Я сказала правду - Гир Керстин (бесплатные серии книг .txt) 📗

Керстин Гир

Я сказала правду

1

– Подай мне, пожалуйста, маленькое блюдо из шкафа, Лу... Ти... Ри... – сказала мама.

После обеда остались одна картофелина, тонюсенькая сосиска и столовая ложка красной капусты. Выбросить все это маме было жалко.

– Тут как раз хватит на одного, – произнесла она.

Конечно же, меня зовут не Лутири. Просто у меня есть еще три старшие сестры, и маме всегда бывает сложно с ходу сообразить, как обратиться к каждой из нас. Зовут нас Тина, Лулу, Рика и Герри, но мама называет нас Лутири, Гелути, Рилуге и так далее – благо вариантов существует бесконечное множество, если считать четырехсложные. Я Герри, самая младшая. И я, единственная из всех, живу одна. И почему-то считается, что я должна наедаться одной картофелиной, крохотной сосиской и столовой ложкой красной капусты. Как будто у одиноких людей аппетит автоматически снижается.

– Это не тот контейнер, он же двойной, а я просила маленький, – начала нервничать мама.

Поставив пластиковый контейнер обратно в шкаф, я протянула ей другой.

Я пришла на субботний обед к своим родителям, чтобы не вызывать лишних подозрений. Но, согласно моему плану, этот обед должен был стать нашей последней совместной трапезой.

– А это специальный контейнер для хранения продуктов в холодильнике, чтобы они оставались свежими! – Мама бросила на меня недовольный взгляд. – Он же просто огромный. Ну не прикидывайся глупее, чем ты есть на самом деле.

– А этот как тебе?

– Тоже не тот! Это контейнер из набора «Кларисса». Но ладно уж, сойдет. Давай его сюда.

То, что моя мама не в состоянии запомнить имена своих детей, зато точно помнит назначение всей кухонной утвари, уже само но себе странно. Не говоря о том, что я с гораздо большим удовольствием называлась бы, например, Клариссой, а не Гердой. Но так уж повелось: почти у всех людей имена лучше моего.

Хотя моих сестер назвали тоже не ахти как красиво. А дело в том, что все мы должны были появиться на свет мальчиками: Тина – Мартином, Рика – Эриком, Лулу – Людвигом, а я – Гердом. После рождения каждой из нас родители просто привешивали букву «а» в конце мужского имени.

Тина особо не жаловалась на свое имя. Единственное, что ей не нравилось, – это то, что имя Мартина часто встречается. Более того, она вышла замуж за человека по имени Франк Майер, которого тоже не радовала распространенность его имени. И теперь у их детей такие имена, которых больше ни у кого нет (если вы меня спросите, я скажу: и, слава богу, что нет!). Их зовут Хизола, Арсениус и Хабакук.

Хизоле двенадцать, и говорит она очень мало, что Тина объясняет наличием у дочери зубных скоб, я же грешу на четырехлетних братьев Хизолы. Они близнецы и безобразничают постоянно. Что они и продемонстрировали только что, во время обеда.

Мне совершенно не надо было переживать о том, что кто-то может заметить, что со мной не все в порядке – близнецы, как всегда, успешно удерживали всеобщее внимание. Даже если бы я за обедом непринужденно держала свою голову под мышкой, этого все равно бы никто не заметил.

Хабакук размазал картошку поверх капусты, а потом попытался, не разжимая челюстей, протолкнуть в рот кусок сосиски через дырку, оставшуюся от недавно выпавшего зуба. При этом Арсениус молотил ложкой по тарелке и ревел: «Хабакук! Шпук! Шпук! Шпук!» Через некоторое время Хабакук, закашлявшись, выплюнул сосиску обратно на тарелку.

– Хаби! – тихо и с укором произнесла мама. – Что о нас подумает Патрик?

– Мне дела нет до того, что он подумает, – заявил Хабакук и выковырнул кусок капусты, застрявший у него между зубов.

Патрик – это новый парень моей сестры Лулу. Когда Лулу привела его в первый раз, у меня глаза на лоб полезли: Патрик был как две капли воды похож на моего знакомого.

