Очень плохой босс (СИ) - Навьер Рита (читаем книги онлайн TXT) 📗
Может, стоило притормозить, вспомнить ещё одно непреложное офисное правило «босс всегда прав», но меня уже понесло:
— Ну подумаешь, приняла вас за хастлера. Вы же сами заявились в клуб, где одни жиголо. Откуда я знала, что вы пришли просто посмотреть? Так к чему изображать оскорблённое достоинство? И можете не переживать, от меня об этом никто не узнает.
— В какой клуб? — переспросил он.
— В клуб, где дамы покупают мужчин. На ночь. Если вам так понятнее, — сказала и сама тут же зарделась. Как же цинично прозвучали мои слова! Самой стыдно стало.
Теперь он смотрел на меня почти с ужасом. Наверное, думает, что я туда хожу регулярно, как в магазин.
— Вы не имеете права меня увольнять, — густо краснея, всё же продолжила я. — Это незаконно. А если уволите — я подам в суд и выиграю.
С минуту он буравил меня кипящим взглядом, но потом с неожиданным спокойствием произнёс:
— Я предложил вам написать по собственному, чтобы вы могли сохранить лицо и без проблем найти другую работу. Но раз вы так заговорили, что ж… будем действовать по закону. Одно нарушение уже имеется. Так что завтра утром жду от вас объяснительную по поводу вашего опоздания.
31
Спорить с ним бесполезно, поняла я. Сейчас Крамер даже не услышит никакие доводы рассудка. Хоть он и тысячу раз неправ, всё равно будет гнуть своё.
Я попыталась показать взглядом всё, что о нём думаю, и, не говоря больше ни слова, гордо вышла из кабинета.
Гордости моей хватило ещё на пять минут — пока спускалась в свою каморку. А там, заперев за собой дверь, сразу же раскисла. Даже немного всплакнула от обиды.
Вот за что он так со мной? Неужели его так сильно зацепила моя оплошность? Ну это же ерунда! Какое-то глупое мальчишество! Работа есть работа и примешивать к делам личное — верх непрофессионализма. Ах, чёрт надо было вот эту фразу всё-таки ему сказать…
И что теперь получается? Он будет всё время так цепляться, придираться и выискивать любые причины, чтобы меня выжить?
Я же не вытерплю такого отношения. Это я только на словах храбрилась, а сама-то знаю, что тягаться с ним — только нервы себе трепать. Силы и возможности у нас неравны.
Может, пойти к директору и рассказать Павлу Сергеевичу, что Крамер меня притесняет? Да нет. Он ведь спросит о причинах? И что тут скажешь? Я скорее умру, чем позволю такой правде просочиться. Да и просто ябедничать как-то недостойно.
Повздыхав, я решила, что всё же лучшая стратегия в моём случае — это показать ему, как он неправ. Буду просто работать в обычном режиме. И больше не дам ему ни единого повода придраться.
Уходя с работы, я снова встретила Крамера. Он стоял на крыльце с Павлом Сергеевичем.
— Значит, вы сейчас в автосалон? — спросил директор.
— Да, совершенно не переношу общественный транспорт, а с такси могут быть накладки.
— Так вам, Илья Сергеевич, по должности положен служебный автомобиль с водителем.
— Да я привык сам…
Тут оба оглянулись на шум, увидели меня. Крамер тотчас осёкся и сразу помрачнел. Я хоть и не смотрела на него, но чувствовала, что он буквально придавил меня взглядом. А я сделала вид, что в упор его не замечаю, улыбнулась на прощанье только директору и припустила на остановку.
Надо же, какой чистоплюй! В общественном транспорте ездить он, видите ли, не может. Тоже мне — барин. А я вот могу и езжу…
***
Только дома я вспомнила, что вообще-то сама хотела уволиться. И как же так получилось, что решила не только остаться, но ещё и повоевать за своё место? Что на меня нашло? Сказала бы сразу, что не очень-то и хотелось в его команду и вообще сама планировала уйти. А теперь пойти на попятную стыдно. Вроде как сдамся, признаю собственную беспомощность…
А всё Лёлька! Если бы не она со своей неуёмной инициативой и дикими идеями, я бы тихонько работала себе и ни о чём не переживала.
