Точка невозврата (ЛП) - Уолкер Н. Р. (книги полностью .txt) 📗

Как она умерла, когда мне было семнадцать. Что я пробыл в детском доме три недели до восемнадцатилетия. Как полицейские, которые пришли рассказать о смерти мамы из-за аварии, проверяли меня каждый день. И что именно благодаря их поддержке я решил стать полицейским в свой восемнадцатый день рождения.

Рассказал, как унаследовал коттедж, в котором живу, и что у меня нет других родственников. Всегда были только я и мама. Отца я никогда не знал. Рассказал, что коттедж просторный, но после смерти матери я уже не чувствовал себя дома.

— Я лишь живу там, — проговорил я, пожимая плечами. — Но он не кажется на самом деле моим домом.

Кира слушал так, будто я делился секретами мира. Он прислушивался к каждому слову. Наверное, глупо выдавать секреты мужчине, которого я почти не знал. Но было в нём что-то особенное.

В конце концов, он начал упаковывать остатки обеда и понёс их на кухню. Я пошёл следом. Кира обернулся и обнаружил меня в нескольких сантиметрах. После всех наших бесед время для разговоров закончилось.

Мы стояли так близко, что я гадал — может ли он услышать, как колотится в моей груди сердце. Кира улыбнулся, и я подумал, что да, может.

Он облизнул губы, свои идеальные губы, а я уставился на них. Я едва мог разглядеть вчерашний след от удара.

— Твоя губа зажила, — произнёс я.

Он улыбнулся и ответил:

— Никто не бил по ней сегодня.

Кира внимательно смотрел на меня насыщенно карими глазами и снова облизывался. Я знал, что он вот-вот меня поцелует.

— Если ты меня поцелуешь, — прошептал я, — домой в ближайшее время я не соберусь.

— Отлично, — пробормотал он, дотягиваясь до моего лица и прижимая губы к моим. Господи Боже, как он меня поцеловал...

Его ладони, его губы, его язык...

Когда я обнял его и прижал ближе к себе, то почувствовал его страсть, его желание, его нужду — твердую, упирающуюся мне в бедро. Кира застонал и поцеловал меня с большим напором.

Я растворялся в нём, в его теле, его жаре и силе. Был способен думать только о нашем поцелуе. Только о нём. Я хотел его. Хотел, чтобы Кира взял меня.

Скользнув рукой вверх по мышцам его спины, я зарылся ладонью в его волосы и слегка потянул назад, отстраняясь.

— Спальня, — всё, что я смог произнести.

Он прижался своим лбом к моему, тяжело дыша, его губы слегка припухли.

— Мэтт, — проговорил Кира, едва сделав вдох, — если мы пойдём в спальню, я тебя попробую.

У меня сорвалось дыхание, а внутри всё сжалось. Он обхватил ладонями моё лицо и легко прикоснулся губами к моим.

— Я возьму тебя.

— Пожалуйста.

Боже, прозвучало, словно я умолял. Может, так и было.

— О Господи, пожалуйста.

Кира схватил меня за руку и повёл в свою комнату. Моя нервозность пропала. Я никогда не был настолько уверен.

В этот раз он целовал меня иначе. Медленнее, крепче, глубже.

Он неспешно раздевал меня, будто наслаждался каждым сантиметром моей обнаженной кожи. Открывал её, целуя и облизывая. Я лёг на кровать, полностью отдаваясь во власть мужчины. Его губы прошлись по моей груди, спускаясь всё ниже, пока я не вцепился в простыни.

Я не мог оторвать взгляд от Киры. Самое сексуальное зрелище, которое я когда-либо видел. Я потерялся в ощущениях, когда его идеальные губы обхватили мой член. Он полностью вобрал меня в свой тёплый, влажный рот, посасывая. Его язык кружил над головкой, вылизывая её. Его восхитительные пальцы, скользкие от смазки, аккуратно давили на мой вход.

Я бесстыдно застонал, извиваясь от прикосновений Киры.

Пальцы проникли внутрь. Один, два. Они разрабатывали меня, пока его рот двигался вверх и вниз по моему члену.

Моя кровь горела огнём, пока он сосал. Я был полностью готов.

Кира крепче обхватил член ртом и скользнул по нему пару раз. Я пропал. Я не мог думать, не мог говорить. Сжал в кулаке его волосы, предупреждая, но он только поднял на меня взгляд. Его тёмные волосы и идеальные губы вокруг члена добили меня.

