Танец с лентами (СИ) - Зингер Татьяна (мир бесплатных книг txt) 📗
— Что ты сделала, что тебе это рассказали?
— Деньги, милочка, деньги. — Она глубоко задумывается. — Звонил папа. Я попросила через его людей проведать обстановку: они осматривают наш офис. Наша фирма, мне кажется, мертва. Кто-то удалил клиентскую базу и данные по всем заказам. И деньги… Сейф пустой…
— Утром кто-то взломал сайт, — добавляю я. — А Ире угрожали. Она звала меня, но я ничего не заподозрила. Лер, вдруг она мертва из-за меня?!
Пытаюсь выстроить стройную цепочку, но звенья рушатся. Оглядываюсь на синюю «Мазду» и её водителя. Ощущаю на себе его цепкий взгляд.
— Глупости, откуда тебе было знать, что всё взаправду. — Она закусывает ноготь. — А по поводу сайта… хм… вряд ли тут замешаны одни и те же люди. По словам Кирилла, взлом — дело новичка. Но из запертого сейфа новички не уносят всё… И база… У кого был доступ к ней, кроме нас? Нелепость…
— Лер, а ты не считаешь случившееся спланированным? Посуди сама: деньги, база, угрозы Ире и её убийство. И мертва ли она? Раз нет тела, её могли шантажировать, и она сама открыла сейф.
— Где она тогда?! — в потухших глазах Леры зажигается огонек.
— Мы разберемся, — обещаю я. — Тебе нужно домой. Выпей успокоительного и постарайся расслабиться. Иру найдут, — добавляю: — живой, и с деньгами всё будет ясно. Базу наберем вновь. «Ли-бертэ» не рухнет.
— А ты? Подбросить тебя куда-нибудь?
— Нет, — хмыкаю. — Меня отвезет знакомый.
Почему я не рассказала Лере, что моя жизнь висит на волоске? Может, потому что тогда Лера подумала бы на Герасимова. Но нет, это не он. Я вижу по нему, я читаю его, я слышу его мысли — он мог бы причинить боль мне, но не Ире.
Возвращаюсь к своему палачу. Он напряжен, требует рассказать всё, что происходит. И я рассказываю: без единой слезинки или эмоции. Сухо, строго, по фактам.
— Саша, послушай меня, — потирает виски. — Тебе и так придется несладко. Давай так: ты мне отомстила за молодость, я тебе заплатил за твою месть. И на этом разойдемся как нормальные люди? Но если еще раз появишься у моего дома — клянусь, я довершу до конца то, что не смог сегодня.
Он сжимает кулаки. Я грустно улыбаюсь и под стон разбушевавшегося ветра ухожу прочь. Лучше бы меня прикончил Герасимов, чем завтрашний день.
Ира мертва, компания загибается в муках. Ты сдохнешь через три дня, писал Герасимов. И был чертовски прав.
30.
Никита наслаждался скоростью. В отличие от Саши, трясущейся, едва стрелка спидометра доходила до восьмидесяти километров, он чувствовал себя живым от ста и выше. Та авария доказала: судьба обожает играться, но пока ты у неё в любимчиках — тебе посильны любые повороты. Его старушка-«Мазда» разогналась и с ревом, полным ярости, пронеслась по проспекту, минуя светофоры.
В голове гудело. Он отпустил Сашу, потому что не смог бы причинить ей вреда. Да и не только ей, если вдуматься, но ей — особенно. На секунду ему показалось, что сможет. Когда увидел на пороге своего дома — глаза застлала кровавая пелена. На импульсе увез из города. Но потом Саша заявила про ребенка… И в Никите замкнуло. Она не врала. Он знал запах её вранья, приторный до невозможности. А тогда воздух горчил.
Да и без ребенка не смог бы… Те пять минут (Никита засек), что Саша провела на улице — он ходил по дому взад-вперед и выглядывал в окно: как она там, нормально ли ей. Хотел ведь наказать, заставить страдать, а страдал сам.
Ребенок и звонки от Леры. И остекленевшие глаза Саши. Нет, сказал себе Никита. Высшее её наказание: существовать. Одной.
Блин, как напыщенно и глупо, будто вздумал поиграть в богов. Никита скривился от собственных мыслей. Он вывернул руль, чуть не въехал в припаркованный автомобиль. Задумался.
Надо восстанавливать свою жизнь: работу, учебу, связи. Но с чего начать? Его ненавидят все родные, кого он знал.
