Содержанка (СИ) - Вечная Ольга (библиотека книг .TXT, .FB2) 📗
Киваю. У мамы свой печальный опыт, их с папой союз не спасли ни поддержка, ни вера. Отец активно пользовался тем, что нас обеспечивает.
— Да, ты права. Я скажу ему, что не нужно денег. Просто... он предлагал, а я хотела помочь тебе. Дурацкая была идея.
Мы недолго молчим.
— Так. Я уже опаздываю на собеседование, но вечером ты мне все о нем расскажешь. Идет?
— Конечно.
Мама уходит собираться, а я подтягиваю колени к груди и смотрю в пол. Морозит.
После хлопка входной двери отправляюсь в ванную. Набираю воду, аккуратно укладываюсь и закрываю глаза. Говорят, горячая вода может заменить тепло человеческого тела. Мы ведь, как и все живое, частично состоим из воды. Может, поэтому так любим нежиться в кипятке?
Смотрю на раскрасневшееся колено, бороздки на подушечках пальцев. Кожа прогревается. Меня будто обнимают.
Закрываю глаза.
Будто Раф обнимает. Как прошлой ночью. Какой же он горячий...
Запрокидываю голову и замираю. Чувствую.
Не знаю, что делать. Просто не знаю! После разговора с мамой вновь не по себе. Нам с Рафом, наверное, поговорить бы. Рафа... звучит как имя для теплого плюшевого медведя, которого обалденно обнимать в кровати.
Кожу покалывает, и пульс сам собой учащается. Мы валялись в постели почти до полуночи. Алекс дремал, я смотрела ролики в телефоне. Потом он сходил в душ, оделся и сел в гостиной за комп. Я повалялась еще немного и пришла к нему. Сидела на диване под одеялом, слушала, как разговаривает с коллегами. И была довольна происходящим.
Но мама верно сказала: мужчина не будет уважать женщину, которая к нему не искренне. Покупают только вещи. Раф капец какой умный, а я учусь в физкультурном университете сама не знаю на кого. Персона нон грата со слабыми костями и смазливым лицом. Полгода назад мы были бы на равных — сейчас я уязвима.
«Рафа, привет! Может быть, увидимся сегодня?»
Подумав, добавляю:
«Где-нибудь в кафе».
Вспоминаю его смех, сама улыбаюсь и печатаю на кураже: «А то если мы встречаемся дома, сразу начинаем заниматься любовью!»
Эм. Стираю слово «любовь» и меняю его на «секс». Перечитываю. Мешкаю. Что-то не то. Еще «трахаться» ему напиши, ага!
Вновь печатаю «любовью». Затем вовсе удаляю эту дурацкую строчку. Заменяю ее на: «Если ты не спишь, конечно. Можно вечером».
Раф отвечает примерно через час:
«Привет, только проснулся. Заберу тебя из клиники, напиши во ск. Я бы где-нибудь поел. Есть идеи?»
Улыбаюсь — отличное начало! Мы пообедаем в каком-нибудь красивом местечке, поболтаем. Станем еще немного ближе. Или дальше. Скажу ему про деньги и сомнения. Буду искренней, а там как сложится.
Всю дорогу я выбираю для нас уютное кафе, читаю отзывы. Бронирую столик.
Вот только после клиники никто не встречает. Отправляю сообщение «Я всё». В ответ — тишина.
Я довольно сильно устала на процедурах, но терплю. Покорно стою на улице.
Не хочется показаться навязчивой — звоню лишь через полчаса ожидания. Пора в университет ехать, могу опоздать. Мой медведь не берет трубку.
Спит или занят. Сообщить об изменившихся планах минутки не нашлось. Наверное, это стандартная ситуация в денежных отношениях.
В метро спускаться тяжеловато, и я иду на остановку. Еду в автобусе полтора часа. От Равского по-прежнему ничего. Начинаю немного злиться. Зачем было обещать, если все равно не выполнишь? Может, Олеська не напомнила?
Как он там говорил? У него дела, а я просто всегда должна быть готовой?
В университет прихожу слишком рано, занимаю первую парту. Всё проверяю, не написал ли. Во время лекции на экран поглядываю. Неспокойно мне. Тревога не отпускает.
Подвешенное состояние давит на нервы. Не сломай я ногу — о нем бы даже не вспоминала.
Вот-вот должна начаться вторая лекция. Сводит с ума колоссальное разочарование. Зачем-то вновь гуглю имя и фамилию, а потом замираю с телефоном.
