Изумрудные ночи. Дилогия (СИ) - Браун Вирджиния (книга регистрации .txt, .fb2) 📗
— Да, поразительно, — ответил Бентворт. — Не устаю этому удивляться.
Покачав головой, Бетани сказала:
— Мне это кажется невероятным после того, как я проехала по дорогам, которыми они пользуются.
— Но большинство индейцев выросло в Андах и способно нестись сломя голову по краю тех самых обрывов, что вселяют в вас, мисс Брэсфилд, такой ужас, — вступил в разговор Трейс. Его черные глаза не отрывались от ее лица.
Она с досадой взглянула на него.
— Разумеется, я признаю, что привыкнуть к этому непросто, но не сомневаюсь, что скоро перестану обращать на это внимание. Знаете, мой мул мог бы быть и более послушным.
— Но он совсем ручной. Удивительно, что он не ест у вас с рук.
— Ест мои руки, вы хотели сказать? Я едва справлялась с ним сегодня.
— Имейте в виду, мисс Брэсфилд, — серьезным тоном заговорил Трейс, — мулы редко спотыкаются. Если уж мул остановился или заколебался, будьте осторожны.
— Даже посередине тропы?
— Где угодно. — Трейс пожал плечами и глотнул вина. — Однажды мул может спасти вам жизнь.
— Да уж, это точно мне следует обдумать, — засмеялась Бетани.
Бентворт принялся рассказывать истории о мулах-ясновидцах, которые спасли жизни своим седокам или вытаскивали людей, повисших на краю пропасти. Внимание же Бетани переключилось на Трейса. Он сидел, потягивая вино, и не обращал внимание на блюдо с рисом, цыпленком и овощами, поданное хозяевами. Ей показалось, что он не похож на отдыхающего человека.
Трейс возбуждал в ней безудержное любопытство. Он откинулся на спинку стула. Держа в руке стакан, он слушал рассказы Бентворта с отсутствующим видом. Она решила подробнее узнать о нем у Бентворта. Разве не следовало все знать о человеке, который является их проводником и держит в руках их жизни?
Бетани вместе с тем понимала, что хочет узнать о нем как можно больше просто потому, что он ее заинтриговал. В его язвительных замечаниях и внезапных проявлениях заботливости, в его больших карих глазах таилось что-то, манившее ее, но что именно, она не могла определить. Он был бесспорно привлекателен, она почти призналась себе в этом. Но и Стефен был привлекателен; привлекательный плебей.
Бентворт тем временем перешел от басен о мулах-чудотворцах к обсуждению величайших художников Перу. Девушка сразу же оживилась.
— О, — включилась она в разговор, — меня очень интересуют перуанские художники. Я немного изучала их в университете Сан-Диего; не успел профессор начать курс лекций, как мне пришлось бросить учебу.
— Вы изучали искусство, дорогуша? — осведомился Бентворт, приподняв бровь и вежливо улыбнувшись. — Я и не знал.
— Ну, очень непродолжительное время. — Бетани немного смутилась. — У меня нет особенного таланта, просто мне всегда это нравилось, хотя я и решила, что будет лучше, если я останусь дома с папой и стану помогать ему в работе.
— Да, — подтвердил профессор Брэсфилд. — В то время я как раз занимался гончарными изделиями племени майя, так ведь? И мне требовался кто-то достаточно умелый, чтобы не разбить эти хрупкие вещи. — Он печально покачал головой. — За всю свою жизнь я обучил этому лишь Бетани.
На мгновение сузившиеся глаза Трейса остановились на девушке.
— Какая удача, что этим ограничиваются ее таланты, — мягко проговорил он. Потом добавил: — В противном случае она могла бы сделать карьеру в живописи, а вы бы остались без помощника.
Профессор, нахмурившись, смотрел на него.
— Да, полагаю, это правда, — неторопливо произнес он. — Но вы все представляете в таком свете, что это выглядит немного нехорошо.
— Сожалею.
Бетани показалось, что уж сожаления он точно не испытывает, и она беспокойно заерзала на стуле.
— Ну, по крайней мере, — быстро проговорила она, — время от времени я пытаюсь изобразить кое-что с помощью красок и мелков. Жаль, что я не взяла их с собой. Я бы могла делать зарисовки горных пейзажей из моего окна.
