Синекура (СИ) - Лимова Александра (книги txt) 📗
— Если кредитнуть их? — не сдавалась Диана. — Вроде как мы даем им бабла на раскрутку, но они возвращают все в строгие сроки и с процентами.
— Джиниус, Хулио. — Саркастично похвалил Диану Витя, чокнувшись с рассмеявшейся мной бокалом. — Сказано же, что Рогачев принципиален и из-за своих принципов в самое ближайшее время на дно пойдет. Хулио ты не джиниус.
— Тогда, блять, кого? — недовольно повела бровью она, глядя на него.
— Мы об этом уже час толкуем, спасибо, что подключились. — Я кивнула Вите, подлившему мне вино в бокал и негромко резюмировала, — итак, поскольку Хулио и команда сделали над собой большое усилие и, наконец, сообразили над чем мы уже месяц бьемся в поисках решений, мне выпадает великая честь прикончить наши призрачные надежды на то, что возьмем тендер в одну харю. А именно: да, ноунейма брать небезопасно и тупо времени нет прокачивать его до нужного уровня, чтобы устроить с ним постановочные гладиаторские бои за тендер. Так что на этот раз придется играть по правилам, к сожалению. То есть наравне с остальными и трястись за то, чтобы мы успели наебать их первыми. По ходу дела нужно пробивать тему с кем можно вступить в преступный сговор и предупреждать, что отбашлять мы готовы не более десяти процентов и только по факту совершения сделки. Понятно? Заранее никому не платить. Утром стулья, вечером деньги, только так. Обещанные проценты в перспективе можно чуть увеличить, главное, чтобы нас не опередили. Здесь нужна победа. Потому что нужен контракт с филиппинцами, а эти сволочи дадут добро только в случае если возьмем тендр.
Повисла тишина, пропитывая души находящихся в ней решением. Единственно правильным и рациональным. Еще час на обсуждение нюансов и с ресепшена позвонили и оповестили, что за мной приехало такси и швейцар сейчас поднимется за вещами.
Эдик бегом метнулся к себе за моими новыми документами и пошел меня проводить. Пока швейцар загружал сумку в багажник, он курил, стоя рядом со мной у дверей в отель.
— Вик, Гартман спросит, почему ты со всеми не вернулась, ты точно уверена, что после того, как ему скажут, он не сразу начнет рыть и даст вре?…
— Уверена, но это не точно. Все уже обсудили. План Б, Ц, Д, и дальше по списку оговорены, так что воздух не надо тратить. Упорно врите Артему, что я тут подвисла в депрессии, поиске смысла жизни и снова на службах отца Василия лоб об пол разбиваю. Он начнет рыть, да. Но не раньше положенного. Мои заносы его пугают и он сразу никогда не лезет. Это и даст некоторое время без проверок. Я вернусь, когда будет нужно. Доверяй мне.
— Я доверяю, — щелчком пальцев отбросив сигарету, негромко произнес Эдик, — поэтому мы здесь.
— Вы здесь, потому что умеете работать. — Улыбнулась я, давая швейцару на чай и кивая таксисту, приглашающе открывшему мне заднюю дверь. — А я умею зарабатывать. Все, аривидерчи.
Сев в такси, я откинула голову на сидении и прикрыла глаза.
Артем Гартман имел компанию, где работали умные люди с неукротимым, просто бешеным желанием зарабатывать. Быстро смекнувшие, что Артему на это похер, но у него есть жена, которая очень любит и умеет работать с информацией, а это основной способ срубить бабло. В последнем и был их интерес и святая уверенность, что армия львов под предводительством барана, то есть Артема, дело скучное и малоперспективное, когда тут такая мадам имеется, что генерирует неплохие ходы и умеет организовывать работу и нужные контакты.
Артем об этом не знал. Он вообще многого не знал, голова у него болела только о том, как чистить средства, доверенные ему всякими интересными личностями.
Благодаря кому его официальная работа идет успешно он как-то упускал из виду и вспоминал об этом только три раза. Но ставку на мою подлость никогда не делал. К моему счастью. Да и я никогда не спешила показывать, что все успешные рывки компании моего мужа выходили из-под моей руки, смиренно принимая расклад, что лавры падают Артему и пристально следя за оборотом.
