгляд переметнулся ко мне.
— Что за черт?
Шум был очень отчетливым. Рычание, шипение, визг и скрежет — звучало так, словно там возились чьи-то детеныши. Моя улыбка стала шире.
— Подходить слишком близко нельзя, но можно смотреть.
Лоусон все шарил по земле взглядом, и по его улыбке я уловил тот момент, когда он, наконец, обнаружил их.
— Тасманийские дьяволы.
Я кивнул.
— С потомством. Они очень шумные.
Нам было видно двух малышей, которые с урчанием прыгали друг на друга. Черные, с белыми полосками на груди, с маленькими хвостиками и массивными челюстями, они выглядели бесконечно мило.
— Здесь их логово уже много лет. Одна и та же самка из года в год приходит сюда, чтобы принести потомство. Мы присматриваем за ними. Самка помечена, но она здорова, как и потомство, поэтому мы не трогаем их.
На братьев набросился третий малыш, и урчание с рычанием стало громче. Я взял телефон и сделал несколько снимков.
— Отправлю их в ПСТД.
— Что такое ПСТД? — спросил Лоусон, не отрывая взгляда от играющих малышей.
— Программа спасения тасманийских дьяволов, — объяснил я. — Мы даем им любую информацию, какую можем. Они делают важное дело.
— А где их мать? — спросил Лоусон.
— Наверное, спит. Одним глазом присматривая за ними. В основном они ведут ночной образ жизни, но любят погреться на солнце. — Я наблюдал, как малыши играют. — Мило, да?
— О, Джек, они поразительны.
От его слов мое сердце пропустило удар. Глупо, наверное, но тот факт, что он считал важным и любил то же самое, что и я, дарил мне несказанное счастье.
Взяв меня за руку, он сделал шажок вперед и наклонился, чтобы лучше видеть. Внезапно раздался гром, и я посмотрел на небо.
— Идем. Пора уезжать.
Мы выбрались из оврага, и я повернул налево, откуда мы пришли. Сделав несколько шагов с Розмари, я осознал, что Лоусона нет со мной рядом. Развернувшись, я обнаружил, что он остановился и смотрит в другом направлении.
— Лоусон, нам нужно идти.
Он, не глядя на меня, поднял руку.
— Погоди…
Я едва расслышал его сквозь грохот на небе.
— Лоусон…
Но он уже шел к дальнему краю полянки, а там остановился и посмотрел вверх.
— Какое это направление?
— Э… думаю, северное. А что?
Он что-то рассматривал вблизи деревьев.
— Джек! Джек, скорее иди сюда!
Я побежал к нему. Он уже присел и поднимал с земли нижние ветви кустарника.
Бурсарии.
Он искал муравьев.
Ох, черт.
Лоусон, опустив руки на землю, наклонился совсем низко, чтобы заглянуть под листья кустарника.
По его рукам начали быстро карабкаться муравьи.
— Лоусон, муравьи…
— Они не кусаются, — даже не посмотрев на них, машинально откликнулся он. Подняв нижние ветви, он осторожно воткнул ручку в корни растения. И, словно по волшебству, оттуда вспорхнула маленькая бабочка медного цвета и приземлилась прямо возле его руки. Затем вылетела еще одна, и еще.
Лоусон в шоке отпрянул, чуть не упав на спину, и прижал руку ко рту. Потом широко распахнутыми глазами посмотрел на меня.
— Джек.
Я кивнул.
Одна из бабочек взлетела и снова приземлилась на куст. Лоусон вытащил телефон. Его руки так сильно тряслись, что он едва смог включить камеру. Он сделал несколько фотографий, потом сообразил переключить телефон на видео и заснял, как крошечное создание расправило крылышки и перелетело на другой листок.
Над нашими головами вновь, перепугав нас до смерти, загрохотал гром. Розмари заскулила.
— Черт, гроза уже рядом. Лоусон, нам надо идти. Прямо сейчас. Завтра мы прямо с утра вернемся сюда, обещаю.
