Беременная от моего друга (СИ) - Джокер Ольга (мир книг txt) 📗
— Лет сто назад, — улыбаюсь я.
— О, знаешь, я взяла с собой карты! — она достает из сумочки потрепанную колоду и начинает тасовать.
Я бы на её месте не была так настроена на спокойную ночь в день дежурства, но, чтобы не расстраивать подругу согласно киваю. На часах почти полночь, а меня неуклонно тянет спать. Предыдущей ночью Викуля беспокойно вела себя, то и дело требовала грудь. К утру всё наладилось, но нормально поспать так и не получилось.
— Как Ромка?
— Всё в норме, — отвечаю я. — Работает, работает и ещё раз работает. Иногда мне кажется, что времени на семью у него остается слишком мало.
— Ишь какая! Другие мужики дома валяются, пивко попивая, работать не хотят. А твой впахивает как вол, чтобы у вас с дочерью всё было. Терпимее надо быть, Аля, — попрекает меня Дашка и желание делиться с ней личным отпадает.
— А ты как? — переключаю разговор. — Как поживает мужчина всей твоей жизни?
— Не вспоминай о нем больше, — щеки Дашки становятся пунцовыми и я понимаю, что тут в очередной раз промах. — Он оказался женат, при чем в четвертый раз. Там детей столько, что вся зарплата будет уходить на одни только алименты.
Слышится стук в ординаторскую и в дверном проеме показывается светлая шевелюра медсестры Нади. Её лицо выглядит взволнованным я и понимаю, что игра в карты окончена.
— Поступил мужчина без сознания. Внутреннее кровотечение, множественные ушибы, травма грудной клетки с повреждением кожных покровов…
Мы одновременно поднимаемся с Дашкой с места и следуем за медсестрой. Она сбивчиво рассказывает то, что успела узнать при поступлении мужчины в отделение экстренной хирургии.
Моё сердце начинает стучать гораздо чаще, когда замечаю на каталке и без сознания его. Лицо залито кровью, так, что почти не разобрать, но я четко знаю, что это он. Илья Громов и есть тем самым поступившим без сознания мужчиной со внутренним кровотечением, множественными ушибами и травмами…
— Матерь Божья, это же Громов, — подтверждает мои мысли Дашка и переводит взгляд на меня.
— Готовь операционную, Надя. Живо! — я нахожусь где-то на грани.
Словно всё произошедшее не с нами, не со мной.
Надя послушно кивает и убегает прямо по коридору, а каталку с Громовым везут вслед за ней. Я знаю, что будет дальше — сто раз это проходила. Мы будем балансировать, играя со смертью и если с посторонними это прокатило бы, то с человеком, на которого я всё ещё остро реагирую — вряд ли. Илью нужно спасать и делать это отключив собственные чувства и эмоции, а у меня пока с собой справиться не получается — руки дрожат, сердце трепыхается в грудной клетке, а иду я на "ватных" ногах.
— Я тебя не пущу, Аля, — строго проговаривает Дашка, когда закатывает каталку с Ильей в операционную.
Передо мной закрывается дверь и всё что мне остается это… ждать?
Глава 20.
Альбина.
Нет ничего хуже ожидания, когда время тянется подобно резине, а ты только и делаешь, что ждешь. По коридору туда-сюда бегают медсестры, а я как-то отрешенно смотрю на них. Пытаюсь ущипнуть себя и проснуться, убедиться в том, что это дурной сон, но эти приемы не помогают и я вновь возвращаюсь в реальность. Суровую реальность, где в моей операционной борется за жизнь Громов Илья.
Понимаюсь с места, делаю глубокий вдох-выдох и направляюсь туда. Я же прокляну себя, если сейчас не попробую. Если не попытаюсь ему помочь и просто сложу руки.
Сколько часов прошло с того момента, как его увезли от меня? Час, полтора? Совсем потерялась во времени.
Толкаю дверь в операционную и чувствую, как внутри меня всё ноет и болит. Над Громовым стоит Дашка. Вся мокрая от напряжения. На её лбу блестят капельки пота, она ни слова не произносит, глядя на меня. Я знаю, что ей сейчас сложно. И пациент сложный — мой Илья.
— Вроде бы все сделала как надо, а кровотечение не останавливается, — произносит негромко Дарья. — Взгляни свежим взглядом.