И тут Кира простонал.

Я кончил чертовски сильно. Все звуки, весь видимый мир исчез. Был только его рот... и его язык, и его стоны, когда он глотал всё, что я мог отдать.

Потом Кира пропал. Открыть глаза и приподнять руку оказалось слишком тяжело. Я услышал, как он усмехнулся и разорвал упаковку из фольги. Кира перевернул меня, словно я ничего не весил.

Я оказался лицом вниз на его кровати. Кира расположился у меня между ног и склонился к моей спине, сжимая по бокам руками. Я чувствовал, как его член скользит возле моей задницы, и приподнял бёдра. Кира прижался к моему входу.

Ох, блядь.

Ох, блядь.

Он давил и давил, пока целиком не оказался внутри меня. Кажется, только после этого он начал дышать. Кира подался вперёд и лёг поверх меня, а потом толкнулся бедрами. Его длинный горячий член был глубоко во мне.

Задыхаясь, он провёл руками по моим рёбрам, а затем крепко вцепился в мои плечи и начал резко двигаться. Так, как я себе и представлял.

— Так хорошо, — пробормотал Кира в мой затылок.

— Ох, блядь, Мэтт, — стонал он, толкаясь быстрее и сильнее. Он поцеловал место за моим ухом, а после шею. Он двигался так жёстко, так приятно.

Моя задница приподнималась навстречу, чтобы дать лучший, более глубокий доступ.

Кира громко и протяжно застонал: — Ох, кончаю, — и я почувствовал, как его набухший член выплёскивается в презерватив внутри меня.

Он навалился всем весом на меня, целовал мои плечи, шею и спину между рваными вдохами, а потом откатился в сторону. Кира обнял меня, и мы оба уснули.

Я не шутил, когда сказал, что после поцелуя ещё долго никуда не уйду. Потому что только в воскресенье, в полночь, после целых выходных секса, я вылез из его постели и заставил себя идти домой.

Глава 6

Следующие четыре недели мы почти постоянно были вместе. Я проводил время у Киры, когда не работал. Он пару раз побывал у меня дома. Но, учитывая, что любой из моих коллег мог явиться без приглашения, у него в квартире было безопаснее.

Днём мы часами разговаривали и смеялись, ночью — изучали тела друг друга. И, как обычно, проводили тренировки по боксу. Ребятам с работы он нравился, и они приняли его как своего.

Никто ничего не подозревал.

Митч знал: что-то изменилось. Он сказал, что я стал счастливее. Замечал, что я улыбаюсь, и выспрашивал. Как и прочие, он полагал, что в моём новоприобретённом счастье замешана женщина. Я не признавался. Не отрицал и не подтверждал подозрения Митча, что, по его выражению, само по себе стало подтверждением.

Митч был моим напарником два года. Неудивительно, что он обратил внимание. Но также он знал, что я оберегаю свою личную жизнь, поэтому не давил. Я, в свою очередь, не касался темы вообще.

Но Митч постоянно вставлял комментарии о том, насколько «она» особенная, раз уж он впервые видит меня настолько довольным. И был чертовски прав во всём, кроме «неё». Я никогда не был более доволен жизнью.

Я и Кира были вместе четыре недели. Ленивым воскресным утром мы лежали в постели, и я рассказывал Кире, что Митч видит, насколько я счастлив. Как он строит догадки, что причина моей улыбки — женщина, и продолжает выдавать замечания про «неё».

— Он утверждает, что точно знает — я с кем-то встречаюсь. Потому что со мной стало намного проще иметь дело.

Кира улыбнулся и, погладив пальцами мою щёку, ответил:

— То есть ты сексуально расслаблен.

Я рассмеялся и кивнул.

— Это тоже.

Он зацепил своей ногой мою.

— И здесь совсем ни при чём то, что твой идеальный бойфренд готовит ужины и мирится с твоим дерьмовым вкусом на фильмы.

Мой идеальный бойфренд.

Бойфренд.

Прежде мы не использовали ярлыки.

— Бойфренд, да?

Впервые я заметил сомнение в глазах Киры. Обычно уверенный и прямолинейный, он сглотнул и кивнул.

— Ну, я... вроде как подумал... — начал он с нерешительностью и надеждой во взгляде.