Беременная от моего друга (СИ) - Джокер Ольга (мир книг txt) 📗
Нет, чувства у меня к Роману есть, но это что-то совсем другое, кардинально отличающееся от Громова. У меня к Игнашеву огромная благодарность и уважение. К Илье — страсть, боль, чувства на грани, по лезвию ножа.
Рома как мог пытался поддерживать меня после развода. Говорил комплименты, вытаскивал меня на прогулки, в рестораны и кино. Если бы не он, я бы чокнулась давно или вскрыла вены как минимум.
— Был сложный день? — спрашивает Игнашев, выезжая с парковки.
— Совсем немного, — произношу в ответ, не раскрывая глаз.
Боюсь, что как только их открою он всё для себя поймет.
Илья всегда привлекал внимания женщин, но поводов ревновать его не давал, а может раньше я просто не придавала этому значения. До тех пор, когда я стала по-настоящему уязвима, лишившись Полины. Вместо того, чтобы поддерживать друг друга мы отдалились. Вместо того, чтобы стать сплочённее, мы стали будто бы по отдельности.
В этот непростой для нас период я случайно наткнулась на сообщения от неизвестной мне женщины в телефоне своего мужа. Перед глазами всё поплыло от шока, потому что такого удара в спину от Громова я не ожидала. И я будто бы прозрела, осознала, что нас уже больше нет и не будет.
Первое время винила и себя тоже. Возможно, Илье было сложно рядом с такой женой, которая кардинально изменилась после утраты ребёнка. Да, я стала закрытой, малообщительной, совершенно не притягательной и пустой. Но всё это было временно. Мне просто нужно было пережить, перестрадать, переждать. Я же хотела родить ему ещё одного ребёнка, сразу же после родов Полины. Да только у нас ничего больше не получилось.
На одном из праздников наших друзей, встретившись с Ромкой Игнашевым, я призналась ему почему выгляжу грустной. Не ждала, что он сдаст товарища и примет мою сторону, но, наверное, выглядела настолько жалкой, что Ромка прокололся и подтвердил мои догадки. Мой муж Илья и его новая помощница Валерия трахаются у меня за спиной. И что самое обидное, отношения у них не разовые, а самые что ни есть серьезные, ведь Громов помогает Валерии возить в поликлинику её ребенка.
Во мне тогда взыграла дичайшая ревность. Не потому, что он трахает другую, а потому что он так скоро предал память нашей Полины.
— Как там Громов? — интересуется Ромка, набирая скорость.
— Пришел в себя, — отвечаю дрожащим голосом.
— Надо же, — произносит Игнашев. — После такой-то аварии. Думаю, он по гроб жизни должен быть обязан тебе. Ты же его лечащий врач?
Ромка бросает на меня короткий взгляд, отчего я сильнее вжимаюсь в сиденье, наверняка выдавая себя с потрохами. Ужасная я актриса, а он этого вранья не заслуживает.
— Я, но хочу передать его Дашке. Всё же у меня слишком много своих пациентов.
— Правильно, Аль. Ты у меня трудяга, я всё понимаю. Но ты не обязана вести Илью, даже несмотря на то, что близко его знаешь.
Груз на душе становится всё больше. Мне хочется прямо сейчас рассказать Ромке, что я запуталась в себе, но он неожиданно останавливает свой автомобиль у банка и просит меня подождать. По мере того, как долго он отсутствует, моя уверенность в собственных силах и том, что нужно признаться в предательстве, медленно тает.
Ромка возвращается спустя пятнадцать минут. Озадаченный, взволнованный. Захлопывает дверцу, тяжело вздыхает.
— Ром, я хотела с тобой поговорить, — начинаю.
— Я тоже хотел, Аля, — произносит Рома, повернувшись ко мне. — Знаю, что в последнее время был не очень хорошим семьянином и отцом, но я готов исправиться.
Выдыхаю и на него не смотрю. Как же всё сложно в жизни. Мне гораздо проще провести пятичасовую операцию, чем сказать простые, казалось бы, слова своему мужчине.
— Ром, всё нормально…
— Нет, ненормально, Аль. Просто я погряз в своей работе, — его голос неожиданно срывается на крик, подобие истерики. — На меня столько всего навалилось, что залезть в петлю только ты и Вика не даете.
— Что ты такое говоришь, Ром, — пугаюсь и всматриваюсь в его серьёзное лицо.