Глаза бегают по тексту, смысл доходит с трудом.
Становится вдруг очень тихо.
Преподаватель заходит в аудиторию, начинает что-то вещать. А я ищу источник понадежнее, потому что первая строчка, которую только что прочла, гласит: «Предприниматель Алекс Равский погиб сегодня в автомобильной катастрофе».
Ладони потеют, до боли вцепляюсь в телефон, боясь, что он выпадет.
Нет-нет-нет. Не может такого быть! Так не бывает, что проводишь ночь с парнем, а он… Нет! Я еще чувствую тепло его тела, вкус поцелуев на языке.
А как же — изменить мир вместе?!
Паника взрывает ужасом.
— Иванна Ершова, как мы рады вас видеть! Спасибо, что почтили присутствием! — доносится откуда-то издалека веселый голос. — Может, оторветесь уже от телефона?
Киваю.
Нервы превращаются в канаты, срабатывает многолетняя тренировка выдержки. Иначе я бы тут и рухнула на пол.
Рафа, ты чего удумал?! Так нельзя же!
Открываю его аккаунт в соцсети, последнюю фотографию — там сплошные R.I.P, R.I.P, R.I.P! И слезы-смайлики.
Трясет.
Inventor Alex Ravsky R.I.P. И сегодняшняя дата.
Льдом сковывает. Из глаз брызгают слезы. Как?! Я не верю! Он же вот живой был, горячий. Этого не может быть! Мы же... всю ночь обнимались. Раф собирался лететь в Австралию, злился. Его поцелуи до сих пор на губах.
— Такая честь для нас всех, но правила распространяются даже на сборную! Уберите телефон и, может, хотя бы поздороваетесь? — повышает кто-то голос в тишине.
Преподаватель? Следом раздаются смешки.
— Не зря ее выперли!
Быстро вытираю щеки.
— Извините. Мне надо идти.
Хватаю сумку и выхожу в коридор. Строчки расплываются, а внутри так больно, что слова не вымолвить.
Пожалуйста, пусть ошибка! Поделать ничего не могу, рыдаю. Я больше не буду страдать и ныть, клянусь! Только бы ошибка! Ну нет, отказываюсь верить! В нем жизни было на десятерых!
Звоню — абонент недоступен.
Боже! Обновляю страницу.
Под последним фото новый комментарий, сразу на английском и русском, от Олеси Разубай:
«Алекс жив, он в больнице! Прекратите наводить панику! Он очнется и прочитает ваши сраные рипы!»
По ощущениям, окатывает божественным ливнем. Как же я люблю Олесю!
Выдыхаю. Прислоняюсь к подоконнику и шепчу:
— Пусть будет жив! Пусть, пожалуйста!
Все остальное вдруг становится не таким важным. Я осознаю, что в ушах, образно выражаясь, перестали звучать овации из прошлого. Там полная тишина.
Пусть я больше никогда не выйду на ковер, пусть у меня не будет спортивной карьеры, но Рафа останется жив. Эта мысль такая четкая и естественная, что впервые с момента получения травмы я вижу свое будущее. Через щелочку подглядываю, но оно есть.
Открываю аккаунт Олеси и пишу ей, спрашиваю, в какой Алекс больнице. Сердце щемит, слезы катятся.
«Он правда жив? Я в ужасе, мы должны были встретиться».
«Я позвоню, как что-то прояснится».
«Я приеду, Олесь. Скажи адрес».
«Там только семья».
Ну и что?
Кажется, никогда я столько страха не испытывала.
Глава 16
Борис перезванивает сразу же. Он последний из знакомых с Алексом, кому я написала, — удивительно, что так быстро ответил.
— Ты знаешь что-нибудь о Рафе? — выпаливает грубо вместо приветствия.
— Нет. Я... как раз ищу, в какой он больнице. Хочу поехать.
— Я за городом, лечу по трассе, читаю новости. Пиздец! Трясет аж. Олеська там уже где-то шастает, но трубку не берет. Поверить не могу!
Он называет больницу.
— Я поеду на такси! Если что-то узнаю, сразу сообщу.
— Да, пожалуйста. Родители Алекса на даче, не могу дозвониться. Не представляю, как они это переживут. Если вдруг... Все разрушится.
Поджимаю губы.
— Все будет хорошо. Я точно знаю, — говорю со стопроцентной уверенностью. Голос звучит, правда, гнусаво. — Он крепкий. Очень.
— Как это все не вовремя! Авария! Просто вылететь с трассы, как можно было?!