— Ну, разве это не повторяется всякий раз? — пожал плечами Бентворт. — Кто-то отправляется в путь, пребывая в уверенности, что ровным счетом ничего не забыл, а потом — вуа-ля! Обнаруживается, что дома осталось нечто чрезвычайно полезное.
И он снова пустился в повествование о продолжительных путешествиях. Бетани тем временем прилагала усилия, дабы избежать испытующего взгляда Трейса, который смущал ее, заставлял молить Бога о том, чтобы обед скорее подошел к концу.
— На центральной площади сегодня танцы, — объявил Бентворт, когда с трапезой было покончено и путники потягивали из чашек кортадо, сладкий кофе со взбитыми сливками. — Пойдем посмотрим?
— Танцы? — заинтересовалась Бетани. — Они бывают каждую ночь?
— Нет, только по субботам. Завтра — рыночный день, один из самых популярных в Южной Америке, — сообщил Бентворт. — Надеюсь, мы останемся до понедельника, так, Тейлор?
— Это решение приняли вы, Бентворт, и профессор. Я всего лишь проводник, вы забыли?
В словах его чувствовалась скрытая насмешка, но в глазах, встретивших пронзительный взгляд Бентворта, не отразилось ровным счетом ничего.
— Да, Тейлор, все верно, — проговорил Бентворт И поднялся, чтобы подать руку Бетани. — Пойдемте, дорогуша. Позвольте мне сопровождать вас. Мне всегда хотелось сходить на танцы с великолепной женщиной.
Слегка смущенная комплиментом, Бетани почувствовала насмешливый взгляд Трейса, и ей стало совсем не по себе. Как это ему удается выбить человека из колеи одним взглядом? Ну нет, она не позволит Трейсу Тейлору испортить ей вечер! Танцы есть танцы, а прошло уже больше двух лет с тех пор, как она в последний раз ходила с друзьями на вечеринку. Тогда она была со Стефеном. С тех пор подобные мероприятия не вызывали у нее интереса. Но сейчас идея была так заманчива!
— Спенсер, вам придется пойти без меня, — заявил профессор, когда компания докинула гостиную. — Со мной начинает происходить нечто похожее на то, что уже случилось сегодня с Бетани. Так что я лучше пойду к себе отдохнуть, чтобы завтра я смог сходить на рынок. Вы последите за ней вместо меня?
— Папа, я останусь с тобой, — начала было Бетани, но профессор покачал головой.
— Нет, нет, прошу тебя, иди без меня. Так будет лучше, я просто хочу отдохнуть. — Он улыбнулся. — Ты же знаешь, я хочу написать новые хроники, и мне нужно кое-что почитать. Отец Каланача подробно записал рассказы миссионеров, живших некогда на территориях, управляемых Манкой Вторым, ты, очевидно, помнишь, и в его книге может быть кое-какая полезная информация. Он упоминает некий город Виткос, и я хочу проверить, уж не умудрился ли он перепутать его с Вилькапампой. Они расположены в одном и том же месте, в долине Урубамбы, и… Ну, ладно, никому, кроме меня, это не интересно. — Он поцеловал Бетани в лоб. — Иди и развлекайся, дорогая. Я найду себе занятие, будь уверена.
Когда Бетани обернулась, чтобы пригласить Трейса составить им с Бентвортом компанию, того уже не было и в помине. Бетани неожиданно для себя почувствовала разочарование. Потом повернулась к англичанину, ослепительно улыбнулась и произнесла:
— Позвольте мне сходить за платком, и я с радостью последую за вами, мистер Бентворт!
Свежий ночной ветерок проникал сквозь толстый свитер, и Бетани все плотнее закутывалась в него, шагая рядом с Бентвортом. На площади горели лампочки и фонари, повсюду были гостеприимно распахнуты двери. Большинство бродивших вокруг были индейцами, но некоторые по виду походили на американцев.
— Боливийцы или чилийцы, — объяснил Бентворт после ее вопроса. — Хуанкайо — известный торговый центр, люди стекаются сюда отовсюду. Сами понимаете, индейское искусство.
— Понятно. Хотя довольно удаленное место, чтобы ездить сюда на рынок, — заметила Бетани.
Бентворт только пожал плечами.
— Во времена инков Хуанкайо был крупным городом на пути из Кито в Куско. А улица Калле Реаль остается главной, как и несколько столетий назад. Хуанкайо трижды был столицей Перу, а в 1854 году Кастелло подписал указ о запрете здесь работорговли.
