Изумрудные ночи. Дилогия (СИ) - Браун Вирджиния (книга регистрации .txt, .fb2) 📗
Несмотря на отчаянную решимость, заснуть было непросто. Всякий раз, когда в хижине кто-нибудь поворачивался во сне или производил какой-то шум, на голове Бетани волосы вставали дыбом и по коже пробегали мурашки. Когда серый свет возвестил о наступлении утра, ее одолели сонливость и дурное настроение. И все же она была рада наконец выбраться на воздух.
Когда один из местных ребятишек застенчиво вложил ей в руку букетик свежих фиалок, ей стало немного стыдно. Бетани улыбнулась парнишке.
— Он не слишком похож на охотников за скальпами? — пробормотал Трейс, поравнявшись с ней.
Бетани бросила на него раздраженный взгляд и ответила со вздохом:
— Нет. А вот что касается вас — не уверена!
— Вы гораздо лучше выглядите без ваших кошмарных очков, — просто и непосредственно сказал Трейс. Она не ожидала этого.
— Простите?
— Да ваши очки. Это огромное сооружение делает вас похожей на сову, закрывает большую часть липа и полностью скрывает глаза. Без них вы значительно лучше.
Покраснев, Бетани взглянула в его сторону и вцепилась в поводья.
— Предполагается, что мне следует вас поблагодарить?
— Как хотите. Это вовсе не комплимент. Это наблюдение.
— Ах, вот как! Мистер Тейлор, за всю свою жизнь я не встречала мужчины грубее вас!
— Не встречали? Вас, мисс Брэсфилд, чересчур оберегали, коли так. — В голосе проводника, смотревшего на нее из-под сдвинутой набок коричневой шляпы, звучал лукавый смех.
— Не настолько, чтобы мне не приходилось сталкиваться с заносчивыми высокомерными людьми, подобными вам. Вы, мистер Тейлор, намерены наказывать меня грубым обращением за то, что я вопреки вашему желанию решила отправиться в экспедицию. В таком случае, с вашего позволения, я добавлю к сложившемуся у меня портрету Трейса Тейлора ребячество и отсутствие здравого смысла.
К ее удивлению, он рассмеялся.
— Если бы слова могли ранить, то рана, нанесенная вами, была бы безусловно смертельной. Кто научил вас так отчаянно сражаться, мисс Брэсфилд?
— Я… Я не понимаю, что вы имеете в виду! — воскликнула Бетани. — Мне просто не нравится, когда со мной разговаривают грубо и презрительно.
— Перемирие?
— Что?
— Перемирие — это, знаете ли, прекращение огня во время боевых действий.
Бетани подумала, что когда Тейлор улыбается, он делается очень красивым. В его чертах скрывалась суровая красота, против которой немногие женщины могли бы устоять.
— Ладно, — смягчилась она. — Но я оставляю за собой право возобновить боевые действия при первом же намеке на атаку, мистер Тейлор!
— Извольте, милостивая государыня, — отозвался Трейс.
Она повернулась и встретила прямой взгляд его черных прищуренных глаз.
— Могу я спросить, к чему эти потуги быть вежливым? Они выглядят несколько вымученными.
— Так оно и есть. Но путешествие с грубым спутником вызывает у меня не меньшее отвращение, чем у вас. А кроме того, не доверяя мне сейчас, вы не будете доверять моим решениям, когда мы поднимемся в горы. Это может оказаться смертельным.
— Горы? — отозвалась Бетани. — Как вы в таком случае называете вершины, на которые мы уже вскарабкались? Будет еще хуже?
Трейс пожал плечами.
— Сами увидите, если будете и дальше следовать с экспедицией.
— Очень любезно с вашей стороны не сомневаться, что я останусь, мистер Тейлор.
Трейс поправил шляпу и указал рукой в сторону носильщиков-индейцев, тащивших поклажу.
— Даже для кечуа задача временами становится непосильной, мисс Брэсфилд.
— Что вы хотите сказать? Что вы, так же, как и мой отец, сможете справиться, а я — нет?
— Послушайте, — проговорил он. — Ваш отец готов погибнуть, лишь бы увидеть древний город, а кечуа просто исчезнут, когда станет невмоготу. Вы же будете держаться просто из самоутверждения. Мне знаком этот тип женщин.