Ну, «знакомого» – это, пожалуй, слишком сильно сказано. Он выглядел точно как один тип с сайта знакомств, с которым я однажды встретилась после того, как мы пообщались в Сети. Называл он себя otboyniymolotok31. Воспоминания о той единственной встрече у меня были малоприятные, поэтому я сначала, ошарашено уставилась на Патрика. Но он ничем себя не выдал – сделал вид, что мы незнакомы. Этот молодой человек даже глазом не моргнул после того, как Лулу меня представила, а я сказала: «Очень рада познакомиться. Ты просто молоток, что пришел» – и пожала ему руку. Хотя у меня отличная память на лица, я тогда пришла к выводу, что ошиблась. Патрик просто очень сильно похож на парня под ником otboyniymolotok31. Он отлично выглядел, даже несмотря, на маленькую, остренькую козлиную бородку. И, в отличие от того типа, в общем и целом вел себя нормально. Правда, он очень загадочно ответил на вопрос о своей работе.

– Кто вы по профессии? – спросил мой папа, и Патрик небрежно бросил:

– Ай-ти [1].

Сегодня он уже в третий раз пришел в гости к моим родителям, но они и на этот раз постеснялись спросить, что это за работа такая – ай-ти. Но я заметила, как мама отвела Лулу в сторону:

– Так чем же все-таки занимается Патрик, дорогая?

О, и Лулу ответила:

– Ай-ти, мама. Он ведь уже говорил в прошлый раз.

В результате мама так ничего и не поняла. Но я не сомневаюсь, что она рассказала всем своим подругам, что новый молодой человек моей сестры «очень милый» и что он «зарабатывает много денег». И что она очень надеется, что на этот раз все серьезно.

Что Патрик думает о нас, сказать было сложно. На лице у него застыло абсолютно нейтральное выражение.

– Ну, Патрик ведь знает, что маленькие мальчики иногда шалят, – произнесла Тина. – В конце концов, он и сам ведь когда-то был таким же проказником.

– До того, как стать ай-ти, – откликнулась я.

– Но он был хорошо воспитанным маленьским проказником, – продолжила Лулу и похлопала Патрика по руке.

– Конечно, – проговорил тот. – Мой отец придавал большое значение манерам поведения за столом.

– Ты что, хочешь сказать, что наши дети плохо воспитаны? – спросила Тина, обменявшись с мужем, Франком, сердитыми взглядами.

– Можно, – изрекла вдруг моя мама. Это был ответ на немой вопрос Арсениуса: «Можно мне еще яблочного сока?»

– И пожалуйста, – сказала я. Что означало: «Можно мне еще яблочного сока, пожалуйста?»

– Дайте мне яблочного сока! Сейчас же! – потребовал Арсениус. – Мне нужно перебить чем-нибудь этот отвратительный вкус.

– И мне тоже, пожалуйста, еще сока, – прошептала Хизола.

– Невоспитанные, зато выражаются метко, – заметила Лулу.

– Сначала своих детей заведи, потом будешь высказывать мнение, – парировала Тина.

– Я дипломированный педагог, – взорвалась Лулу. – И вот уже шесть лет работаю с детьми. Полагаю, что я уже сейчас могу высказываться на тему воспитания.

– Девочки! – Мама налила Арсениусу и Хабакуку яблочного сока и поставила бутылку обратно в буфет. – Хватит уже. Каждое воскресенье все об одном и том же. Что о нас подумает Патрик?

Патрик сохранял все тоже, непроницаемое выражение. Онжевал свиную сосиску, устремив взгляд на фигуруфарфорового леопарда почти в натуральнуювеличину, котораястояла на большом мраморном подоконнике рядом с пальмой в бело-золотом горшке. Этот великолепный ансамбль довершали бело-золотые занавески со шнурами,украшенными двумя невероятно упитанными ангелочками. Если Патрик в этот момент вообщедумал о чем-то, то наверняка мысль его была следующей: «Это самая безвкусно обставленная столовая из всех, где мне доводилось бывать».

И у него, несомненно, было основание так думать.

По обстановке комнаты безошибочно угадывались предпочтения моей мамочки: куда ни глянь, всюду пухлые ангелочки и бело-золотая цветовая гамма. И леопарды. К этим диким кошкам мама питала особенно нежные чувства. Любимой ее вещицей был торшер, подставка для которого была сделана в виде леопарда.