Я делаю шаг навстречу и напрочь выключаю в себе любые эмоции. Жалость и сострадание сейчас ни к чему. Он мой пациент, который нуждается в скорой помощи. Я — врач, который может ему помочь. Натягиваю перчатки, начинаю осмотр.
— Нарушение целостности паренхимы селезёнки, — произношу уверенным голосом, потому что раньше уже сталкивалась с подобным. — Нужно делать иссечение поврежденных тканей и накладывать глубокие швы.
Надя протягивает мне инструменты, а Дашка стоит рядом и молча за мной наблюдает. Я не могу осуждать её, она сделала всё, что могла. Просто я добавила несколько штрихов к её несовершенной работе, довела её до конца.
Проходит немного времени, прежде чем кровотечение удается окончательно остановить. Сердцебиение приходит в норму, как и пульс. Он жив. Он будет жить.
В висках до боли пульсирует и, кажется, что я совсем без сил, когда Илью увозят от меня в отделение реанимации.
— Как он?
— Пока не приходил в себя, — отчитывается медсестра. — Не волнуйтесь Вы так, я сразу же сообщу, если будут изменения.
На улице утро, мне пора ехать домой, к дочери. Я медленно киваю головой и направляюсь на выход из больницы. Ночь выдалась на редкость сложной, поэтому речи о том, чтобы ехать за рулем нет. Я вызываю такси, забираюсь на заднее сиденье автомобиля и называю адрес.
От работы и до дома успеваю ненадолго закрыть глаза. Не засыпаю, нет, просто представляю, как Илья идёт на поправку. Как приходит в себя, как с него постепенно снимают повязки. Как рассасываются швы, а кожа лица приобретает здоровый оттенок.
— Приехали, — слышу голос таксиста и протягиваю ему купюры.
Когда прохожу в дом, то замечаю на руках у Ромки нашу дочь. Викуля капризничает, сует кулачки в рот и жалобно хнычет.
— И так всю ночь, — Игнашев тут же отдает мне малышку. — А мне, между прочим, собираться на работу.
— Ты обещал, что до обеда останешься дома, — целую пухлую щёчку и иду следом за ним.
— Знаешь, что, Аль, мне твоя работа поперек горла, — останавливается, смеряет меня раздраженным взглядом.
— Ты же знаешь, что я иду на повышение квалификации, Рома.
Малышка замолкает в моих руках, словно чувствует, что между родителями сейчас рванет буря. Ромка достает из шкафа выглаженный мной костюм и свежую рубашку. Выглядит взвинченным и злым и плевать он хотел на свои обещания.
— Твоя работа приносит сущие копейки, зато хлопот от неё больше, чем от моей. Так может стоит её сменить?
— Я больше ничего не умею, кроме как лечить, — осторожно опускаю дочку в кроватку, протягиваю ей игрушку и с умилением наблюдаю за тем, как она увлекается. — После ночной смены я всего лишь хочу спать.
— Аль, ты извини, что вспылил, но я сегодня действительно занят, — вздыхает Игнашев. — Вызови няню на крайняк, а я ушёл.
Он бегло целует меня в губы и направляется на выход, и я только успеваю выкрикнуть ему вдогонку информацию про Илью.
- К нам ночью привезли Громова, — Ромка останавливается в шаге от входной двери. — И я… я спасла его. Ты бы видел в каком состоянии он был…
Меня прорывает и я начинаю плакать. Плевать, что подумает он. Игнашев разворачивается на сто восемьдесят градусов, виновато смотрит в мою сторону и походит ближе. Обнимает меня за шею и притягивает к себе. Он должен был узнать это от меня. В конце концов, Илья его друг и бизнес-партнер.
— Ты молодец, Аля. Это я урод, потому что накричал на тебя. Ты умница у меня, слышишь, — он целует моё лицо, солёное от слёз и нежно гладит голову. — Как он, Аль? Как Илья?
— Пока без сознания, но я уверена, что будет жить.
— Отлично же, моя хорошая. Ты иди отдыхай, а я сейчас вызову няню. Отдыхай, ты у меня молодец…
Я благодарно киваю и направляюсь в спальню. Слышу, как щёлкает дверь. Достаточно быстро приезжает няня, но нам с Викулей она ни к чему — мы спим на огромной двухместной кровати и просыпаемся только тогда, когда за окнами темно.
