Пророчество Сиринити. Трилогия - Лекс Ален (е книги txt) 📗
Аллиойя некоторое время играла с ним в гляделки, а потом небрежно пожала плечами:
– Хорошо. Будь по-твоему. Это может оказаться забавным. – Она слегка прищурилась, оценивающе изучая Л'эрта.
– Вот и чудненько. – Неуловимым для взгляда движением он подхватил ее на руки.
Ралернан закрыл глаза, зажал уши руками и старательно пытался думать на отвлеченные темы. Например, о шершавых камнях, колющих спину. Получалось паршиво: большую часть звуков он все равно слышал – и потому чувствовал себя довольно неуютно. Время тянулось невыносимо медленно, словно застывающая патока. Ему показалось, что прошло не меньше четырех часов, прежде чем звуки стихли. Хотя, наверное, он просто слишком неадекватно воспринимал время… Эльф несколько отвлекся на свои размышления, и от прикосновения ледяной руки к своему плечу едва не подскочил на месте.
– Ты так и проведешь остаток жизни, зажмурившись? – насмешливо прозвучал над его ухом голос вампира. – Просыпайся уже, серебрянка.
Ралернан медленно взглянул на него. Л'эрт вытрясал камни и какой-то мелкий мусор из спутанных волос. Сирены не было видно.
– А где Аллиойя? – тихо спросил эльф.
– Как где? Пошла петь колыбельную. – Вампир усмехнулся, плюхаясь рядом с эльфом на камни. В воздухе повисло тонкое облачко сухой пыли. – Сказала, примерно с час времени повозится.
– Ты ее… уговорил? – неуверенно уточнил Ралернан.
– А что, ты сомневался? – Л'эрт выдал сдавленный смешок. – Хотя, конечно, такие подвиги на голодный желудок – несколько перебор. Когда со всем этим разберемся, стребую с тебя пару ведер крови.
– Лаэрт?
– Ну?
– Зачем ты вмешался?
Смешинки исчезли из глаз вампира. Он небрежно пожал плечами:
– Ну… у тебя было не самое счастливое выражение лица. Скажем, сильно не самое счастливое. Примерно как у приговоренного к казни. Возможно, мне стало тебя жалко.
Ралернан уставился на пыль под ногами.
– Я же твой враг…
– И чего? Я теперь обязан радоваться, наблюдая за твоими проблемами? И потом, ты же не виноват, что я втрескался в твою жену. А меня угрызения совести из-за пары часов бурной любви с этой Ал-ли-как-ее-там терзать не будут, в отличие от некоторых. Опять же с ней мне было куда приятнее, чем в Золотом городе.
Эльф недоуменно повернулся к нему:
– В Золотом городе? Но…
– Тьфу ты, серебрянка. Ты что, всерьез думал, что про портал мне рассказали только за красивые глаза?
– Ох… – Глаза Ралернана стали круглыми, как блюдца. Вампир покосился на него и захихикал. – Но… ты же не женщина! Это же только образ был… Как…
– Тебе никто не предлагал пойти в монастырь? У тебя очень подходящее отношение к морали.
– Ты… ты просто не понимаешь. – Эльф вздохнул, снова уставившись себе под ноги. – Я выгляжу как идиот, да?
– Ну есть немного, – любезно согласился Л'эрт.
– Тут не в моем отношении к морали дело… Не знаю. Меня просто так воспитывали…
– Угу. Ты у нас настоящий Белый Рыцарь, весь из себя сверхбла-а-ародный. – Вампир покровительственно похлопал его по плечу.
– Из меня просто сделали героя… И в войну с Некшарией, и сейчас, после стычки за Белую Башню. Но это не я, а кто-то совершенно другой. Кто-то на самом деле правильный и идеальный. – В голосе эльфа перекатывался песок.
– Гм. Ты решил на свою тяжелую жизнь пожаловаться, что ли? – Вампир недоуменно изогнул бровь. – Тоже мне, нашел время и место. А уж в особенности – собеседника.
Ралернан его не слышал.
– Я люблю ее. Понимаешь?! Люблю! Я не могу, не готов от нее просто так отказаться. Наверное, это глупо. Наверное, это безумно глупо. Я даже не уверен, что мои чувства действительно взаимны. Я сначала думал, что все дело в тебе, что ты мне вечно мешаешь, становясь поперек дороги. Я пытался убедить себя, что ты ее околдовываешь, что она ни в чем не виновата…
– Хех… Меня что, реабилитировали? – с издевкой полюбопытствовал Л'эрт.
– Но я не уверен, что можно околдовать человека до такой степени. Если бы ей были абсолютно неприятны эти отношения… – Эльф покачал головой. – Но дело не в этом. Это абсолютное безумие, но я готов простить ей что угодно – и кого угодно – лишь бы она оставалась со мной. Но… сам я не могу вести себя так. Даже если она ничего не узнает. Мне неприятна даже мысль о возможной связи с другой женщиной.