— Знаком? Тогда вам должно быть известно, что ничто не заставит меня повернуть назад. — Бетани твердо встретила его взгляд, ничуть не удивившись, когда он пришпорил мула и рванул вперед, не сказав ни слова. Она и не ожидала ответа. Глядя ему вслед, Бетани размышляла о том, что он не из тех мужчин, которым можно ответить «нет». Пусть это будет стоить ей жизни, но она не доставит ему удовольствия видеть свое поражение!
Чем выше забирались путники, тем разреженнее становился воздух. Бетани с трудом дышала, хватая ртом воздух, голова кружилась, в висках стучало. Она даже не почувствовала, что ее мул остановился, пока Трейс не оказался рядом. Он снял ее с седла и усадил на землю.
— Ну-ка, — потребовал он, прижимая что-то к ее дрожащим губам. Бетани попыталась отвернуться, но он умело заставил ее проглотить теплую, горьковатую на вкус жидкость с острым запахом.
— А-ах, что это? — пробормотала она.
— Чай, настоянный на листьях коки, — ответил он и ухмыльнулся.
— На листьях коки? Но почему?..
— Не стоит задавать лишних вопросов. Чай поможет вам приспособиться к перепаду давления, — он взглянул на профессора, взволнованно склонившегося над дочерью. — На этой высоте подобное случается нередко. Вам тоже следует проследить за симптомами, профессор. Мы дадим девушке полчаса на восстановление сил, а затем снова тронемся в путь.
— Полчаса? — простонала Бетани. — Как мило!
— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке, дорогая? — с тревогой спросил Брэсфилд.
— Со мной все будет в порядке, папа, не волнуйся! Через пару минут я приду в себя и мы сможем двинуться дальше.
Через некоторое время Бетани почувствовала себя лучше, но она все еще не слишком ровно держалась в седле и была рада, когда экспедиция въехала в небольшой городок, расположенный у слияния двух рек. Путешественники подкрепились: горячий чай, пиво, хлеб. Трапеза показалась ей изысканной.
— Вижу, вы пришли в себя, — заметил Трейс, когда она закончила с обедом. Она кивнула.
— Надеюсь, что да. — Она пожала плечами и, подняв голову, встретила его взгляд. — Но я все равно поеду с вами, мистер Тейлор, вне зависимости от того, хорошо я себя чувствую или нет.
— Я так и думал, мисс Брэсфилд, — произнес он, вежливо улыбаясь. Он пристально смотрел на нее, наблюдая, как лицо ее заливается краской, а фиалковые глаза темнеют от растерянности. Он отметил про себя, что предугадывать ее реакцию на его замечания становится все проще. Надо лишь набраться терпения, и в Куско ее можно будет оставить.
Прикоснувшись к полям шляпы, Трейс проследовал мимо нее к мулам. Там к нему подошел один из людей Бентворта.
— Мы прибудем в Хуанкайо еще до наступления ночи, — произнес Броди; Трейс взглянул на него.
— Есть планы?
Броди кивнул.
— Бентворт пообещал нам с Риганом, что эта ночь в нашем распоряжении. У тебя есть возражения?
Трейс покачал головой.
— Броди, я уже говорил тебе много раз. Мне наплевать на то, чем ты занимаешься, если это не затрагивает меня лично и интересы дела.
— Ты все еще держишь на меня зло, Тейлор?
Трейс отвернулся, ничего не ответив. Броди нервно переступал с ноги на ногу. Это был мужчина среднего роста с жидкими волосами и вызывающей раздражение привычкой дергать мочку уха всякий раз, когда он чувствовал себя не в своей тарелке. Он и сейчас дергал ее до тех пор, пока она не стала малиновой, а на хрящике не проступили пятнышки.
— Бентворт говорил, что страсти улеглись, — после небольшой паузы продолжил Броди. Трейс пожал плечами.
— Забудь об этом, Броди. Просто старайся не вставать на моем пути, и все будет в порядке.
— Я не хочу никаких проблем…
— Тогда не надо их создавать! — раздраженно рявкнул Трейс. — У нас впереди долгий путь, и проблем будет предостаточно, даже если вы с Риганом не будете добавлять новых. Я не буду вспоминать то, что случилось несколько лет назад, а вы будете делать только то, что вам велят делать. Идет?
— Да, — пробормотал Броди, отступая назад. — Идет.
Трейс смотрел ему вслед, прищурясь, и пытался понять, почему для этой экспедиции Бентворт выбрал именно их с Риганом. Среди всякого сброда, наводнившего Лиму, он отобрал двоих, на совести которых отчасти была смерть его хорошего друга около десяти лет назад.
