Захваченная грешником (ЛП) - Херд Мишель (е книги txt, fb2) 📗

Дерьмо. Я забыла об охране.

На кончике моего языка вертится мысль о том, чтобы возразить, когда Николас останавливает меня, и его глаза встречаются с моими. В его темных радужках виден явный вызов, когда он ждет, что я нарушу его приказ.

Когда я молчу, торжествующая улыбка растягивается на его глупо привлекательном лице.

Николас делает шаг ближе и целует меня в лоб. Я видела, как он проделывал то же самое с Афиной, но все равно это кажется греховным, вызывая еще один прилив совершенно нежелательных мурашек, пробегающих по моей коже. Затем этот засранец приближает свой рот к моему уху и шепчет:

— Намного лучше, koritsáki.

То, как он произносит "малышка", заставляет меня думать, что в этом есть глубокий смысл.

Отстраняясь, он добавляет:

— Увидимся завтра за ланчем.

Слово ‘но’ возникает на моих губах. Один острый взгляд Николаса заставляет меня проглотить его.

Я тебя чертовски ненавижу.

Словно прочитав мои мысли, он говорит:

— Ты скоро научишься любить меня, сестренка.

Вместо того, чтобы сказать ему, что этого никогда не случится, я делаю шаг назад.

— Спокойной ночи, Николас.

— Сладких снов. — Ответ полон насмешек, и, клянусь, что слышу, как он усмехается, когда я выхожу из особняка с двумя охранниками позади меня.

Глава 8

ТЕСС

После занятия по продвинутой кинематографии, где мне удалось потрогать новую современную цифровую камеру с простыми объективами, я покидаю шумный кампус, стараясь не обращать внимания на двух охранников позади меня.

Я даже не могу насладиться потрясающей лекцией, которую только что прослушала.

Это отстой.

Оглядываясь через плечо, я хмуро смотрю на охранников, желая, чтобы они исчезли.

Я не слышала и не видела Николаса с воскресного обеда и надеюсь, это хороший знак, что мне придется иметь с ним дело только по воскресеньям.

Остается надеяться.

Вздохнув, я направляюсь в противоположную сторону от своей квартиры, надеясь сделать больше снимков города и людей для сценария, который я пишу.

Добравшись до парка Дэвида Лама8, я ставлю сумку на землю и достаю цифровую камеру. Когда я чувствую, как Джеймс и Грант дышат мне в затылок, я бросаю в их сторону хмурый взгляд.

— Вы не возражаете? Мне нужно немного пространства.

Джеймс делает пару шагов назад, но Грант бросает на меня предупреждающий взгляд, прежде чем присоединиться к своему партнеру.

Придурок.

Я с ними особо не общалась и не собираюсь. Они работают на Николаса, конец истории.

Настраивая объектив, я занимаю позицию. Когда передо мной открывается идеальный вид, я нажимаю запись и медленно провожу объективом по зеленой лужайке и нескольким уткам, сползающим в воду. Я записываю плеск воды о гладкие камни в течение нескольких минут, чтобы позже ускорить запись для получения хорошего эффекта.

Я двигаюсь вместе с камерой, снимая цветы, падающие с дерева, а затем фокусируюсь на городских зданиях, обрамляющих парк.

Я останавливаю запись, затем воспроизвожу ролик, и на моем лице расплывается улыбка.

Идеально.

Поворачиваясь к дорожке, я снова нажимаю на запись, фокусируясь на тротуаре, прежде чем направить объектив на… уф, Джеймса и Гранта.

Я не прекращаю запись, но получаю хороший кадр их серьезного разговора, излучающего тяжелые мафиозные флюиды.

Я могу использовать это для опасного аспекта в моем сценарии.

Кто бы мог подумать, что охранники пригодятся.

Я перемещаюсь, чтобы лучше видеть дорогу, и фокусируюсь на паре блестящих черных туфель, идущих ко мне. Шаги человека уверенны. Затем, очень медленно, я навожу объектив на ноги человека. Черные брюки от костюма. Накрахмаленную белую рубашку и пиджак.

