Пора выбирать (СИ) - Авдеев Макар (чтение книг txt) 📗
— Ладно.
— К слову, Ярику, твоему знакомому, я нашёл подработку, — сказал Марк Анатольевич. — Он теперь убирает у нас офис раз в неделю, я ему плачу.
— Классно, — воодушевился Захар. — Я рад, что вы нашли общий язык.
— Очень неординарный парень… если бы не знал, никогда не предположил по его виду, что это он пишет посты для вашего паблика в интернете.
Папа, хоть и не был зарегистрирован «Вконтакте», группу штаба Феврального в Майском порту иногда почитывал из любопытства (благо, возможность просматривать посты существовала и без непосредственной авторизации), после того, как Захар один раз скинул ему ссылку.
— …А насчёт этого, — папа смял бумажку с судебным постановлением и бросил её в урну, — сильно не парься. Вообще, интересное дело вы делаете, я имею в виду, с ребятами из штаба. Только тебе нужно оценивать риски. На первый раз дали штраф десять тысяч, но дальше суммы пойдут крупнее, в сотни тысяч, а там и до уголовки недалеко. Подумай, стоит ли в это ввязываться? В нашей стране, чтобы бороться с властью, нужно либо иметь очень крупные финансовые возможности и связи, тогда тебя сложнее достать, или быть на всю голову отчаянным человеком, которому нечего терять. Одна гениальная книга может изменить больше, чем тысяча митингов. Когда человек наедине с книгой сидит в кресле, у него более спокойное восприятие, есть время остановиться и всё обдумать. Хотя когда с ним споришь в жизни, ему может показаться, что ты давишь, и он начнёт лезть в бутылку…
— Возможно, в чём-то ты прав.
— Сынок, мы с мамой на тумбочку в прихожей положим деньги, тысяч тридцать, это на поездку. Думаю, у тебя совсем немного осталось.
— Спасибо, но мне и так хватит.
— Если не захочешь, не возьмёшь, но мы положим, на всякий случай. Желаем тебе удачно съездить, хорошо отдохнуть у Сергея и вернуться целым и невредимым!..
Захар задумался. С одной стороны, у него действительно было маловато денег для поездки (а ведь по возвращении надо же ещё и жить на что-то до первой зарплаты!..). С другой, быть нахлебником не хотелось. Гордеев решил посоветоваться с Сергеем Вольным, к которому ехал в гости. Он назвал сумму, которая была в наличии, и спросил, стоит ли дополнительно брать деньги. «Захар, не глупи, — ответил Сергей. — Того, что у тебя на данный момент есть, хватит в лучшем случае на билеты и оплату штрафа». Хотя Захар не всегда прислушивался к более взрослым советчикам, но вынужден был признать резонность того, что говорит Сергей.
Интересно, что Захару выписали штраф только за 28 января, а производство по тому случаю, когда их с Германом задержали перед митингом и ночь продержали в участке, «заглохло». Неудивительно, хоть листовки и были запрещённые, доказательств распространения никаких, если только в подъезде, на выходе из которого их приняли, не установлена камера (что сильно вряд ли). Теоретически, Захар и Герман могли зайти в подъезд просто погреться, и тут увидеть лежащие на полу, кем-то оставленные листовки. Взяли посмотреть, а тут на выходе менты. Состава преступления нет. А вот начни Герман давать признательные показания, что листовки предварительно напечатаны ими и взяты с собой в целях распространения… От этого уже можно было отталкиваться. Так что не всегда «чистосердечное признание» является смягчающим обстоятельством, иногда — наоборот, может сильно ухудшить положение. Всё зависит от конкретной ситуации…
Часть шестая. Галеотто. Глава 5. Граница
Такси в аэропорт Захар чуть не проспал. Увидев, что будильник прозвенел сорок минут назад, он подскочил, как ошпаренный, и принялся носиться по квартире. Даже не успев удивиться, хотя повод был — Гордеев отродясь никогда не просыпал. Разве что в школу, но туда его заставляли ходить, а вот такого, чтобы Захар проспал что-то приятное или жизненно значимое, как, например, поездка на отдых за границу, раньше не случалось…
Кое-как собравшись и оставив квартиру в слегка перевёрнутом состоянии, Захар выбежал на улицу и сел в такси. За ожидание двадцать минут пришлось добавить водителю «чаевых». Но к счастью, дороги были пустыми, да и в аэропорт Захар выезжал на два часа раньше, так что на посадку он, конечно, не опоздал. В этот раз, учтя предыдущий опыт, он поехал налегке, с одним рюкзачком, чтобы не мотаться по Москве с отягощающей поклажей, да и багаж в аэропорту по прибытию всегда было получать очень долго.
