Легкомысленные - Стивенс С. К. (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
И это лишь один эпизод. Были и другие. Его девицы плелись за ним в бар, а то и ко мне в университет, пытаясь восстановить их «отношения». Келлан неизменно заворачивал их и клялся мне, что они ничего для него не значили, – он даже не помнил их имен, от чего мне лучше не становилось. В глубине моей души жила неуверенность, и я страдала. В наших «беседах» вскрывались и сомнения Келлана насчет моего искреннего желания быть с ним и окончательного разрыва с Денни. Келлан все еще чувствовал себя вторым номером. Я снова и снова твердила ему обратное.
Мы всячески убеждали друг друга в обоюдной верности, однако память о том, что твоя пара бросила любимого человека, сама по себе способствует неуверенности, пусть даже этот человек был брошен ради тебя. И нам обоим приходилось учитывать наше прошлое и близость с кем-то еще на фоне любви друг к другу. Наш слух впитал происходившее, а я однажды имела удовольствие и лицезреть Келлана в момент любовных утех, и нам не всегда удавалось справиться с этими воспоминаниями.
Был случай, когда Келлан даже разорался на меня за то, что я спала с Денни после долгого страстного дня наедине с ним самим. Он чувствовал себя преданным и признавался в неимоверном страдании по этому поводу, – в этом и крылась основная причина, по которой он решил уехать в тот судьбоносный вечер. В нем накопилось много негодования из-за моей близости с Денни, особенно когда я переспала с тем сразу после него в день, который виделся идеальным. Он буквально вопил о своей боли. Но чуть ли не сразу раскаялся в своих криках и схватился за голову. Поупиравшись, Келлан в конечном счете позволил себя обнять, и я без устали нашептывала извинения, покуда он ронял слезы.
Мы нанесли друг другу глубочайшие раны, но задались целью не поддаваться ни горю, ни гневу. Мы все проговаривали, пусть даже это означало двухчасовое переливание из пустого в порожнее, как вышло однажды на парковке «Пита», после того как я слезно и совершенно непредумышленно высказалась о его групповушке, на что он ответил байкой, мол, видел, как я сбегаю из клуба с Денни, и знал, ради чего и с кем в голове. Но мы и это проработали и продолжали разборы полетов.
На все эти перипетии ушло какое-то время, но в итоге мы установили равновесие между дружбой, любовью и страстью. Келлан обнимал меня всякий раз, как заходил в «Пит», и самозабвенно целовал после каждого выступления, смущая и восхищая меня. Он был поблизости, но не мешал мне дышать и создавал мне личное пространство, не отдаляясь.
Дженни неоднократно повторяла, что мы чудесная пара и что она никогда не видела, чтобы Келлан вел себя с кем-то так же, как со мной. Я верила, благо она знала, о чем говорила, ведь она была знакома с ним давно и вдоволь насмотрелась на его выходки. Она не уставала удивляться его внезапно открывшейся способности быть однолюбом. Еще она вовсю закрутила с Эваном, и я слегка удивилась, когда по полной программе застукала их в подсобке. Эван покраснел так же густо, как было с ним, когда он застукал меня. Но Дженни рассмеялась точь-в-точь как Келлан. Смутившись, но улыбаясь во весь рот при виде их воркотни, я быстро закрыла дверь и побежала рассказать все Келлану. Тот покачал головой и со смехом сообщил, что Мэтт продолжал потихоньку окучивать Рейчел. Похоже было, что «Чудилы» переходили к оседлой жизни.
Однажды, когда Келлан упоенно поцеловал меня, Анна, следившая за нами, сидя за столом группы, заявила, что завидует нашей близости, и метнула в Гриффина, витавшего в облаках, многозначительный взгляд, который тот полностью проигнорировал. Мне оставалось лишь гадать, удастся ли моей сестрице приручить этого конкретного «чудилу», – возможно, они дрессировали друг друга. Когда же на следующий вечер Гриффин прищучил за мягкое место какую-то девицу, а сестра привела домой – клянусь! – модель Кельвина Кляйна, я решила, что, может быть, и нет.
Мне было все равно. У меня был мужчина, а у него была я. На все про все ушло еще три месяца, но в итоге он получил меня целиком. По совпадению наша первая законная близость пришлась на годовщину того дня, когда я впервые увидела выступление Келлана в баре «У Пита». Мы взяли свое, наслаждаясь каждым мигом и каждым ощущением.