Никита достал телефон. Пропущенный от Серого. В сердце кольнуло дурным предчувствием. Друг клялся, что никогда больше не наберет номер Никиты.
— Сереж? — спросил, дождавшись, когда гудки сменятся тишиной.
— Ник, Аленка беременна. От другого.
Никита выругался.
— Если ты о…
— Нет же! — Серый прорычал. — Мы с ней переговорили, и оказалось, что не ты единственный побывал в её ласковых и нежных объятиях. Таких счастливчиков много. А от меня детей она никогда не хотела. Помнит тот аборт и говорит, что я ей противен. Ник, на кой она со мной жила?
— А ты у неё спросил?
Улицы поплыли. Никита тщетно пытался сконцентрироваться. Боль лучшего друга передалась ему — недаром дружили с начальной школы. А тот случай под Новый год, когда они с Аленой были пьяны и абсолютно несчастны, ничего не значил. Они оба раскаивались после содеянного, по крайней мере, Никите казалось, что оба.
— Спросил, — выплюнул Серый. — Я чувак с квартирой, за которого она ухватилась, чтобы было не так тяжело подниматься в жизни. Дескать, ей в коммуналке с сестрами-братьями жилось не ахти, а я же увез в чистенькую хату — вот она и была признательна. И спала с другими! С фитнес-тренером, инструктором по вождению, — он принялся перечислять ледяным тоном, — тобой, однокурсником.
— Серый…
Никита не представлял, как закончить успокоительную фразу. Будь для друга Алена одной из многих, он бы назвал её крепким словцом и предложил выгнать пинком под зад. Но Серый любил свою Аленку до одури, наслаждался её вздохами, считал движения её ресниц. Любой каприз жены, пустяковый или глобальный, он исполнял моментально. Когда та захотела шубку, Серый, бедный студент, устроился грузчиком в ночные смены. Но шубку-то купил. Никита думал, что так любить невозможно, пока не познакомился с Сашей… заново.
— Короче, Ник, забудь сказанное мной. Я-то думал, ты — предатель, а оказалось, сам пригрел под боком лживую тварь.
Серый замолчал.
— Что ты будешь делать?
— С кем? С ней? Выставлю за дверь сегодня же, пускай едет хоть к родителям, хоть к любовнику, хоть на помойку жрать крыс.
Никита другу поверил — тому будет сложно, но он совершит обещанное.
— Если что — звони, — напомнил напоследок.
— Ты тоже, — согласился Серый и нажал на сброс.
Никита, остановившись, купил в продуктовом пятачке газированную воду и жадно пил её. Кровавая пелена не спадала — на душе было гадко, и пальцы, сжатые в кулаки, требовали расправы. Если бы не Саша и её «разоблачение» — Серый жил бы спокойно. Да, в неведении, но без встрясок. И Никите не приходилось бы в разговоре с другом держать дистанцию, потому что непонятно: простил тот его или только притворяется. У него не так много друзей, чтобы разбрасываться ими… А та ночь вдвоем с Аленой — черт, да он сам трижды проклял себя за то, как поступил. Напился до беспамятства и даже не понимал, что творит и с кем. Наутро вместе с осознанием пришел дикий стыд. Но не мог же он прийти к Серому и сказать: «Ты знаешь, я тут нечаянно переспал с твоей женой». Или мог?..
Когда лифт выпустил Никиту на его этаже, у двери уже сидела на чемодане Алена. Встрепанная и не накрашенная, она ковырялась одним ногтем под другим.
— Ну, здравствуй, — не сказала, но прошипела по-змеиному.
— Если ты думаешь остановиться у меня, — Никита кивнул на чемодан, — сразу нет. Плохая идея.
— А у кого?! — Она подскочила. — Если бы не происки твоей бабы, я бы нормально существовала с Сережей. Но нет, он же заладил: объяснись, чем я тебя не устраивал, расскажи, что у тебя наболело. Давай к психологу сходим, — она скривилась, точно съела разом весь лимон, — он нам поможет… За что ты так со мной поступила…
— И ты решила рассказать? Так сказать, добить парня.
Никита оттеснил плечом Алену и вставил ключ в замочную скважину, но не провернул, намекая, что домой он войдет один. Жена Серого — настоящая, но практически бывшая, — мерила шагами общий коридор. Она изменилась, милая девочка с рыжими кудрями пропала, и на её место пришла взбешенная фурия, классическая стерва.
— Да он меня взбесил! На кой ляд мне мужик, который вместо того, чтобы избить обидчика, лезет ко мне с нытьем?