Дурное предчувствие растекается по моим венам, когда я начинаю понимать, кто у меня в кадре. Тем не менее, я продолжаю снимать, пока не получаю полный вид Николаса, когда он полон огня, направляющегося прямо ко мне, с группой охранников, парящих позади него, как будто они его крылья.

Я быстро заканчиваю сцену, наклоняя камеру и снимая голубое небо, усеянное пушистыми облаками. Как только я нажимаю "Стоп", Николас останавливается передо мной. Он бросает взгляд на камеру в моей руке, прежде чем обрушить на меня всю мощь своего напряженного взгляда.

Мне всегда было трудно общаться, но с Николасом это в миллион раз хуже, и я не могу придумать, что сказать.

— Как дела в университете? — он спрашивает.

— Хорошо. — Затем я думаю спросить. — Как ты узнал, что я здесь?

Он жестом показывает на охранников.

Точно.

Его взгляд снова опускается на мою камеру.

— Ты сняла меня?

Я облизываю свои и без того сухие губы.

— Случайно.

— Покажи мне.

Черт. Это был хороший кадр, и мне бы не хотелось его потерять.

Неохотно я перематываю назад и поворачиваю экран, чтобы Николас мог видеть. Он подходит ко мне слишком близко, и я быстро нажимаю на воспроизведение, чтобы покончить с этим.

Черт возьми, это действительно хороший кадр. Он олицетворяет собой все, за что выступает мафия, и это не помешало ему быть чертовски привлекательным.

Из глубины его груди доносится низкий гул. Мои глаза поднимаются к его лицу, и я пытаюсь прочесть выражение его лица. Ничем не выдавая себя, он бормочет:

— Покажи мне, что еще ты сняла.

На моем лбу появляется морщинка, когда я перематываю к первому ролику. Снова я наблюдаю за его реакцией, но ничего не получаю, пока он просматривает мою работу.

Когда отснятый материал подходит к концу, я нервно тереблю камеру в руках.

— Неплохо. Для чего это будет использовано?

Я снова хмурюсь, не понимая, откуда взялся этот внезапный интерес.

— Ах… Это для сценария, который я написала.

— О чем?

Он, вероятно, будет смеяться.

— О девушке, которая задается вопросом о своем предназначении в безразличном мире.

— Это будет использоваться только для университета?

Я быстро киваю.

— Да.

Глаза Николаса останавливаются на моем лице, и он, кажется, глубоко задумавшимся. Затем уголок его рта приподнимается в горячей ухмылке, которая, вероятно, приносит ему чертовски много секса.

— Я бы хотел посмотреть финальную часть.

А?

Я наклоняю голову, мое замешательство растет, и, не в силах остановиться, я спрашиваю:

— Почему такой внезапный интерес к моей жизни?

— Мы семья, — заявляет он, как будто это должно что-то значить.

Но это не так. И никогда не будет.

На мгновение звуки парка заполняют тишину между нами, когда Николас смотрит в сторону берега.

— Здесь спокойно.

Мой взгляд устремляется к его лицу, и, видя, как он восхищается нашим окружением, я задаюсь вопросом, не наполнена ли его жизнь только смертью и преступлениями. Не зная красоты и покоя. На самом деле это печально, если это так.

Более глубокое знакомство с Николасом заставляет меня хотеть знать больше.

— Тебе не удается провести время на природе? — Спрашиваю я, надеясь, что он ответит и не отмахнется от меня.

Глубоко вздохнув, он снова обращает свое внимание на меня. Он достает конверт из внутреннего кармана своего пиджака и протягивает его мне.

— Эти бумаги касаются твоих новых финансов.

Что?

Сотрясаясь от шока, я беру конверт.

— Зачем новые финансы?

Его взгляд становится жестким, в темно-карих радужках вспыхивает предупреждение.

— Чтобы я мог контролировать твои доходы и расходы.

Мои губы приоткрываются, и я смотрю на него, разинув рот. Хотя я знала, что это может произойти, я надеялась, что этого не случится.

Николас полностью завладел моей жизнью.

Вопреки здравому смыслу, гнев бурлит в моих венах.

— Серьезно? Теперь я должна спрашивать тебя, если мне что-то нужно? — Я прижимаю конверт обратно к его груди. — Черт возьми, нет.