У меня однажды было похожее состояние, и только он помог мне из него выбраться.
— Давай уедем? На выходных рванем загород — в пансионат, где много свежего воздуха, бассейн, СПА, никаких лишних лиц. Прошу тебя, Аль, — умоляет Игнашев.
— Мне нужно подумать, Ром.
— У тебя есть время до выходных, я не тороплю, — опускает руки на руль. — Просто нужно заранее забронировать номер.
— Угу.
— Ладно, поехали домой, — заводит автомобиль Игнашев. — Я дико устал и проголодался. И Вику хочу увидеть.
Вернувшись домой Ромка без устали носит малышку и особенно нежно прижимает её к себе. И я ломаюсь. Не могу вновь набраться смелости, чтобы признаться ему в том, что я предала его. Телом, сердцем, душой. Я целовалась с Ильей и ни капли об этом не жалею — наш поцелуй был взаимным, выворачивающим и оголяющим нервы и эмоции, страстным, живым, настоящим. А я так отвыкла испытывать подобные чувства.
— Ты собрала свои вещи? — спрашивает мама, приехав к нам с малышкой в гости.
Она отличная бабушка — не может и дня прожить без новостей о внучке. Стоит только позвать её в гости, как она тут же примчит и поможет. Вика, впрочем, отвечает ей взаимностью — радостно улыбается и с удовольствием идёт на ручки.
— Куда? — отрешенно отвечаю я, нарезая салат.
— Как куда? В пансионат!
— Господи, ты-то откуда о наших планах знаешь? — отбрасываю нож в сторону и злюсь.
— В отличии от тебя, Ромочка мне каждый день звонит. Самый лучший зять в мире, — мать целует Викулю в пухлую щечку и дает мне понять, что дочь я никудышная.
— Это наши проблемы, поедем мы или нет. Я ещё не решила.
— Нет уж, Альбина. Рома пригласил и меня, чтобы я нянчилась с малышкой, пока вы вдвоем ходите на СПА-процедуры, — продолжает мама. — Знаешь, ты совершенно не учишься ничему. Семья это куда сложнее, чем тебе кажется. Сложнее, чем любовь, чем страсть и похоть. Ты должна быть мудрой, Аля.
— А я глупая? — спрашиваю с усмешкой.
— Судя по тому, как ты витаешь в собственных мыслях и гипнотизируешь свой телефон — да, глупее некуда.
— Я не…
— Брось, Альбина, — не дает мне закончить мама. — Я прекрасно знаю про Илью и про то, что он находится у тебя в отделении. Это не любовь уже, Аля. Это зависимость и болезнь.
— В медицинском справочнике нет такой болезни, мама, — отвечаю я.
Она гордо вскидывает голову и выходит из кухни, бросая мне напоследок:
— Хочешь ты этого или нет, но я уже дала согласие вместо тебя Роману.
Глава 23.
Илья.
— Удалось узнать что-то новое? — спрашиваю у Олега, который прилетел из Питера меня навестить.
— Мы собрали материалы со всех камер наблюдения в округе, но номер на автомобиле был испачкан грязью. Сейчас ищут конкретно по марке машины, зарегистрированной в Москве.
— Молодцы. Ты свисти, если будет что-нибудь известно, — киваю я.
Олег делает пометки в своем ежедневнике, с которым носится всюду, и вновь переводит взгляд на меня.
— Хорошо, Илья Владимирович. Что-нибудь ещё?
В дверь палаты, куда меня недавно перевели из реанимации, тихо стучат. Так делает только Альбина. В дверном проеме показывается её кудрявая шевелюра и я непроизвольно улыбаюсь. Я совру, если скажу, что мне не льстят её частые приходы ко мне. Она волнуется о моем самочувствии, изводит этим медсестер и требует ко мне повышенного внимания со всех сторон. Лечащим врачом подругу свою поставила, но это не мешает ей наведываться ко мне чаще других.
— Ой, я не вовремя, — её идеальное личико с легким макияжем заливает густой румянец. — Громов, я к Вам чуть позже зайду.
Выглядит Кудряшова просто изумительно — короткий белоснежный халатик обтягивает стройную фигуру с четко очерченной талией и открывает взору бесконечно длинные ноги. Несмотря на то, что в палате всё ещё сидит Олег, это не мешает мне возбудиться при взгляде на неё.