Он кивнул, сделал дюжину фотографий земли, куста, полянки, затем еще серию снимков бабочки, и тут грянул дождь.
— Лоусон, идем! Иначе нам не проехать.
Он развернулся и поднялся на ноги. Дождь примял его волосы и заставил рубашку облепить его грудь, но улыбка его просто сияла.
— Я нашел ее.
Я схватил его за руку и потащил за собой.
— Давай же.
Вместе с Розмари мы побежали обратно к «дефендеру». Я запрыгнул на водительское сиденье, а Лоусон на заднее с Розмари. Я переключился на задний ход и, глядя через плечо, проехал задом весь путь до ворот.
Лоусон пристегнул Розмари, затем отбежал, чтобы закрыть ворота. Садясь на пассажирское место, он еще улыбался. И не просто улыбался — он излучал чистый восторг. Притоптывал и отплясывал у себя на сиденье какой-то странный маленький танец. Смеясь вместе с ним — или над ним, — я переключился на первую скорость и поехал вперед по тропе.
— Пристегнись, — мягко напомнил я, поскольку он явно не помнил об этом.
Он послушался.
— Джек, я нашел ее!
— Лоусон, она была потрясающей. И такой маленькой. Я не ожидал, что она окажется такой маленькой.
— Знаю, — сказал он, счастливо кивая. Он все еще подпрыгивал у себя на сиденье. — О, боже, мне нужно позвонить профессору.
Он вытащил телефон и снова быстро пролистал фотографии. Его руки тряслись. Энергия, которой он фонтанировал, была невероятной. Даже Розмари привстала на заднем сиденье и улыбалась ему. Он сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, потом нажал дозвон, прижал телефон к уху и, улыбаясь, посмотрел на меня.
— Профессор Тиллман? Это Лоусон Гейл. — Я не расслышал, что ответил профессор, но затем Лоусон добавил: — Никогда не угадаете, что я сегодня нашел.
Секунда тишины, потом до меня долетел приглушенный голос профессора, и Лоусон рассмеялся. Его восторг был таким заразительным, что даже я заулыбался, несмотря на сильный ливень и ужасную грязь на дороге.
— Я пришлю фотографии на емейл, который вы дали. Вы можете подтвердить, но я уверен, что это она. Выглядит как Элтемская медянка, но с пятью маленькими точками на задних крылышках с зауженными черными краями.
Он разглядел все эти детали?
Лоусон рассмеялся.
— Да! Да! Именно так! Это поразительно. Сейчас мы возвращаемся в город. Погода сильно испортилась, поэтому, как только я доберусь до лэптопа, то отправлю вам все, что у меня есть… Да, утром мы снова поедем туда, если, конечно, позволит погода.
Прежде чем отключиться, они поговорили еще немного, а потом Лоусон все с той же счастливой улыбкой посмотрел на меня.
— Я нашел ее.
Я рассмеялся.
— И продолжаешь говорить это.
— Даже не верится.
— Можно спросить у тебя кое-что?
— Да, конечно.
— Что делают бабочки во время дождя?
Он засмеялся.
— Прячутся. Под листьями или в коре, под бревнами, большими камнями — везде, где только возможно. Это они и делали, когда я их прервал, — пытались избежать надвигающегося дождя.
Пока мы спускались с горы, машина несколько раз скользила по грязи, и я с облегчением вздохнул, когда мы добрались до асфальта. Лоусон не обращал на все это внимания — он с улыбкой смотрел на меня.
— Проедем, пожалуйста, мимо моего пансиона, чтобы я мог переодеться и взять свой лэптоп?
— Ты не хочешь просто остаться там? Со мной, — прибавил я. — В смысле, я пойду к тебе вместе с тобой.
— Я бы предпочел этого не делать. Миссис Блум женщина любопытная, а мне нравится уединение, которое предоставляет твой дом. — Он многозначительно подвигал бровями. — У меня есть на твой счет планы, забыл?