Мне общественное признание не нужно, оно формирует зависимость от чужого мнения, а впоследствии и потерю своих ориентиров, смену их на попытки кому-то что-то доказать в условиях четких рамок, стать рабом мнения социума при парадоксе поиска свободы. Я знаю кто я, и ничье мнение для осознания себя как личности мне не требуется, ибо внутренняя цельность — единственное благо. Да и вообще я никогда не признавала этих феминистских движений с громкими лозунгами о равноправии. Ага, да. Равноправие. Это значит не только признание прав, но и то, что в случае чего женщина по морде выхватывает наравне с мужчиной, равноправие же! Нафиг оно надо. Мне нравился сексизм этого мира, нравилось быть за спиной у мужа. Если ебанет, то по нему, я потом патроны подам, если оправится, а девочек бить нельзя, так что я там с запасами скромненько постою. Если что, то подожду другую спину. Долой феминизм в общем, в нем больше минусов, чем плюсов. А в мире, где все решают деньги — особенно долой, а то заебешься синяки замазывать и ждать когда кости срастутся.
В аэропорту созвонилась со своим потенциальным кандидатом для развлечения на две недели у моря. С этим кандидатом я долго определялась, а потом гоняла его по медосмотрам, потому что у меня пунктик на здоровье, брезгливость и фобия всяких венерических болячек. Наконец-то я могла себе позволить некоторое время отдыха за годы моего брака с мужчиной, который действительно постарался, чтобы все человеческое стало мне чуждо.
Сев у иллюминатора и надев наушники, я старательно избегала потока мыслей на эту тему, пытаясь загасить эмоции и напоминая себе, что если ты морально мертв, злиться и переживать глупо и неестественно. Случилось и случилось, к чему эмоции при воспоминаниях о прошедшем, ведь ты уже мертв и ничего не изменить.
С Артемом я познакомилась в Новой Зеландии на языковых курсах. За грант на эти курсы я сражалась по интернету четыре года и когда, наконец, одержала победу, праздновали великое событие всем поселком. Ну, как же, умница-красавица, гордость школы, золотая медалистка (на тот момент еще будущая, но так и не случившаяся) и внезапно из провинции да в Новую Зеландию, пусть только на языковые курсы да и всего лишь на полтора месяца, но как звучит-то!
В свои семнадцать я была уверена, что я прагматик, который рационально рассуждает и понимает, что четыре года ради одного месяца не должны быть потрачены за зря, пользы из этого нужно выудить по максимуму.
Поэтому в первый же день в кампусе я уже активно флиртовала с наиболее перспективной жертвой моей жажды вырваться из тоски и бренности бытия — Артемом, сыном крупного предпринимателя из мегаполиса, находящегося от моего поселка на расстоянии почти в тысячу кэмэ. Артем был красивым, даже умным, но пиздец каким ленивым. Однако мне было всего семнадцать и он для меня внезапно стал идеалом. Я вообще неискушенная была во многих вопросах, несмотря на свои амбиции, и, как следствие, угодила в свою же яму — влюбилась. Затем были полтора месяца страстных отношений, прилет домой и через два дня Артем примчался на крыльях любви и белом мерине за мной в мой поселок. Мама потом рассказывала, что попойка соседей затянулась на неделю и я стала местной легендой и идолом девочек, стремящихся повторить мой подвиг. Звезда местного сарафанного радио для умственнонеполноценных, короче.
Свекор со свекровью мне достались соображающие. Вернее, мама Артема просто не хотела, чтобы сынок женился на нищебродине без роду и племени, а батя еще не настолько плотно сидел на дури и искренне соболезновал другу, у которого жена при разводе оттяпала половину внушительного состояния, опасаясь, что и его сына постигнет та же участь. Родители Артема были яро против нашей ванильной любви и запрещали ему на мне жениться. Тумка тогда высокопарно изрек, что уйдет со мной в холод безденежной ночи на вольные хлеба и знаться с ними не будет и откажется от всего и тыры-пыры и прочая лабуда. Папаша схватился за сердце и дал добро. Но после брачного контракта, согласно которому я как пришла к ним в одних трусах, так в них и уйду. Я размашисто в нем расписалась, на пафосных щах со страстью вещая, что замуж выхожу за любимого человека, а не за мешок денег и мне бабло не нужно и даже в случае если Тума станет покалеченным нищим мудаком, я не предам свою любовь. Как в воду глядела, блять. Гартманы умилились моей наивности и я, давясь соплями счастья, выскочила замуж. С нашей свадьбы батяню увезли на карете скорой помощи. Переборщил с дурью. На радостях-то.