– Да ладно! А с Ратти ты переспал, скрипя зубами и в силу высшей необходимости? Так, что ли? – Вампир слегка разозлился. Обсуждать Керри в каком бы то ни было аспекте ему не хотелось. А от душевных излияний эльфа он начинал чувствовать себя кем-то средним между последним подонком и проституткой.
– С кем?
– Ратиниара. Эльфийка с черными волосами. Она была моей любовницей.
Эльф мучительно покраснел.
– Я не могу объяснить… Я сам не понимаю, как я мог допустить эту ситуацию. Я тогда жутко поссорился с Керри. У меня не получилось сразу смириться с тем, кем она стала. Я только потом понял, что мне неважно, вампир она или нет… А тогда… Я злился, что не поймал тебя… – Он запнулся и уставился на вампира. – Зачем ты мучил эту девушку? Она рассказывала, что ты шантажировал ее жизнями ее близких.
Л'эрт устало вздохнул и посмотрел эльфу в глаза. Как же ему надоело, что этот клятый рыцарь винит его абсолютно во всем! Включая даже те вещи, в которых он ну ни на йоту не замешан.
– Всю ее семью уничтожил Пресвятой Орден. Она была рабыней. Я выкупил ее из борделя. И никого я не мучил. Я думаю, ты напугал ее тогда – напугал чуть ли не до смерти. Вот она и рассказала тебе душещипательную историю, чтобы ты отпустил ее живой.
Ралернан несколько секунд изучал его лицо.
– Мне сложно поверить в твои слова.
Вампир зло фыркнул:
– Я и не прошу тебя верить. В конце концов, я же монстр и убийца. Давай заканчивать с этим дурацким диалогом.
Эльф устало потер ладонями лицо. Вампир прав. Это бессмысленный разговор. Он попытался переключиться на другую тему:
– А почему сирена сказала, что от тебя никакой пользы?
Л'эрт отвернулся, уставившись на верхушки горных пиков.
– Лаэрт? Я опять что-то не то спросил? – недоуменно поинтересовался Ралернан.
– Да нет, – с деланой небрежностью ответил вампир. – Сиренам неинтересны особи мужского пола как таковые. Им интересны потенциальные дети. А от меня ей действительно никакой пользы. Видишь ли, природа позаботилась о том, чтобы монстры вроде меня не размножались. Высшие вампиры стерильны, серебрянка. – Л'эрт поднял какой-то камушек и кинул его вниз по склону.
Ралернан озадаченно проследил глазами за подпрыгивающим на уступах камнем. Стерильны?! Но как же тогда Винс?
– Э-э-э… А ты уверен?
Л'эрт резко развернулся к нему и шагнул почти вплотную. Кажущееся спокойствие его лопнуло, как мыльный пузырь.
– Да, мать твою, я уверен! Я, не поверишь, проверял! Тебе сказать, сколько раз?! Ты даже не представляешь, насколько ты счастлив, рыцарь! Тебе не приходилось терять детей и потом всю жизнь вспоминать об их утрате! Ну что еще ты хочешь узнать?! Что?! – Вампир перешел на крик.
– Ну… ты мог бы кого-нибудь усыновить… – нерешительно произнес Ралернан, окончательно сбитый с толку.
– Да пошел ты! – Л'эрт сплюнул ему под ноги и стремительно двинулся прочь – в ту сторону, где сирена заканчивала петь свою песню.
Ралернан некоторое время заторможенно смотрел ему в спину, а потом направился следом. Ладно, он обдумает это позже. Сейчас действительно не время.
Ящер лениво пошевелил огромными кожистыми крыльями, устраиваясь поудобнее. Вообще-то он не собирался спать, но на солнце было так уютно… И эта музыка… Неясно откуда доносившееся пение завораживало, окутывая его теплым коконом. Оно сулило покой и безопасность, оно манило и расслабляло. Человеческая сущность недовольно встрепенулась в ящере. Откуда здесь этот певун? Это же явно магия! Ей нельзя поддаваться! Надо найти ее источник и…
Но ящер не хотел слушать слабый голос человеческого разума. Уже прошло много лет с тех пор, как их сознания объединились. И если в первые годы в мыслях и действиях доминировал человек, то сейчас брала верх животная сущность. И ящер сложил крылья в тугие валики на спине, снова сворачиваясь огромным золотым кольцом. Костяные наросты, идущие от головы до кончика хвоста, опустились, почти соприкасаясь с позвоночником. Ящеру было тепло и уютно, и он собирался вздремнуть. К тому же накануне он удачно поохотился и был сыт. Последние дни его мерное существование не нарушали даже визиты золотого божества. Жизнь шла по удобной, накатанной колее. Беспокоиться было совершенно не о чем. А песня… Что ж, почему бы тут и не быть песне? Если хорошенько подумать – люди ведь частенько что-то поют. Значит, одну из таких песен он и слышит.