Путешествие по воздуху пролетело быстро и незаметно. Каких-то восемь-девять часов в кресле эконом-класса по сравнению с шестью с половиной сутками в плацкарте — ничто. Захар абсолютно весь полёт провёл в наушниках, наверное, удивляя соседей, как можно столько часов подряд слушать музыку. Обычно он в самолётах читал книги, смотрел кино, или, в более раннем возрасте, рубился в простенькие игры на компе, встроенном в спинку впереди стоящего сиденья. Но в этот раз ему не хотелось ни читать, ни следить за изображением, ни вообще выполнять какую-либо мыслительную работу, а просто хотелось абстрагироваться от тяжёлых и выматывающих событий последних дней и месяцев. Так что Захар, закрыв глаза, слушал на бесконечном повторе альбом Боба Дилана «Slow Train Coming». «Shine your light, shine your light on me…» — жизнеутверждающим голосом пел Дилан.
В Москве Захар решил наведаться в штаб Феврального. Наверное, глупо, что он только сейчас решил это сделать, хотя за последний год несколько раз приезжал в Москву. Но в жизни он был очень нерешительным и стеснительным человеком (если дело не касалось агитации), и ни к кому не набивался в друзья. А сейчас решил всё же явиться, разведать обстановку, попробовать объяснить ситуацию с Георгием, Зубровым и Даней, которая произошла в Майском порту. Чтобы уже окончательно закрыть для себя этот гештальт. Конечно, он несколько опоздал с объяснениями, и они уже ни на что существенно не повлияют.
Однако по адресу, указанному на гугл-картах, штаба больше не оказалось. Захару сказали, что Февральный буквально несколько дней назад переехал по новому адресу. А в помещении сейчас какие-то люди делали ремонт. Причём на стене зала до сих пор осталась надпись «Февральный-2018», но самого штаба больше не было. Ну что ж, символично.
Захар смотался на Красную площадь. С момента его последнего визита туда ничего заметно не изменилось. Ну, площадь и площадь. Сильно долго бродить времени у него не было, и Захар, перекусив, скорее поехал в огромный книжный супермаркет «Библио-Глобус». Там он считал своим долгом побывать, потому что боялся, что больше не приедет в Москву (а на обратном пути из Украины он поедет поездом, и между вокзалом и аэропортом останется не очень большой интервал времени). Когда Гордеев вернётся в Майский порт, и устроится на обычную работу, будет жить «от-зарплаты-до-зарплаты», возможности куда-то вырваться может просто больше не представиться. В обозримом будущем точно вряд ли. Москва слишком далеко, цены в ней дорогие. Так что напоследок надо было обязательно побывать в своём любимом месте.
Побывал — теперь можно и отправляться на автовокзал. (На этот раз другой, не тот, что в октябре, но приблизительно на том же расстоянии от центра.)
Захар всё рассчитал. Со станции метро «Площадь Революции» он сел на зелёную ветку и проехал одну остановку до «Третьяковской». Здесь он перешёл на оранжевую ветку, сел в поезд и успокоился. Времени у него оставалось навалом, больше полутора часов. Захар запомнил, что ему ехать без пересадок до «Тёплого стана» (там был автовокзал), десятого по счёту, и мысленно считал, сколько раз остановится поезд. Названия других станций его не интересовали.
И вдруг на седьмой или восьмой станции, но уж точно не десятой, предупреждение: «Поезд дальше не идёт!» И все пассажиры выходят. Но как так?! Захар не мог обсчитаться! Да и название станции не «Тёплый стан», а какое-то «Новокосино»…
Спокойно, главное не нервничать. Захар достал карту метро, и оказалось, что он сейчас находится на конечной станции жёлтой линии. Но такого просто не могло быть! Захар точно помнил, что садился на оранжевую ветку. Ничего не оставалось, кроме как ехать в обратном направлении, на «Третьяковскую». На которой как раз пересекались жёлтая и оранжевая линии (так что, по факту, существовали две соседние одноимённые станции). Вот только, с учётом обратной дороги, время начинает поджимать…