Раздевая меня и раздеваясь сам, он негромко пел свою песню низким, хриплым, исполненным чувства голосом. Все это время я старалась не расплакаться. Когда настал черед долгого проигрыша, а его священнодействия над моим телом набрали обороты, оставшаяся часть песни была мгновенно забыта, и очень скоро выяснилось, что полугодовые разлука и сдержанность нисколько не остудили наш пыл. Если на то пошло, ожидание даже обогатило его и наполнило бoльшим смыслом. Он воплотил в себе решительно все.
Наше воссоединение было неистовым и чувственным, как многое между нами. Мы занимались любовью, и Келлан нашептывал мне признания – как я красива, как он соскучился, как нуждался во мне, насколько был опустошен, как сильно меня любил. Я же лишилась дара речи и не могла ответить, что испытываю то же самое. Его голос околдовал меня. Затем Келлан произнес нечто душераздирающее.
– Не уходи… Я не хочу быть один. – В глазах у него действительно стояли слезы. – Я больше не хочу оставаться один.
При всей насыщенности моих чувств я уловила волны одиночества, исходившие от него.
Наши тела продолжали двигаться. Не останавливаясь, я заключила его лицо в ладони.
– Я не уйду. Никогда…
Обезумев, я поцеловала его, стремясь успокоить, и он перевернулся вместе со мною на бок – мы оставались лицом к лицу, не прерывая любовного ритма.
Глаза Келлана повлажнели настолько, что слезы готовы были хлынуть ручьем, и он прикрыл их. Его рука снялась с моего бедра и легла на бок, прижимая меня теснее, как будто ему не хватало близости.
– Не хочу быть без тебя, – прошептал он.
– Но я же здесь, Келлан. – Взяв его за руку, я приложила ее к моему колотившемуся сердцу. – Я с тобой… Я рядом.
Мои глаза тоже стали влажными, и я, переполненная чувствами, сомкнула веки.
Я снова поцеловала его, и он оставил руку лежать на моем сердце, как будто боялся, что, если отнимет ее, я вдруг перестану быть реальной. Свою я положила прямо на его татуировку, и мы ловили биение жизни друг в друге. Открыв глаза, я принялась всматриваться в его лицо. Вкупе с трепетом моего сердца это чуть успокоило Келлана, но век он не поднял.
Изучая его, наблюдая за страстью и удовольствием, сквозь которые на его лице временами проступала боль, я затерялась в этом мгновении. Устойчивый ритм ускорился вместе с дыханием, и я мягко поцеловала Келлана, когда сама задышала чаще под его тихие стоны. Я видела, что он близок к финалу, но была до того загипнотизирована зрелищем, что почти позабыла о потрясающих метаморфозах, происходивших в моем существе. У меня не получалось сосредоточиться ни на чем, кроме лица Келлана и боли в его голосе.
Лишь очутившись на самой грани, он распахнул глаза, убрал ладонь с сердца и положил ее мне на щеку.
– Пожалуйста, – прошептал он настойчиво. – Кира, я уже на пределе. – Втянув сквозь зубы воздух, он негромко застонал. – Я не хочу… в одиночку.
Его глаза продолжали блестеть, как будто в любую секунду из них могла выкатиться тяжелая слеза, и мои моментально вновь увлажнились в ответ.
– Я здесь, Келлан. Ты не один… Ты больше не одинок.
С того, что я делала с ним, мое внимание переключилось на то, что он делал со мной. Этого хватило, чтобы я взорвалась. Вцепившись в Келлана что было мочи, я полностью раскрылась, не утаив ничего и явив ему всю глубину моего единения с ним. Он отпустил тормоза и кончил вместе со мной. Затем, когда мы рухнули без сил, наши взгляды сошлись, и мы синхронно перестали дышать, прекратили издавать звуки, безмолвно переживая нечто неимоверно глубокое вместе.
Нас охватило пламя, и наши губы слились – сперва исступленно, в глубоких и упоенных поцелуях, а после перешли к легчайшим ласкательным прикосновениям, как только огонь сменился тлеющими углями, готовыми в нужный момент разгореться.