А спустя четверть часа Лёлька, ничего не подозревая, сама ко мне заскочила после работы. Затарахтела с порога:
— Такой дурдом был у нас сегодня! У моей шефини точно крыша едет! А ты чего сто раз звонила и сбрасывала?
— О! На ловца и зверь… Тебя-то я и жду. Это у вас, говоришь, дурдом? Помнишь, того красавчика из «Квин», ну с которым я… была.
— А-а, — хохотнула Лёлька, — тот командировочный, которому ты денежку сунула, и он обиделся?
— Да, тот самый. Так вот он — наш новый коммерческий директор!
Лёлька застыла на долгое мгновение с открытым ртом. Потом решила, что я шучу, не поверила, что так бывает. Правда потом, когда я стала на неё ругаться, — поверила.
— Ты своими дурацкими советами жизнь мне сломала, — выговорившись, я обессиленно опустилась на табуретку. — Он меня теперь вознамерился уволить. Велел утром объяснительную принести. Я опоздала нечаянно…
— Да погоди ты отчаиваться, что-нибудь придумаем!
— Лёля! Даже не начинай. От твоего «что-нибудь придумаем» всё только хуже становится.
Она бормотала слова утешения, заверяла, что этот чёртов пижон просто отомстить решил за поруганную честь, но потом ещё одумается, а нет — так пожалеет.
— Что ты ему в объяснительной напишешь?
— Правду, что ещё? Уснула в автобусе, проехала остановку…
— А давай я напишу? — предложила она. — А что? Давай поугараем? Как, говоришь, его зовут?
Мы пили на кухне чай с кексами и вместе сочиняли объяснительную. Не всерьёз, просто смеха ради, чтобы развеяться.
Лёлька старательно выводила: в моём опоздании виноваты вы, Илья Сергеевич. Я всю ночь накануне не спала, терзалась бессонницей, вспоминала, как мы страстно любили друг друга. Ваши руки лишили меня покоя навсегда, ваши губы свели меня с ума, а ваш язык…
Ну и всё в таком духе. Очень эротическое послание у неё получилось, целая ода его рукам, губам и другим органам.
— Ты представляешь, какое у него сделается лицо? — хохотала Лёлька.
— О, да!
Я тоже перестала терзаться и теперь давилась смехом над каждым её словом. Правда потом, когда Лёлька ушла, стало снова грустно.
Я села и написала объяснительную, какую положено: проспала, опоздала, каюсь…
***
Утром Крамер на заставил себя ждать. В восемь ноль-ноль попросил Лидочку вызвать меня к себе. Может, надеялся, что я снова опоздаю?
Я схватила из папки листок с объяснительной и поспешила в приёмную.
Крамер встретил меня хмурым взглядом.
— Не передумали? — спросил, наверняка имея в виду увольнение.
— Нет, а вы?
Он мне не ответил. Только посмотрел сурово. А я не дрогнула. Голову подняла и взглянула свысока. Пусть знает, что я перед ним трепетать и заискивать не собираюсь. Молча сунула ему бумажку.
Крамер взял мою объяснительную, рассеянно мазнул взглядом, даже читать не стал. Ну и зачем тогда с утра пораньше с меня её затребовал?
— Это подошьём к делу, — он положил листок в лоток сверху. — Подготовьте мне до обеда два отчёта за минувший квартал по физикам*. По заключённым договорам и по обработанным претензиям.
Я еле сдержала усмешку. Если он рассчитывает подловить меня на отчётах, то его ждёт глубокое разочарование. Уж тут у меня всё как в аптеке.
Я спустилась в свой отдел, обсудила текущие вопросы с девочками и вернулась к себе. Сейчас выкачу ему всю отчётность, пусть наслаждается.
Ко мне постучалась Тамара.
— Ксения Андреевна, я вам вчера вечером положила несколько писем на подпись…
— Ах да, вот они.
Я открыла свою рабочую папочку и… похолодела.
Помимо Тамариных писем, аккуратно сложенных в мультифору, там лежала и моя объяснительная. Как?! Как такое возможно? Я же полчаса назад отнесла её Крамеру.
Тамара забрала свои письма и ушла. А я ещё с минуту стояла в оцепенении, таращась на свои каракули.
Боже мой! Я что, ему Лёлькино сочинение отнесла?! Нет, нет, нет, только не это!
Однако беспощадная логика говорила, что именно его. Больше нечего.
